Могучая крепость - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тирск был так же хорошо осведомлён о слабостях своего камердинера, как и любой другой, и Сабрахан знал, что лучше не делать ничего подобного в присутствии графа. В то же время, Тирск также понимал, как трудно было бы найти столь же способную замену. Кроме того, Сабрахан был с ним почти восемь лет.
Камердинер быстро прошёл по толстому ковру, покрывавшему палубу, поставил большой серебряный поднос с двумя графинами виски и одним бренди на боковой столик и повернулся лицом к Тирску.
— Я принёс «Стелмин», «Вейхан» и «Теристан», милорд, — сказал он, указывая на графины. — Этого будет достаточно?
— Более чем, — согласился Тирск.
— Я также сообщил на камбузе, что вам потребуется горячий шоколад для ваших гостей, если они того пожелают, — продолжил Сабрахан. — И, как вы и приказали, обед будет готов к подаче точно к четырнадцати часам.
— Хорошо. — Тирск кивнул головой, затем посмотрел мимо камердинера, так как в салон вошёл Мартин Ванвик, его личный секретарь и старший клерк.
Секретарь был значительно выше Сабрахана, несмотря на небольшую сутулость в плечах, и немного близорук. Тем не менее, он был одним из лучших секретарей, которых Тирску когда-либо посчастливилось иметь… И они с Сабраханом искренне ненавидели друг друга.
«Что есть, то есть, — сухо подумал граф, наблюдая, как они очень осторожно стараются не смотреть друг на друга в его присутствии. — Я думаю, что на самом деле почти все ненавидят Пейера. И как бы мне ни было неприятно это признавать, он даёт им множество причин для этого».
— Если вы удовлетворены, милорд, я пойду и займусь приготовлениями, — сказал камердинер. Тирск кивнул в знак согласия, а Сабрахан выпрямился, слегка поклонился и удалился с величавым величием… каким-то образом ухитрившись при этом полностью проигнорировать существование Ванвика.
«Лангхорн! — Тирск задумался. — А я-то думал, это мои отношения с Торастом были плохими!»
Он всё ещё посмеивался над этой мыслью, когда лейтенант Бардейлан снова постучал в дверь его каюты.
— Войдите! — сказал Тирск и быстро пересёк каюту, чтобы поприветствовать своих посетителей.
Павел Халинд был почти ровесником Тирска, примерно на фут выше и выглядел значительно менее потрепанным погодой. Викарный епископ Стейфан Мейк был ростом где-то посередине между Тирском и Халиндом, с густыми серебристыми волосами и живыми карими глазами. Он был энергичным человеком, излучавшим ощущение сдерживаемой энергии, хотя Тирску говорили, что епископ питает серьёзную слабость к сладкому мясу[13]. Согласно источникам графа, эта слабость к сладостям была одной из причин, по которой Мейк так фанатично относился к физическим упражнениям. Те же источники сообщили, что Мейк делал всё возможное, чтобы скрыть эту слабость, очевидно, полагая, что это плохо сочетается с репутацией Ордена Шуляра, радевшего за строгость и самодисциплину. Что касается самого Тирска, то он счёл это довольно обнадеживающим признаком того, что шулярит он или нет, официальный интендант флота или нет, но епископ тоже был человеком.
— Милорд. — Граф первым поприветствовал Мейка, склонившись над его протянутой рукой, чтобы легко поцеловать епископский перстень. Затем он выпрямился и протянул руку Халинду, который широко улыбнулся, принимая её. — Павел.
— Адмирал, — ответил Мейк с улыбкой. — Рад вас видеть, хотя я должен признаться, что поездка через гавань была несколько более… оживленной, чем я позволял себе надеяться.
— Мне жаль это слышать, милорд. Как вы знаете…
— Пожалуйста, милорд! — сказал епископ, поднимая левую руку с вытянутым указательным пальцем. — Я прекрасно осведомлён о причинах — официальных причинах — нашей встречи здесь.
— Милорд? — сказал Тирск чуть осторожно, и епископ усмехнулся. Однако это был не особенно веселый звук, а живые карие глаза были прищурены.
— Я сказал, что мне известны официальные причины, по которым мы встречаемся на борту вашего флагмана, а не в комфортабельном офисе где-нибудь на берегу, — сказал он. — И я также осведомлён о неофициальных причинах. Например, о списке тех, кто ещё мог бы присутствовать на какой-либо встрече в вышеупомянутом комфортабельном офисе на берегу.
— Я понимаю. — Тирск повернулся к епископу, спокойно глядя на него, и Мейк долго изучал выражение его лица. Затем священник снова улыбнулся, чуть скривившись.
— По странному стечению обстоятельств, милорд адмирал, в данном случае я согласен с вашей стратегией. Я понимаю, что не должен был этого говорить. Если уж на то пошло, я полагаю, мне действительно не следует признаваться, что я вообще знаю о неприязни между вами и герцогом Торастом. К сожалению, то, что я делаю, не служит ничьим целям.
— Милорд, я сожалею о… «неприязни», о которой вы упомянули, — спокойно сказал Тирск. — Однако я согласен, что она существует. И я очень боюсь, что всё стало ещё хуже из-за решений, которые я был вынужден принять. Или, скорее, из-за сопротивления герцога и его возмущением этими решениями.
— Правда, граф Тирск, — сказал Мейк, проходя через каюту, чтобы сесть в одно из кресел напротив стола Тирска, — заключается в том, что Тораст ненавидит вас. Это правда, что он возмущён вашими решениями, но его сопротивление им гораздо больше связано с тем фактом, что это ваши решения, чем с чем-либо, имеющим хоть малейшее отношение к их фактическим достоинствам. Поэтому, учитывая, что вы тот, кто их принял, я очень сомневаюсь, что он вообще потрудился их рассмотреть.
Глаза Тирска невольно слегка расширились от прямоты епископа, и Мейк снова усмехнулся, на этот раз с искренним юмором. Возможно, кислым, но искренним.
— Конечно, я в курсе ситуации, — сказал он. — Я был бы плохим выбором для интенданта флота, если бы ничего не знал! К сожалению, я не вижу простого решения этой проблемы. — Он сделал паузу и махнул на кресло рядом со своим и
