Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот у родителей моих хотя бы поучился! Мало мне, конечно, не показалось, когда мы наконец-то добрались до них на следующие выходные, но они не стали ни спорить в моем присутствии, ни перебивать друг друга, выражая свое недовольство моим возвращением на работу. Отец вообще на протяжении обеда молчал, всем своим видом показывая, что я в его глазах пала ниже уровня любой критики. И создавал матери надежный моральный тыл, опираясь на который она без обиняков высказала мне, какое будущее ждет чрезмерно увлеченную работой мать.
И хоть в этом вопросе я никогда не разделяла их точку зрения, их сплоченность не могла не вызвать у меня уважение. В очередной раз. Правда, в тот день речь матери оказалась на удивление короткой — наверно, им даже видеть меня неприятно было. Ну, и ладно, подумала я — будет каждый из нас, как и прежде, жить свою собственную жизнь. Чем, собственно говоря, я с удовольствием и занялась после возвращения с дачи.
А какая из меня мать выйдет, это мой ребенок скажет. Если только его собственный отец не испортит. Всякими критическими замечаниями не к месту.
Вот пусть он мне объяснит, какое его дело — бросила Светка новую работу искать или продолжает? Объяснил. Нужно, видите ли, приветствовать стремление человека к переменам в жизни. К каким, насколько я поняла, не важно. Чисто ангельский подход: не нравится что-то где-то — уходи, ищи место покомфортнее. Вместо того чтобы напрячься и исправить это что-то в этом где-то, чтобы там комфортно стало. Что, собственно, Марина и пытается сделать.
А ведь не случайно эта мысль именно ей — человеку — в голову пришла. У ангелов ведь — глобальный взгляд на жизнь, они на великую перспективу создания личности настроены, некогда им о мелких земных последствиях задумываться. Если уволится Светка и новую работу не найдет, ей же опять дома сидеть придется! Такую перемену тоже приветствовать? В смысле — к новому, то есть хорошо забытому старому? Так и ангелам стоит своим же собственным советам следовать — вот он, к примеру, может где-то через месяц уйти с работы и нашему малышу все свое время посвятить. А-а, конечно — эта мысль просто абсурдна! Мужчина. Хоть и ангел.
Вот и на Тоше, кстати, это его влияние стало сказываться. Хоть по телефону мы с ним частенько общались, вызвать его на откровенный разговор мне никак не удавалось. А на встречу — тем более. Занят он, понимаете ли, круглосуточно! Уже, небось, воображает себя матерым ангелом-хранителем, успешно обеспечившим вверенному человеку безопасное и комфортное существование. А то, что у этого человека кошки на душе скребут — так надо просто терпеливо подождать, пока устанут. Они ведь — капризные сумасброды, эти люди, на каждый их чих не наздравствуешься.
Я, конечно, и с себя определенную долю вины не снимаю — ведь знала же, что ни в коем случае нельзя Тошу один на один с отдельными коллегами оставлять. С особо самоуверенными, а в последнее время — так и вообще почившими на лаврах. И, похоже, решившими на досуге мемуарами заняться — в устной форме — Маринина рукопись, готовящаяся к изданию, наверно, покоя не дает. Уж он-то точно Тошу каждый день прессует примерами из своей обширной практики! Где уж тут замечать, что вокруг творится — обоим.
И в гости к ним напрашиваться — не решение. Если я попытаюсь с Тошей где-нибудь уединиться, чтобы тщательно промытые мозги его встряхнуть, Галя сразу догадается, зачем он мне понадобился. Не хватало мне еще окончательно смутить ее в и так уже неловкой ситуации. Я же — не ангел, чтобы пренебрежительно переступать через человеческие чувства на пути к своей цели.
И наставника этого к порядку призвать нет никакой возможности. Для начала мне просто нечем доказать, что он взялся из Тоши образцового ангела лепить в ущерб всем, с таким трудом привитым мной, человеческим качествам. А попроси я его прямо, чтобы он тому велел объясниться, наконец, с Галей начистоту — месяц насмехаться будет над «неистребимым женским стремлением превратить жизнь в мексиканский сериал». Не поможет даже напоминание о том, что снимают эти сериалы мужчины — предусмотрительно создавая повод за поводом поиздеваться над женской недалекостью.
Я уже почти решилась посетить офис — накопились, мол, вопросы, требующие одновременного обсуждения с Сан Санычем и Франсуа — как случилось событие, решительно отодвинувшее все мои страдания уязвленного человеческого самолюбия на очень далекий план.
Как-то вечером (как сейчас помню, понедельник это был, тридцать первое августа — я еще целый день с грустью думала, что вот и лето кончилось) мой ангел обронил — между делом и с кривой ухмылкой — что после длительного прикармливания Марина, по-видимому, открыла сезон охоты на издательских мошенников. Я вся обратилась вслух.
И напрасно. Оказалось, что больше ему добавить нечего. Он до нее, понимаете ли, не дозвонился. А до меня по десять раз в день дозваниваться получается? Это уже просто какое-то преступное пренебрежение интересами общего дела — к которому его привлекли, между прочим, после его собственных, столь настоятельных требований!
Я схватилась за телефон. Сейчас мы посмотрим, как это она трубку не берет — это Марина-то! Он зевнул и пробормотал что-то о необычной усталости. От чего, интересно — от того, что на педали ногами нажимал или на кнопки, Маринин номер набирая? Или Тоше на извилины, вбивая в них очередной афоризм бывалого хранителя? Ой, а что это она, в самом деле, не отвечает?
Я с удивлением посмотрела на экран телефона — тот ли номер высветился. Мой ангел рассматривал меня с большим интересом, склонив голову к плечу и без особого успеха пытаясь скрыть насмешку в глазах. Ах, так? Сейчас я ему покажу, что было бы желание что-то сделать, а уж способы найдутся!
Трубку домашнего Марининого телефона снял ее отец. И не успела я спросить, когда она должна вернуться, как на меня обрушился поток едва связанных между собой слов. По-моему, даже вообще не связанных — по крайней мере, у меня в голове они никак в единое целое не укладывались. Поэтому, услышав сигнал отбоя, я просто тупо повторила их моему ангелу — в надежде, что при пересказе они хоть
