Пояс жизни. Трилогия (СИ) - Александр Гребенников

— Нам с Жилом придется Вас, вскоре, покинуть. Его назначили директором Института, и мы вынуждены будем вернуться на Гею.

— Так чего же ты расстраиваешься? Надо радоваться!

— Вот я и радуюсь, — чуть не плача ответила Лана.

Зейвс, оказавшийся невольным свидетелем разговора между Дитой и Ланой, заметил:

— Тебе, дочка вместе с Леей и детьми, также предстоит вернуться на Гею. Пусть Лея тебе обо всем расскажет сама.

— Эй, Лея, чего это нам вдруг возвращаться на Гею? — уже с некоторыми нотками тревоги, спросила Дита.

Лея, грустно рассказала о визите инспектора и о своей поездке в детский центр.

— Ну, вот, была такая отличная команда, а теперь все вынуждены разлетаться. Все настроение испортили, — пробормотала Дита.

Так, делясь новостями, дошли до дворца. Здесь, посреди большого зала, стоял накрытый стол. Все, и старожилы, и вновь прибывшие, расселись вокруг него. Темис подсела к Дите и прошептала ей на ухо:

— Слушай, Ди, мы ведь подруги?

— Ну, конечно. А почему ты об этом спрашиваешь?

— Раз мы подруги, помоги мне.

— Да все, что угодно. Тем!

— Слушай, ты ведь должна лететь на Гею. Можешь придумать какой-нибудь повод, чтобы и я улетела с тобой и Леей?

— Ну и дела! Ты же так рвалась на Пангею и вдруг… Что случилось-то?

— Ты только поклянись, что никому не скажешь!

— Клянусь! Да говори же скорее. Я сгораю от любопытства.

— Ди, я беременна, и хочу, чтобы мой ребенок появился на свет на Гее.

— Вот новость, так новость! А как же твой, красавчик, Амхеп? Он что, не хочет этого ребенка?

— Хочет, не хочет… Какая разница! Он вообще ничего не знает.

— Как? Ты не сказала Амхепу, что он скоро станет отцом?

— Не сказала и не скажу. Поэтому и хочу вернуться домой. Ты не подумай, я действительно люблю этого парня, и он тоже меня любит, но я боюсь, что если ребенок родится здесь, то когда нам всем придется вернуться домой, он не захочет его мне отдать. Ты даже не представляешь, какие у них здесь обычаи. Тут женщина является собственностью мужчины, его вещью и не имеет права голоса.

— Да, дела! А мне показалось, что Амхеп такой мягкий, нежный.

— Он то, да, а вот его сестра, и особенно мать… Они точно заставят его поступить согласно своим обычаям. Нет, они ко мне очень хорошо относятся, даже почитают, как богиню и, как мне кажется, немного побаиваются, но ребенок… Лучше пусть он родится на Гее и станет гражданином Геи. Я почему-то уверенна, что родится мальчик, и знаешь, я уже даже имя ему придумала. Я назову его Осирис, что на языке кеми значит сын земли и неба. Правда, здорово? А Амхепу я сообщу о нем когда-нибудь потом.

— Ох, Тем, я тебя не узнаю. Ты такая бойкая и бесстрашная и вдруг… Ладно, подруга, что-нибудь придумаем, как тебя вытащить отсюда на Гею, обещаю.

Темис нежно обняла Диту в знак признательности и вместе со всеми приступила к ужину.

После ужина Дита и Лея увели детей, чтобы уложить их спать, а Иза с гордостью, стала показывать гостям свое творение.

— Ты, что же, собираешься в этом дворце устроить собственную резиденцию? — спросил Орек, оценивая великолепное убранство залов и комнат дворца.

— Нет, Орек, что ты! Я затеяла все это для того, чтобы объединить поселения Кеми во что-то подобное государству, примерно так, как это сделали у себя Шуми.

— Но у Шуми нет полноценного государства, дорогая, — возразил Зейвс.

— У них на лицо все признаки государства, милый, — ответила Иза, — такие, как верховная власть Веды, наличие религиозного лидера, а также имеется городская стража со своим начальником, подчиняющимся непосредственно Веде. Разве не так? А, кроме того, уже проявляются некие классовые различия с неизбежным впоследствии, дальнейшим расслоением общества. Здесь, до сих пор, не было единого лидера, кроме деревенских старост, выбираемых населением, за то на лицо достаточно глубокое расслоение общества. Сестра Амхепа, Маат, рассказала мне, что в некоторых больших поселениях, люди, попавшие в долговую зависимость от других людей, вынуждены работать на них, то есть фактически превращаются в рабов. Поверьте мне, вот Темис не даст соврать, что это уже признаки раннего рабовладельчества. То же самое ожидает и Шуми в недалеком будущем.

— В чем-то ты, конечно права, Иза, но что касается Шуми, то в их обществе ничего подобного не замечается.

— Ты, Зейвс, просто не хочешь этого замечать, идеализируя свою Геру, а на самом деле, разве Арамеи фактически не являются рабами Шуми.

— Иза, ты снова! Сколько раз тебе объяснять, что Гера никакая не моя, и что именно ты пошла на эксперимент с ее беременностью. Разве это не твоя была инициатива?

— Это была всего лишь сделка. Я заботилась о судьбе своего сына, потому и пошла на это.

— Я тоже забочусь о судьбе своего сына и, так же, как и ты пошел на сделку с женой нашего сына, пообещав ей сделать ее мать бессмертной, так же, как и ранее сделал это для нее. Так в чем разница, дорогая?

Не найдя, что ответить, Иза вернулась к теме построения государства в Та-Кемет.

— Извините за отступление, так вот этот дворец предназначен для фараона и его семьи. Отсюда будет осуществляться центральная власть во всей стране Кеми, а я, на какое-то время, останусь лишь советником фараона и не более.

— А ты не находишь, Иза, что это, не что иное, как прямое вмешательство в ход естественного исторического развития Кеми? — заметил Орек.

— Мы уже вмешались в Шумере, почему бы не вмешаться и здесь? Да и в чем вмешательство? Мы всего лишь подталкиваем то, что и без нас уже налицо и там и здесь. Кроме того, есть и объективная причина для создания здесь централизованного государства. Это защита поселений Кеми от набегов темнокожих племен Нуб из страны Куш. Нам самим пришлось столкнуться с этими воинственным народом, когда мы предприняли вылазку туда за золотом, необходимым нам для позолоты интерьеров этого дворца. Люди эти хорошо организованы, имеют очень развитую систему коммуникаций и связи между отдельными племенами посредством сигналов, передаваемых с помощью барабанов. А самородное золото или, как они его называют, «нуб», для них является священным и охраняется от чужаков всеми доступными им средствами, вплоть до военных. Сами же они часто совершают набеги на приграничные поселения Кеми, грабят их, уводят женщин, превращая их в наложниц, а здоровых, крепких мужчин, заставляют работать на серебро и золотодобывающих рудниках. Эта деревня так же подвергалась нападениям из страны Куш, но много лет назад, когда здешнее население выбрало старостой отца Амхепа и Маат, он заключил своеобразный договор с соседями, по которому границей определили то место, где течение Нила преграждают пороги. Оба народа договорились не переходить ее и там же стали встречаться для меновой торговли. Кеми каждый год привозили к порогам обработанные волокна особого сорта льна, из которого они изготавливают ткани для одежды и который произрастает только в долине Нила, а из Куш доставляются изделия из самородного серебра и, различная домашняя утварь. Такой порядок существовал до тех пор, пока Эшур с сыновьями не захватил власть в деревне. Они напали на торговцев из Куш, отобрав у них товар и, с тех пор вновь вспыхнула старая вражда. Когда мы, на легком флайере, прибыли в Куш за золотом, то подверглись нападению со стороны Нуб и, кто знает, чем бы закончилась наша вылазка, если бы не лучевое оружие и крылья, которые напугали темнокожих. Но даже это не смогло заставить их разрешить нам взять немного золота с рудника. При попытке завладеть золотом, мы были атакованы копьями и дротиками. Кстати, среди подобранных дротиков, оказался даже один с железным наконечником, судя по всему, из метеоритного железа. Пришлось немного усмирить пыл темнокожих воинов. Золото мы, все-таки, взяли, но теперь над этой и другими деревнями нависла угроза нападения с юга. Поэтому я и решила создать в Та-Кемет сильное государство с постоянно действующими вооруженными отрядами.