Территория души. Книга 1 - Наталья Батракова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сегодня, несмотря на бессонную ночь, он чувствовал себя гораздо спокойнее. Анна неожиданно быстро влилась в работу. Она сама была не лишена инициативы, и практически все, сделанное ею за сутки с перерывом на сон, было выполнено качественно. Правда, порой, находя какие-либо неточности в тексте, Костя готов был искренне рассмеяться. Но с учетом того, что Анна не обладала какими-либо познаниями в области радиоэлектроники, объем проделанной ею работы вызывал уважение.
Во время перерыва Константин Петрович заглянул в комнату, где работала Круглова, и был искренне удивлен, когда увидел рядом с ней Роберта Балайзера. По всему было видно, что у них шел очень интересный разговор. Но как только Анна заметила вошедшего Крылова, она, извинившись перед американцем, взяла со стола папку с документами.
— Константин Петрович, мы с господином Балайзером обсудили один момент, и ему понравилось наше решение. Но у него появились дополнительные вопросы.
— Да, — вступил в разговор Роберт. — Я побеседовал с Анной, так как вы были заняты. Она показала мне много интересного, но, как сама призналась, недавно работает в вашей компании. Мне хотелось бы обсудить с вами узкоспециальные моменты.
Косте удалось скрыть раздражение, появившееся после его слов. Но через пару минут, разговорившись с Балайзером, он вообще забыл о том, что его задело больше: то, что Анна беседовала с самым главным человеком на этой встрече без его ведома, или то, что он снова почувствовал нечто, напоминавшее ревность. Слишком уж тепло общался Балайзер с Анной и, пожалуй, никому не уделял столько внимания за прошедшие дни, как ей.
Анна готовила кофе в соседней комнате и через стеклянную перегородку наблюдала за мужчинами.
«Так, шеф нервничает. Но я же не виновата, что Балайзер стал меня расспрашивать о работе! И удивительно, — раздумывала она, — как умело он переводил разговор на другие темы. За полчаса я рассказала ему о себе больше, чем Крылову за четыре дня знакомства. А как он заволновался, когда узнал, что мои родители работали в Африке! Даже странно. Никого, в общем-то, это уже давно не интересует».
Налив себе кофе, она задумалась.
Аня редко вспоминала родителей. Они остались для нее просто далеким воспоминанием детства. Гораздо ближе многие годы была бабушка, вырастившая ее после того, как мама с папой не вернулись из длительной командировки.
Родители работали врачами в одной из африканских стран. В официальных документах значилось, что они погибли во время исполнения служебного долга. На самом деле, судя по рассказам бабули, неожиданно между местными племенами произошел какой-то конфликт. Все иностранцы успели быстро эвакуироваться, советское же правительство медлило с принятием решения, и к тому времени, когда оно было принято и дошло до посольства, госпиталь со всеми больными и врачами был уничтожен. Осталось лишь несколько случайно спасшихся свидетелей.
Вот так Аня и осталась в четыре года сиротой. Она не понимала, что происходит с бабушкой и дедушкой, который внезапно слег, долго болел, а позже умер в больнице. Но когда выросла, то узнала почему. Дед так и не смог себе простить, что, поддавшись на уговоры зятя и единственной дочери, используя свои связи и положение, способствовал тому, что они уехали работать в далекую африканскую страну.
Аня с бабулей, которую звала просто Асей, остались одни в большой сталинской квартире в центре Минска. Впрочем, в детстве она не чувствовала себя одинокой, возможно, потому, что постоянно находилась под опекой бабушки, у которой, кроме внучки, никого не осталось.
Они всегда отдыхали в хороших санаториях, персональная пенсия позволяла им вести достойный образ жизни, а известность умершего деда в партийных кругах помогала решать многие другие вопросы. Их приглашали в гости старые друзья. Аня без проблем поступила в одну из лучших школ в городе. И только когда пришла первая любовь и девочка стала плакать по ночам, вот тогда она ощущала тоску по своим родителям и ей становилось себя жалко.
Порой плач переходил в безутешные рыдания: что поделаешь, переходный возраст. Но, стараясь не расстраивать бабушку, которой и так было тяжело, Аня редко делилась с ней своими переживаниями…
Углубившись в воспоминания, она не сразу услышала, как за спиной открылась дверь.
— До свидания, Анна. Надеюсь, завтра мы еще увидимся. До свидания, господин Крылов. — Роберт пожал Косте руку и скрылся за дверью.
— Ура! — вполголоса воскликнул тот, подбежал к Анне и, попытавшись обнять ее в порыве радости, неловко опрокинул чашку с горячим кофе.
Она едва успела увернуться. Но брызги все равно разлетелись в разные стороны.
— Да черт с ней, — сказал он, не обращая внимания на Анну, которая старалась скрыть следы пролитого кофе на блузке. — Мы еще не победили, но мы сделали то, о чем я даже не мог мечтать. Мы в числе кандидатов на новый проект. Слушай, выпишу кадровику премию. Где он тебя откопал?
— Угу, вы же его четыре дня назад вместе со мной уволили, — пробурчала она, все еще занятая блузкой.
— Да Хвостова никто никогда уволить не сможет! — Костя рассмеялся. — Он из категории непотопляемых. Я ему намекнул как-то об увольнении, так он сразу с сердечным приступом в больницу угодил. Я же прекрасно знаю, что, прежде чем ко мне зайти, он у всех осведомится, в каком настроении сегодня шеф.
— Да уж, у шефа широкий спектр настроений. Спасибо, что подсказали, как к вам в кабинет заходить.
— Ну, уж вам сердечный приступ не грозит, — в тон ей ответил он. И добавил: — А вот после общения с вами его заиметь можно.
— Это почему же? — искренне удивилась Анна.
— Преобладание наглости в сочетании с умением добиться результата.
— С кем поведешься — от того и наберешься, — не задумываясь, отпарировала осмелевшая Анна.
Костя поперхнулся. С ним и вправду никто так не разговаривал. Но он действительно был в великолепном настроении и оттого только продолжал смеяться.
— Хорошо, если на пользу дела — такая наглость годится.
— Можете приписать ее к моим служебным обязанностям. В разговоре возникла пауза, и Анна, сославшись на то, что ей нужно в секретариат, вышла из комнаты. На самом деле она все еще надеялась спасти любимую блузку и поспешила в санузел.
«А вправду, каковы будут ее служебные обязанности? Чем она займется в Минске?» — Костя впервые задумался о последствиях такого скоропалительного найма на работу.
Его компания совершенно не нуждалась в дополнительном штате на сегодняшний день. Просто, когда прошел слух, который, конечно же, донес до шефа Хвостов, что мужа секретарши Аллы Ивановны повысили в министерстве и теперь уж точно ей можно будет не работать, на всякий случай, перестраховавшись, дали объявление. Но Алла Ивановна уходить не собиралась и, хотя ей было уже за сорок, работала с удовольствием, предпочитая неблагодарной роли домохозяйки живое общение в офисе. Вопрос отпал сам собой. И если бы не ситуация с гриппом, о кандидатурах, отобранных Хвостовым на собеседовании, никто бы и не вспомнил.