Пояс жизни. Трилогия (СИ) - Александр Гребенников

Джарак утвердительно кивнул и хлопнул в ладоши. Тут же вновь зазвучали барабаны, шесть полуобнаженных девушек выскочили в круг и начали пляску в ритм барабанов. Гера во все глаза смотрела на этот завораживающий танец, восхищающий своей первобытной прелестью. Женщины, пританцовывая на кончиках пальцев, обходили круг, одновременно покачивая бедрами и грудями. Даже Гера, несмотря на то, что она женщина, почувствовала возбуждение при виде танцующих красавиц, а что уж говорить о мужчинах. Несколько молодых мужчин выскочили в круг и, повторяя движения женщин, все ближе, и ближе подходили к ним, пока не сошлись вплотную лицом к лицу друг к другу. Не останавливаясь, они продолжали двигаться в такт музыке, стараясь потереться друг об друга. На это Гере уже стало смотреть просто невыносимо. Ей казалось, еще немного, и, танцующие мужчины и женщины сомкнутся в соитии. Возбуждение было настолько сильным, что Гера инстинктивно сжала ноги, не позволяя желанию выйти наружу. Она тяжело дышала, вся раскрасневшись от возбуждения. Внезапно барабаны смолкли и танцующие покинули круг, а им на смену в круг вышла невеста. В отличие от соплеменниц на ее плечи было накинуто покрывало, закрывающее плечи и грудь. Девушка, медленно обходя по кругу, вытанцовывала сложный, все убыстряющийся ритмический рисунок. В такт ее движениям вновь зазвучали барабаны. Гайли уже вертелась, как волчок, и казалось, что ноги ее не касаются земли. Обойдя несколько раз по кругу, она резко остановилась напротив своих родителей, сбросила с себя покрывало, обнажив высокие упругие груди с острыми, торчащими сосками, и расстелила его у ног своих родителей. Гера уже не смотрела ни на Гайли, ни на окружающих. Она, закрыв глаза и тяжело дыша, дошла до крайней точки возбуждения и почувствовала разрядку от наслаждения, какое женщина испытывает при близости с мужчиной. Все тело ее содрогалось от судорог, сердце колотилось, как сумасшедшее, чуть не выпрыгивая из груди. Когда же она пришла в себя, то стала с испугом оглядываться по сторонам, пытаясь уловить по лицам окружавших ее людей, видели ли они, в каком она только что была состоянии. Но, к счастью, все смотрели на завораживающие танцы, и никто не заметил, что произошло с царицей несколько минут назад. Гера готова была сгореть от стыда за свою слабость, но убедившись, что на нее никто не обратил внимания, понемногу успокоилась. Дыхание ее выровнялось, и она продолжила смотреть на разворачивающийся перед ее глазами ритуал. А тем временем Гайли заняла свое место рядом с родителями, и настал черед жениха. Алияр вышел в круг, пересек его и подошел к своим родителям. Нисим и Лала подняли, сложенные сзади дары и, следуя за Алияром, пересекли круг. Они разложили на постеленном покрывале свои дары родителям невесты. Здесь были и нарядные одежды, и глиняная и медная посуда, бронзовый нож и лук со стрелами. Нисим и Лала поклонились и отошли в сторону. Отец Гайли склонился над разложенными дарами, внимательно их рассматривая, и утвердительно кивнул головой. Затем все, то же самое, проделала мать Гайли. И тоже утвердительно кивнула головой. Все вокруг одновременно радостно вскрикнули. Дары приняты и значит скоро быть свадьбе. Четверо юношей вынесли подвешенную на древке большую коровью тушу и, повесив древко над огнем на заранее установленные рогатины, начали его жарить, а четыре женщины из большой бадьи, все это время стоявшей позади хижины, деревянными черпаками зачерпнули находившееся в ней хмельное пойло, и стали обносить его по кругу, угощая всех без исключения. Гере также пришлось сделать глоток-другой. С непривычки у нее начала кружиться голова и, казалось, все вокруг поплыло. На выручку пришла Илия, которая не застав Геру дома, и узнав от Зары, куда она пошла, так же направилась в стойбище Арамеев. И, надо сказать, как раз во время. Женщина сильными руками подняла Геру с валуна, на котором та сидела и, несмотря на протесты вождя, увела ее, объяснив, что царица сегодня проделала долгий путь, очень устала и нуждается в отдыхе.

Гера шла, поддерживаемая Илией. Ноги ее не слушали, а голова кружилась, точнее ей казалось, что все вокруг кружится вокруг нее.

— Ты, сумасшедшая, Гера! — отчитывала ее Илия. — Разве можно пить это ужасное пойло, да еще и на пустой желудок. От него даже сильные мужчины валятся с ног.

— Откуда тебе знать? — Заплетающимся языком пробормотала Гера.

— Уж мне-то не знать! Когда мой народ жил в стойбище неподалеку от Тигриса, наши женщины собирали растущие там ягоды, которые свисали большими гроздями с вьющихся по камням и деревьям стеблей. Ягоды эти очень сочные и вкусные, но если выдавить из них сок и оставить надолго в плотно закрытой бадье, он превращается в страшный напиток, лишающий людей разума и сбивающий их с ног.

— Я что, по — твоему, лишилась разума? Не-ет!

— Если бы выпила еще немного, то точно бы лишилась, а так, проспишься, и утром все будет в порядке.

— Ты права, подруга! Ужасно хочется спать! Устала, и еще это…

— Никто тебя не заставлял пить!

— Я не об этом, я о другом. Ты не представляешь, что было со мной, когда я смотрела на эти дикие пляски Арамеек и Арамеев. Они довели меня до такого состояния. Это блаженство! Никогда не испытывала такого, даже с мужчиной.

— Это потому, что у тебя давным давно не было мужчины.

— А вот и не угадала! Был, и совсем недавно, да еще какой мужчина… У-у-у…

— Похоже, ты уже бредишь. И тебе не стыдно, болтать такое? Давай уже, заходи! — приказала Илия, открыв дверь дома, заталкивая в нее Геру. — И быстро в постель!

На шум выскочила Зара.

— Гера, что с тобой? — запричитала Зара, увидев покачивающуюся подругу.

— Ничего особенного! — ответила за нее Илия. — Она просто выпила слишком много пойла из сока винной ягоды. Уложи ее, скорее в постель, пусть проспится.

— Да что же это за день такой? — продолжала причитать Зара. — И когда же он только закончится?

— 8 —

— Сколько это может продолжаться, скажи мне Сэл? Мы торчим здесь уже вторую неделю и до сих пор не построили ничего, что могло бы создать хоть сколь- нибудь приемлемые условия для существования. Только и знаем, что днем и ночью без перерыва долбим в скалах туннель. Я, в конце концов, женщина, и имею право на элементарное соблюдение гигиены. Мне надоело обтираться гигиеническими салфетками, и я хочу, всего — то на всего, просто искупаться по- человечески.

— А ты возьми и задай эти вопросы Дерику! Мне лично, тебе ответить нечего. Я и сам хотел бы знать на них ответы.

— Уже пыталась, но он и слушать ничего не хочет. Просто отмахивается, как от назойливых насекомых. Сам сутками не вылезает из шахты и нас заставляет копаться в земле, как кротов. Вспомни, что он говорил вначале, что мы построим здесь постоянно действующую базу с развитой инфраструктурой, а что на деле. Да и о каком крупном поселении может идти речь? Посмотри вокруг! Здесь ничего не растет, кроме чахлой травы, нет воды, нет животных. Как тут можно жить? Вспомни Эдем, там и озеро, и река, и плодородные почвы и бесчисленные стада животных. Там у нас никогда не стоял вопрос, что нам есть и пить. А здесь что? Мертвая равнина. Кроме того у нас на исходе запасы питьевой воды и продовольствия. Еще немного и нам нечего будет есть!