Эртан (дилогия) - Светлана Середа

– К вечеру ты будешь с радостью исполнять любую мою прихоть, – негромко пообещал он. – Если доживешь. Но я уж постараюсь.

В его голосе не было ни страсти, ни ненависти. И мне даже в голову не пришло усомниться: если я не доживу до вечера – это будет просто фантастическое везение.

– Крэйл! – крикнул белль Фарро, еще сильнее сжимая мои волосы. – Ты мне нужен!

Страх отступил, затаился на дне подсознания, и оттуда отстраненно наблюдал за дурочкой, которая когда-то собственными руками вырыла себе яму и теперь беспомощно барахтается в ней.

Я отбивалась яростно и молча: понимала, что на помощь звать бессмысленно, а крики только подзадорят извращенца белль Фарро. Скрежетала зубами от унижения, когда меня вытряхивали из платья. Молчала, пока мои руки и ноги прикручивали к лавке. Закусила губу, когда хлыст свистнул в воздухе.

Я не буду кричать.

Я не стану молить о пощаде.

Я не раскрою рта – до последнего, пока в моих силах еще сохранить хоть капельку достоинства.

Я не…

На четвертом ударе я закричала.

– Дан, я прошу тебя, сядь, – с нажимом произнес лорд Дагерати. – Сядь и успокойся. Ты не в себе. В противном случае придется признать, что ты намеренно пытаешься меня оскорбить. А это чревато… сам знаешь чем.

Дан еще несколько секунд свирепо смотрел на главу Канцелярии, но потом все же опустился в кресло.

– Я считал – и продолжаю считать – тебя умнее и сдержаннее мальчишки белль Канто. В прошлый раз ты сам удержал его от опрометчивых поступков – за что я тебе безмерно благодарен. Что изменилось?

– Многое изменилось, ваша светлость, и вы это прекрасно знаете. Но главное: в прошлый раз у вас были только подозрения, сейчас – доказательства вины.

– Недостаточно веские! – Дагерати покачал головой. – Поверь, я не сижу сложа руки. Совсем недавно, перед тем, как ты пришел, я имел разговор с герцогом белль Фарро. Я изложил ему все доказательства, намекнул, что Юлия пользуется особым расположением короля. Пообещал, что Грегора никто даже упоминать не станет – пусть только вернет девушку! Он, не моргнув глазом, ответил, что понятия не имеет, о чем речь: его сын еще вчера уехал на охоту. Тридцать человек челяди могут это подтвердить. И можешь не сомневаться: когда Грегор вернется, они все, как один, засвидетельствуют, что не сводили с молодого хозяина глаз, и он все это время загонял кабана в охотничьих угодьях семьи белль Фарро.

– Не сомневаюсь, – угрюмо бросил Дан.

Несколько секунд он буравил взглядом пол, потом вскинул голову:

– Ваша светлость, позвольте мне! У меня есть связи в городе… и не только. Я буду предельно осторожен. Никто не узнает ничего лишнего, клянусь!

– Нет.

– Я не причиню ему вреда! Только найду Юлию.

– Я сказал: нет! – глава Канцелярии жестко припечатал ладонь к столешнице. – Ты пристрастен. Пристрастен – и потому невменяем. Ты себя не контролируешь. Я запрещаю тебе покидать пределы дворца. Считай, что ты под домашним арестом. А будешь спорить – домашним арестом дело не ограничится. Ты меня понял?

– Понял, ваша светлость, – понуро ответил Дан. – Не волнуйтесь, я имею представление о дисциплине.

Витторио Дагерати смотрел, как он, сгорбившись, уходит: из парня, который еще десять минут назад был готов зубами рвать глотки врагов, словно выдернули стержень, оставив пустую, сдавшуюся оболочку. Глава Канцелярии внезапно испытал болезненный укол жалости – непривычное чувство.

– Дан, – негромко окликнул он. – Поверь, я сделаю все, что в моих силах. Обещаю.

– Сссука, – с ненавистью процедил мужчина, опуская руку с плетью.

Он тяжело дышал, и ноздри его раздувались, как у разгоряченной скачкой лошади. Намокшая рубаха прилипла к спине, по вискам стекали струйки пота. Глаза, подернутые пеленой безумия, медленно обретали осмысленность.

Мужчина шагнул к распростертой на скамье девушке. Оттянул веко, недовольно осмотрел закатившийся глаз.

– Сука, – с досадой повторил он. – Опять отключилась. Одни проблемы с этими аристократками. Руку поднять не успеешь – уже в обмороке.

Истерзанная спина девушки и брызги крови на полу, уже местами потемневшие, не оставляли сомнений: поднять руку он успел – и не один раз. Но плачевное состояние пленницы вызвало у него лишь раздражение: игрушка сломалась.

Он выпрямился, рукавом вытер пот со лба – хвост плети мазнул по белому батисту, оставляя на рубахе алую полосу, – крикнул через плечо:

– Крэйл! Воды!

Ответа не было.

– Крэйл!

За его спиной послышался тихий скрип отворяемой двери.

– Наконец-то, – со злостью бросил мужчина, оборачиваясь. – Почему так…

Он инстинктивно вскинул руку с плетью, пытаясь защититься, но не успел – острие клинка вспороло ему горло.

– Опять… ты… – прохрипел мужчина.

Колени его подогнулись, и он тяжело рухнул лицом вниз.

Владелец клинка – высокий темноволосый парень лет тридцати – брезгливо отпихнул труп ногой и подошел к скамье. Окинул быстрым взглядом окровавленную спину девушки. Опустился на колени, вслушиваясь в едва различимое дыхание.

– Юлька… – умоляюще прошептал он. – Ты… потерпи. Самое страшное позади. Я сейчас.

Он торопливо обтер клинок об одежду убитого, сунул в ножны. Потом достал из-за голенища короткий охотничий нож и приготовился разрезать ремни, прижимающие к лавке посиневшие девичьи запястья.

– Стой, смертный! – низкий, чуть хрипловатый женский голос ударил в спину.

Парень резко развернулся, выхватывая меч свободной рукой.

У стены стояла девушка. Черная кожаная одежда обтягивала хрупкую фигурку, огненно-рыжие волосы струились по плечам. Парень не удивился, лишь недобро сузил глаза. Его напружиненная поза говорила о том, что он не ожидает от гостьи ничего хорошего.

– Мне казалось, ты все понял и сделал правильный выбор, – девушка укоризненно покачала головой. – Ты ведь сам догадался, кто она такая и зачем нужна ему.

Парень молчал, не опуская меча.

– Ведь все так просто: на одной чаше весов – благополучие целого мира. На другой – жизнь этой девочки, которая так или иначе скоро умрет. Ты же мужчина. Оставь эмоции, сделай разумный выбор.

– Однажды я уже сделал разумный выбор, – глухо сказал мужчина. – Это стоило жизни моему другу. Такие решения принимаются не головой.

– Прошлой ночью я предлагала спасти твоего друга. Ты не выполнил условия.

– Ты блефовала. Он бы все равно умер.

– Ладно, я блефовала, – легко согласилась девушка. – Не в моей власти спасти умирающего. Но я вполне могу убить еще живого. Твой друг – не из этого мира, он не имеет права находиться здесь. Дело за малым: уничтожить тело.