Магистральный канал - Макар Последович

— Ну как, может, по чарке сообразим? Скоро я от вас уеду…

— Некогда, браток. Если бы время было, почему ж не выпить. Только времени-то этого кот наплакал. Да и Петрович строгий насчет чарки… Будь здоров, браток. Как-нибудь в другой раз…

— Что-о? К этому теперь подлизываешься? — еще более мрачно бросал Чижик. — А помнишь, как я тебя из тюрьмы выручал, когда ты два мешка ржи украл? Или забыл?

— Демьян Васильевич! Ну что ты говоришь… Ведь мы же эти два мешка вместе и пропили! Разве не помнишь, браток? Но что было, то быльем поросло…

Бывшие собутыльники теперь старались обходить его, как обходят люди опасное зараженное место. А колхозники, никогда с ним раньше не дружившие, даже помогавшие снять его с почетной должности, разговаривали с бывшим незадачливым председателем открыто и просто. Иван Сорока однажды расчувствовался и взволнованно проговорил:

— Жалко мне тебя, Демьян. Не живешь ты, а гниешь. И как тебе не надоест целыми днями вот так сидеть и поглядывать на солнце? Пошел бы ты к председателю и попросил бы работу. Этак же и ошалеть можно от безделья!

Демка Чижик ответил на предложение Сороки такими словами, что у того пропала охота продолжать беседу.

В то время, о котором мы рассказываем, Чижик сидел, надвинув свою бархатную кепку на самые глаза, возле хаты и внимательно изучал стену своего хлевушка. В зубах он держал папиросу. Вдруг под самым носом у него заклубилась легкая серая пыль. Чижик перевел взгляд на землю и, вынув изо рта папиросу, даже пригнулся, чтобы получше разглядеть, что творится у него под носом. Казалось, какой-то длинный червяк быстро извивается в песке, поднимая узенькую грядку земли.

В эту минуту из-за угла хаты показался Мечик. То, что заинтересовало Чижика, оказалось обычной проволокой, которую Мечик двигал впереди себя. Увидав Чижика, он быстро дернул проволоку к себе, и она со свистом мелькнула в воздухе.

— Мы, пионеры… — начал растерянно мальчишка.

— Иди сюда, «мы пионеры», — ласково промолвил Чижик. — Что мы, пионеры, скажем?

Этот ласковый тон придал Мечику смелости, и он, уже заботливым хозяйским глазом осматривая двор Чижика, выкрикнул:

— Собираем все, из чего можно сделать лопаты. Если у вас есть листовое железо или старые ножи от соломорезки, даже поломанные лопаты — давайте сюда.

— А новую лопату возьмешь?

— Если вы не пойдете копать — возьму.

— А что ты мне за нее дашь?

Мечик на мгновение растерялся.

— Как так дашь? Это ведь я не для себя собираю. Это нужно всем. Когда окончится осушка, вы получите свою лопату обратно. Если, конечно, не пойдете сами копать…

— Не пойду. У меня живот болит.

Мечик недоверчиво посмотрел на тяжелые руки Чижика и на то, что Чижик назвал животом.

— А почему вы не сходите к доктору? — Мечик уже совсем осмелел. — Он даст вам рыбьего жиру и вы сразу же поправитесь.

— Что-о? — Лицо Чижика потемнело. — Что ты сказал?

Мечик сообразил, что он сказал нечто такое, что Чижику не понравилось.

— Я ничего не сказал, товарищ Чижик. Я спросил про железный лом. Если у вас есть…

— Есть, есть. Я тебе сейчас вынесу новую лопату. Только ты стой на этом месте и не шевелись. Чуть только пошевелишься — пропало. Договорились?

— Договорились, — охотно согласился Мечик.

— Ну, жди. — Чижик поднялся с места и лениво переступил порог сеней. Старательно запирая двери, еще раз предупредил: — Только не шевелись, покуда не приду. Мне эту лопату надо еще найти.

Мечик послушно остался ждать. Он слышал, как, затворив плотно двери, Чижик для чего-то их замкнул изнутри. Потом стукнула дверь в хату. И все в доме затихло.

На улице кричали и смеялись друзья Мечика. То тут, то там звенело железо, которое хозяева вытаскивали для ребят. Где-то в конце деревни зарокотал автомобильный мотор. Предупреждая короткими сигналами людей, машина мчалась по улице. По звуку мотора Мечик понял, что это легковая автомашина МТС.

Он еле-еле удержался, чтоб не выскочить на улицу и посмотреть, что за люди едут. Но теперь, словно прикованный к месту таинственным условием Чижика, боялся пошевелиться.

Прошло пять, десять минут. Из хаты никто не показывался. Прошло полчаса. Никакого звука. Тогда Мечик решил нарушить условие. Осторожно подойдя к окну, он заглянул в хату…

Демка Чижик, прикрыв от мух свое красное лицо кепкой, спал на кровати.

Тогда вспомнив самое оскорбительное, что говорили в Зеленом Береге про Чижика, Мечик забарабанил кулаком по раме и закричал:

— Демка — пролаза! Демка — пролаза!.. Прола-а-за!..

МОШЕННИЧЕСТВО

Словно одержимый выскочил Мечик со двора и во весь дух помчался по улице, никого и ничего не замечая. Мечику все казалось, что тяжелый, как слон, Демка Чижик неотступно гонится за ним и вот-вот схватит железной рукой за шиворот. Опомнился лишь только после того, когда, проскользнув, как уж, через щель садовой ограды, очутился на пасеке. Мирный озабоченный вид Михала, ровное гудение пчел, густой запах меда — все это окончательно успокоило Мечика. Ему даже захотелось, чтобы Чижик прибежал сюда. Объяснялась такая внезапная храбрость тем, что на пасеке в это время находился Захар Петрович, зашедший посмотреть на работу пчеловода. Захар Петрович поговорил бы с этим лодырем и злым насмешником.

Захар Петрович и Михал стояли возле нового рамочного улья и потихоньку о чем-то беседовали. Пчелы роем вились вокруг головы и рук старика Михала, а он хоть бы что, даже и рукой не отмахивался. На нем не было ни сетки, ни рукавиц. Спокойно доставал пасечник рамки с сотами, внимательно осматривал их и снова опускал в улей. А Мечик чуть не упал, когда одна пчела с грозным бзыканьем стала виться вокруг его головы.

— Ну, вот тебе и кавказская пчела, — ровно, словно пчела, гудел Михал. — Разницы как будто бы никакой, но теперь она для нас подходит лучше всего. Ведь что для нас самое важное? Самое важное, чтобы пчела могла брать мед с клевера. А может ли это сделать обычная пчела? Не может. Так вот и смекай тут, что важно, а что не важно.

— Все для нас важно, — улыбнулся Захар Петрович, — Чтоб и мед был, и чтоб семена клевера не переводились. А на осушенном болоте мы столько трав вырастим, что твои пчелы не управятся носить добычу.

— Ты об этом не беспокойся. Об этом я похлопочу. Самое важное, чтобы плотники ульев побольше сделали. Да и омшаник наш уже тесноват. Новый надо строить. Вот что самое важное.

— Го-го, Михал! — вдруг послышалось из-за изгороди.

Мечик оглянулся. Подняв над забором огненно-рыжую бороду, звал пасечника Митька Попок. Крикнув раза два, он поднял над головой газету и красноречиво замахал ею в воздухе.

— Иди сюда, — позвал его Захар Петрович. — Свеженького меда отведаешь.

— Пойдет он тебе сюда, — усмехнулся Михал. — Его сюда и на цепи не затащишь. И за что это, председатель, кавказские пчелы рыжебородых так не любят?

Мечик проявил инициативу, сбегал за газетой. За такую услугу он тут же получил премию — ложку янтарного душистого меда. Быстро проглотив свою порцию, он направился в кузницу. Ему не терпелось узнать о результатах их работы.

Если бы не этот проклятый Чижик, возможно, что он, Мечик, оказался бы на первом месте. Но первое место, как выяснилось, занял Генька Шимковец!.. Ленька был на втором. А он, Мечик, на двенадцатом…

И во всем этом был виноват проклятый слон Демка Чижик! Самые разнообразные способы мести придумывал Мечик Чижику, читая вечером пионерскую стенгазету. Чувство обиды усилилось благодаря еще одному, казалось, на первый взгляд незначительному обстоятельству.

Солнце уже спряталось за горизонтом, когда возле правления появилась еще одна «эмка» — только не черная, а цвета кофе с молоком. По номеру «БР-20-20» все узнали машину райкома партии. Высадив двух человек, машина сразу же развернулась и покатила снова в район.

Один из приезжих был невысокого роста, черноглазый, в светло-сером шерстяном костюме, в белой фуражке. Через плечо у него висел на красивом узком ремне фотоаппарат, в правой руке он держал легкую деревянную треногу.

Другой приезжий, одетый в темно-синий бостоновый костюм, в кепке из такого же материала, был высоким и удивительно белесым. Его светлые брови, казалось, составляли одну сплошную линию над синими, как весеннее небо, глазами. Прямой, с легкими, чуть приметными веснушками нос, довольно полные, энергично сжатые губы сразу же привлекли внимание девчат, сидевших на скамейке.

— Добрый вечер, — мягко и торопливо проговорил белесый. — Скажите, пожалуйста, это мы туда попали?

— Туда, туда, — со смехом ответила одна из девушек. — Куда приехали, туда и попали.

— A-а, это может быть, может быть, — легко согласился белесый. — Так вы говорите, что мы в колхозе «Зеленый Берег»?