Грязные войны: Поле битвы — Земля - Джереми Скейхилл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя убийство Аулаки и не вызвало спонтанных уличных праздников, наподобие тех, которыми в Вашингтоне и Нью-Йорке была отмечена смерть бен Ладена, некоторые таблоиды организовали парады победы прямо на своих страницах. «Еще один деятель «Аль-Каиды» повержен в прах. Разорван к чертям. Беспилотник ЦРУ убивает родившегося в США террориста Аулаки», — возвестила New York Post[2568]. «Прихлопнули с помощью дистанционного управления», — гласил еще один заголовок газеты[2569]. «Одним крупным террористом меньше. «Аль-Каида» теряет своего руководителя. «Ненависть к США» уничтожена — ракетой убит рожденный в Америке боевик-чудовище», — сообщала своим читателем нью-йоркская газета Daily News[2570].
Немногие несогласные с убийством голоса раздавались в Вашингтоне только с периферии демократической и республиканской партий. «Если американцы восприняли случившееся слепо, как нечто само собой разумеющееся, не осознав, что теперь обычной практикой президента нашей страны стало убийство людей, которые кажутся ему плохими, — это очень печально, — заметил в ходе своей неудачной предвыборной кампании по выдвижению кандидатом в президенты техасский республиканец Рон Пол. — Аулаки родился в нашей стране, он гражданин США. Его никогда не привлекали к суду и не осуждал· за какие-либо преступления. Начинать убивать американских граждан, не предъявляя им никаких обвинений? Над этим стоит очень серьезно задуматься»[2571].
Демократ Деннис Кусинич, который еще за два года до убийства Аулаки пытался оспорить заверения правительства о том, что оно может без суда убивать граждан США, заявил: «Администрация перешла очень опасную черту и установила прецедент поведения в делах, связанных с терроризмом. Этот юридический прецедент внушает большие опасения. Он позволяет правительству держать под прицелом американских граждан за границей всего лишь по подозрениям в терроризме. Это нарушает их основополагающие конституционные права и надлежащий правоприменительный процесс. Они в ускоренном порядке и совершенно анонимно лишаются права на разрешение своего дела в суде»[2572].
Специалист по конституционному праву, синдицированный обозреватель Гленн Гринвальд был одним из немногих американских комментаторов, скептически смотревших на празднование убийства Аулаки. Он писал: «После нескольких безуспешных попыток уничтожить собственного гражданина сегодня американцам наконец сопутствовала удача». Он правильно предсказал тот факт, что лишь немногие американцы будут задавать вопросы или выражать свое негодование в связи с убийством: «Наибольшее удивление вызывает тот факт, что граждане не только воздержатся от возражений, но будут стоя аплодировать новым полномочиям американского правительства: возможности убивать своих сограждан вдали от какого-либо поля боя, фактически без малейшего намека на предусмотренный законом судебный процесс»[2573].
В интервью, данном в день, когда стало известно об убийстве Аулаки, Гринвальд сказал: «Вспомните о тех ожесточенных спорах, которые разразились, когда Джордж Буш всего лишь гарантировал полномочия на задержание американских граждан без надлежащего судебного решения или подслушивание их переговоров без соответствующего ордера. Сейчас мы сталкиваемся с намного более серьезной проблемой. Это не подслушивание или задержание. Это убийство американских граждан без какого-либо судебного решения. А многие демократы и сторонники прогресса, поскольку инициатива исходит от президента Обамы, не испытывают ни малейших колебаний, соглашаясь с ней и даже выступая в ее поддержку»[2574]. Гринвальд добавил: «Сказать, что президент имеет право убивать граждан без соответствующего судебного процесса — это значит порвать Конституцию на мелкие кусочки, сжечь их, а потом еще и растоптать».
Для некоторых бывших высокопоставленных членов администрации Буша убийство американского гражданина президентом-демократом представлялось расширением приемлемых границ американского поведения в ходе военных действий за те нечеткие пределы, которые они в свое время установили. «В настоящее время в мире не существует ни одного правительства, которое согласилось бы с нашими юридическими обоснованиями этих операций. Исключение составляет лишь Афганистан и, возможно, Израиль, — заявил Майкл Хайден, возглавлявший ЦРУ при Буше. — Нам нужно было постановление суда, чтобы подслушивать переговоры Аулаки, но, для того чтобы убить его, нам ничего подобного не потребовалось. Не правда ли, странно?»[2575]
Хотя связанные с уничтожением Аулаки юридические вопросы не привлекли большого внимания средств массовой информации США и были едва замечены широкой публикой, некоторые журналисты и законодатели с Капитолийского холма начали уточнять данные о том, каким образом проходит процесс одобрения убийства граждан США. Такими знаниями владели в Вашингтоне лишь немногие избранные. «В процесс принятия решения вовлечен Совет национальной безопасности, потом информация передается президенту, президент указывает, кто именно должен находиться в списке, а в результате всего этого решение приобретает юридическую силу, — сказал конгрессмен-демократ из Мэриленда Чарльз Альберт «Датч» Рупперсбергер, в то время являвшийся заместителем председателя Комитета по разведке палаты представителей. — Все это совершенно законно, мы говорим о человеке, который много раз пытался наносить удары по нашей стране и был в этом списке. Все было сделано в соответствии с процессуальными нормами»[2576].
В то время как Белый дом и некоторые ведущие законодатели, работавшие в области обеспечения национальной безопасности, заверяли журналистов и широкую публику в полной законности произошедшего, администрация отказалась публично представить имеющиеся у нее доказательства. Некоторые законодатели, чьи допуски и должности в соответствующих комитетах позволяли им контролировать процесс ликвидации, утверждали, что не получили достаточной информации от Белого дома. «Американцам важно знать, когда их президент может убить гражданина США, а когда нет», — сказал в беседе со мной сенатор Рон Уайден. Он был демократом, представлявшим штат Орегон. С 2001 г. Уай-ден являлся членом Комитета сената по разведке и в этом качестве часто вступал в конфликты с администрацией Буша по вопросам секретности и прозрачности операций. Теперь, при президенте-демократе, таких конфликтов стало только больше. Он рассказал, что регулярно запрашивал администрацию о юридических основаниях для убийства граждан своей страны без суда, добавив, что попытки получить подобную информацию всегда «требовали огромных усилий». «Американцы, — сказал Уайден, — заслуживают того, чтобы знать, в каких именно случаях президент считает, что гражданин США может быть убит, то есть когда их могут лишить жизни. Это основополагающие вопросы, которые совершенно не разработаны в деталях. Думаю, что американские граждане заслуживают большего». В случае с Аулаки он не был указан в качестве цели каким-либо американским судом, ему не предъявлялись никакие обвинения. Как он мог сдаться властям? Кому он мог сдаться? «Эти вопросы до сих пор находятся в «подвешенном» состоянии. На них нет ответов», — отметил Уайден в разговоре со мной[2577].
Джиральди, бывший сотрудник ЦРУ, назвал убийство Аулаки «покушением». Он ознакомился со сведениями об Аулаки из открытых источников и о тех деяниях, которые приписывались ему администрацией. «Ничего из того, что мне известно, не могло служить основанием для смертного приговора. Нам говорят: «Слушайте, у нас есть еще доказательства, но они секретные», — рассказывал мне в то время Джиральди. — Конечно, к такой отговорке прибегают постоянно. Если у суда появляются вопросы, вы всегда можете сослаться на неразглашение государственной тайны, и вопросы будут сняты. Так что мы оказываемся в ситуации, когда людей убивают, доказательства их вины остаются неизвестными, и у вас нет возможности переиграть ситуацию».
Нассер аль-Аулаки полагал, что службам безопасности США и Йемена было вполне по силам арестовать Анвара, но они не хотели, чтобы он выступал в суде, представляя в ходе защиты доказательства в свою пользу. Возможно также, что Соединенные Штаты не хотели предоставлять ему трибуну для дальнейшей популяризации своих взглядов. «Думаю, что они просто хотели его убить без всякого суда, потому что считали его законной военной целью, — сказал мне Нассер. — Как могло получиться так, что пытавшегося взорвать самолет Умара Фарука или расстрелявшего американских солдат Нидала Хасана осудили в ходе законного судебного разбирательства, а моего сына — нет?»