Сакральный знак Маты Хари - Мария Спасская

Это утро ничем не отличалось от остальных. Проделав огромную внутреннюю работу и преодолев сопротивление организма, я поднялась, торопливо умылась, натянула спортивный костюм, сунула ноги в кроссовки и двинулась на пробежку. Летнее солнце еще не жарило, как ненормальное, ласково припекая сквозь свежую листву, и меня охватила безудержная радость. Как все-таки здорово, что Олег не дал мне упасть на самое дно! Дни, проведенные в КПЗ, до сих пор казались страшным сном, и я лучше бы умерла, но ни за что на свете не вернулась бы туда снова. Я бежала по старому парку, а навстречу мне, улыбаясь, трусили другие бегуны, я узнавала их в лицо, ибо встречала каждый день, и тоже улыбалась. В голове мелькнула мысль, что еще немного, и скоро мы начнем друг с другом раскланиваться, приседая на бегу и делая книксен. После пробежки – контрастный душ, два яйца всмятку, черный ароматный кофе, немного косметики на лицо, и – вуаля! Я снова готова к полному приключений и неожиданностей дню.

Я не зря выбирала квартиру поближе к офису, стараясь сократить время на дорогу до минимума. Если добираться на машине, то до «Зурбагана» ехать совсем немного, всего лишь десять минут, если идти пешком – то уже полчаса. Поэтому я предпочитаю велосипед – нечто среднее между пешей прогулкой и машиной. Вариант беспроигрышный – экономишь бензин и совсем не устаешь. Впрочем, сегодня альтернативы велику все равно нет, ибо машину я оставила рядом с ночным клубом на Баррикадной, а идти пешком у меня банально нет сил. Оседлав стального коня, я покатила по парку в сторону виднеющихся на горизонте кумачовых крыш высотных строений жилого комплекса на берегу Москвы-реки.

Описала круг по площади Курчатова, выскочила на проезжую часть, пересекла Новощукинскую, проскакала по трамвайным рельсам и по Авиационной улице покатила вниз. Предъявив пропуск на КПП, я дождалась, когда поднимется шлагбаум, подпрыгнула на «лежачих полицейских» и покатила ко второму корпусу, где располагался наш офис. Пристегнув транспортное средство к стойке для велосипедов, бодро вошла в холл и, приветливо кивнув консьержу, поднялась на второй этаж. В лицо пахнуло теплой хлоркой – запах, характерный для бассейна. Бассейн с аквапарком находится прямо напротив нашего офиса, и соблазнительные визги так и манят присоединиться к весело резвящейся ребятне. Когда-нибудь я накоплю денег и куплю абонемент. Буду заглядывать после работы в это замечательное место и от души расслабляться, плавая, ныряя, скатываясь с водяных горок и шумно отфыркиваясь от хлорированной воды. Мечтая о предстоящих удовольствиях, заглянула в офис и помахала Лоле рукой.

– Привет-привет, Берта, – заговорщицки заулыбалась секретарша. – Мухой лети в кабинет шефа. Там только что началось совещание по поводу нового расследования.

– Интересно. И что там?

– Ограбили знаменитого хоккеиста, Константина Маслова, ты его наверняка знаешь. Еще в советские времена он играл в НХЛ, в конце девяностых закончил спортивную карьеру, а теперь мелькает по телику с каким-то фондом или что-то в этом роде.

– Не очень его помню, я вообще от хоккея далека.

– Я тоже хоккеем не интересуюсь, но телик смотрю и Маслова в лицо знаю, – Лола авторитетно смерила меня взглядом. – Так вот, Маслова ограбили, а его невесте отрезали голову прямо на пороге кабинета и голову унесли. Кстати, раньше убитая была невестой сына Маслова, но потом переметнулась к бывшему хоккеисту.

– Откуда такие подробности? – опешила я.

– По селектору слышала, – понизила голос секретарша. И обиженно продолжала: – А что мне оставалось делать? Ни свет ни заря примчался представитель страховщиков Веня Дудкин. Сидел, нервничал, дергал ногой, губы жевал и матерился. Дождался прихода шефа Хренова, заперся с ним в кабинете и велел мне всех приходящих загонять к ним. И ты полагаешь, что я должна была теряться в догадках, хотя всего одно движение пальцем, и я в курсе событий?

– Само собой, не должна. И в чем суть проблемы?

– Потерпевший требует с «Оливин-страхования» выплаты какой-то астрономической суммы, но руководство «Оливина» сильно сомневается в обоснованности его требований. Можно бы было подать в суд, но, сама понимаешь, страховая не хочет поднимать шума и надеется решить все миром. В идеале вернуть владельцам украденное.

– А что хоть украли? – поинтересовалась я.

– Коллекцию старинной восточной бронзы. Дудкин говорит, ужасно дорогую.

– Теперь понятно. Пойду, пожалуй, к Хренову. Поприсутствую.

Я прошла по коридору мимо аналитического отдела, на пороге которого стоял аналитик Яша Гройсман, делая вид, что вкушает кофе. Но я не сомневалась, что на самом деле он подстерегает меня. Более умного и более некрасивого парня я не знаю. От ухаживаний Яши некуда деваться, но умный очкарик мне активно не нравится, и приходится постоянно юлить и выкручиваться, чтобы его не обидеть.

– Здравствуй, Берта, – сдавленно проговорил Яша, делая большой глоток кофе и закашливаясь.

– Привет, – проговорила я, пробегая мимо и приветственно махая рукой.

– А ты молодец, – сквозь кашель выдавил аналитик. – Я слышал, ты вчера расколола Матушкина.

– Было дело, – кокетливо улыбнулась я. И поспешно добавила: – Прости, Яш, я тороплюсь. У Хренова что-то новенькое намечается.

– Так я тоже туда иду, – спохватился аналитик, оставляя недопитый кофе на цветочной подставке рядом с фикусом, украшающим коридор, и устремляясь за мной.

В кабинете шефа полным ходом шло совещание. Во главе стола под ростовым портретом Путина неподвижной глыбой возвышался Владимир Ильич. Несмотря на приставшее прозвище, Хренов со своей окладистой бородой, львиной гривой и прямым открытым взглядом широко посаженных мудрых глаз больше походил не на вождя мирового пролетариата, а на основоположника марксистской теории. Шеф обладал не только колоритной внешностью Карла Маркса, но и неограниченными возможностями в решении самых разных проблем, а также своеобразным чувством юмора, к которому нужно было привыкнуть.

Вождь не сводил озабоченных глаз с расхаживающего перед доской высокого худощавого блондина с модной трехдневной небритостью – Вениамина Дудкина. На доске белел прикрепленный магнитами перечень украденного, и напротив каждой позиции была проставлена сумма в евро. Общий итог вызывал внутренний трепет. Отдельно на столе стоял открытый ноутбук, по соседству с которым развалился на стуле Олег, держа в руках точно такой же список, только распечатанный на принтере.

– Вещицы все подобраны со вкусом, – описывая рукой эффектный полукруг в направлении доски, вещал докладчик. – Оглашаю список. Номер первый. Тали девадаси, Восточная Ява, начало XX века. Под вторым номером – богиня Дакшина Калика, восседающая в сексуальном союзе на трупе Шивы, Восточная Ява, XVIII век. Третий – Махасиддха, левая рука которого поднята в жесте «держания Солнца», свидетельствующего о его сверхъ-естественных способностях, Кашмир, XIII век. Четвертый – Гандхапа в облике Будды Ваджарадхары, Непал, XVII век. Номер пять – Рактаямари, проявление Ямантаки – победителя смерти, Бенгалия, XVIII век. Под шестым номером – обнаженная и любящая Радха. Бенгалия, XIII век. Седьмая – Дакини Ваджраварахи, супруга Херуки, персонификация глубокой страсти. Варанаси, XVII век. И, наконец, под номером восемь – богиня Парвати, супруга Шивы, Южная Индия, XVI век. Прежде чем получить страховой сертификат, все эти вещицы прошли экспертизу у специалиста Института стран Азии и Африки Российской академии наук профессора Устиновича, о чем имеется письменное заключение. Теперь по поводу места хранения коллекции. Сигнализация на сейфе немецкой фирмы «Кауфман», отключить ее возможно, лишь зная шестизначный цифровой код. На момент обнаружения пропажи экспонатов коллекции сигнализация оказалась отключена, а дверь сейфа распахнута настежь. Вести расследование поручили молодому неопытному следователю Зотову из Следственного комитета. Поскольку убитая Виктория Саулите – гражданка Латвии, латыши на помощь никого не прислали, зато требуют от Зотова ежедневого отчета, что, сами понимаете, еще больше накаляет и без того нервозную обстановку. Впрочем, вы сами все увидите.

Представитель страховой компании повернулся к Олегу и попросил:

– Будьте добры, Олег Андреевич, включите запись осмотра места происшествия.

Громыхнув колесиками офисного стула, Олег придвинулся к ноутбуку, проворно пробежался пальцами по клавиатуре, и на белом экране рядом с доской появилась застывшая картинка с изображением кабинета в классическом английском стиле с застекленными полками темного дерева, заставленными рядами книг. Перед некоторыми книжными корешками виднелись фотографии хоккеистов в полном облачении, а в отдельной витрине красовались спортивные медали и кубки. Через мгновение картинка на экране ожила, задвигалась, и переместившийся объектив камеры выхватил похожее на бульдога лицо господина с седым ежиком коротко стриженных волос. Он возбужденно говорил: