Чужая планета - Евгений Гуляковский

Техник из реакторной команды, сидевший рядом со Сварисовым в первом ряду, наклонился к нему, и эти двое стали о чем-то перешептываться. Лишь сейчас я обратил внимание на то, что вся реакторная команда, организовавшая бунт на корабле, держится вместе. Именно от этих людей мне и следовало ожидать самых больших неприятностей.

Вот один из техников, сидевший во втором ряду сразу же за Сварисовым, поднялся со своего места и, не дожидаясь разрешения, начал говорить:

– Мы хотим знать, где вы нашли скандий, какую часть металла вы собираетесь оставить себе? Кому будет принадлежать месторождение?

Опасные вопросы прозвучали как выстрел, отвечать на них следовало немедленно, и я весь подобрался, понимая, что лишь теперь начался настоящий поединок.

– Месторождение нашел штурман Каринин, и, согласно законам федерации, половина его принадлежит первооткрывателю, а вторая половина правительству.

– Разве мы все еще соблюдаем законы федерации? С какой стати мы должны отдавать половину найденного нами богатства правительству? И почему вторая половина должна принадлежать одному Каринину? Есть другой, более справедливый закон. Все найденное во время экспедиции делится поровну между членами команды.

– Я с вами полностью согласен, – неожиданно для себя самого сказал я, сделав ход, только что пришедший мне в голову.

Мое согласие оказалось полной неожиданностью для сторонников Сварисова, и в зале вновь установилась напряженная тишина.

– Все дело в том, что использовать месторождение здешнего скандия невозможно. После нашего отлета найти эту планету вновь никому не удастся.

– Вы не сможете определить ее координаты? – с явной издевкой в голосе спросил все еще стоявший техник, и на его перемазанном машинным маслом лице появилась наглая ухмылка.

– Конечно, смогу. – Я сделал паузу и лишь потом продолжил: – Конечно, я смогу определить ее сегодняшние координаты. – Я выделил и подчеркнул слово «сегодняшние». – Но эта планета – шатун. Случайный гость в нашей вселенной, планета, которая не имеет постоянной орбиты. Траектория ее полета через нашу Галактику слишком изменчива, и уже через месяц невозможно будет определить ее местоположение.

Это была неправда. На самом деле, с учетом всех возможных поправок, я смог бы рассчитать ее траекторию года на два вперед, с достаточной для практических целей точностью. Конечно, никто не сможет предсказать, где окажется Багровая лет через двести. Мне пришлось несколько сократить этот срок. Лишь два человека из всей команды могли проделать необходимые расчеты и обвинить меня во лжи. Один из них лежал сейчас без сознания в медицинском отсеке, и мне придется принять все необходимые меры для того, чтобы никто не смог использовать Каринина в своих интересах, после того как к нему вернется сознание.

Вторым был я сам, и у них не оставалось другого выбора, как только поверить мне на слово. Даже если они догадывались, что я не сказал им всей правды, проверить правильность моих расчетов они все равно не могли.

Некоторое время зал буквально бурлил. Сторонники Сварисова повскакали со своих мест и обменивались гневными выкриками. Одни требовали начать поиски месторождения, другие хотели немедленно получить обещанный металл. Лишь сам Сварисов остался сидеть неподвижно, не принимая участия в этом бедламе, и по его холодному, ненавидящему взгляду я понял, что он догадался о моей победе в психологическом поединке с командой. Сейчас мой главный противник, не принимавший видимого участия в развернувшемся сражении, мучительно искал любую возможность, чтобы отомстить мне за свое поражение.

Этот человек будет представлять постоянную угрозу. И, к сожалению, не он один. Держать в узде команду, уже вкусившую ядовитый наркотик бунта, можно лишь с помощью силы. Эти люди будут пытаться выйти из-под контроля. Какое-то время их будет сдерживать воспоминание о том, что произошло со Сварисовым. Затем мне придется об этом напомнить, и не один раз...

Вряд ли они решатся на повторный открытый бунт, но есть и другая возможность... Выстрел из-за угла или неожиданный удар ножа в темном переходе вполне могут изменить ситуацию...

Сварисов со своими сторонниками могут пойти на это, пока жив штурман, пока есть хоть один человек, способный заменить меня за пультом корабля. С этим нужно было что-то делать, нужно найти способ обезопасить себя от удара из-за угла...

И я нашел решение проблемы. Оно пришло сразу же, как только возникла и оформилась в моем мозгу сама проблема. Похоже, не одни только мышцы стали у меня работать интенсивней.

Когда шум немного поутих, я сказал в микрофон:

– В первую очередь вы должны принять решение о том, как следует поступить с уже принадлежащим вам металлом. Вы можете получить его сейчас, немедленно. Но это не лучшее решение. Слишком большую ценность придется хранить каждому из вас. Вы наверняка догадываетесь, что произойдет дальше. Не исключены кражи и даже убийства.

Шум стих, они снова внимательно слушали меня, потому что я сумел нащупать ту единственную струнку, играть на которой было проще всего.

– У меня есть другое предложение: оставить металл в корабельном сейфе, под надежной охраной компьютера до конца рейса. Перед самой посадкой каждый из вас получит свою долю. Но, повторяю, решение должны принять вы сами. Есть лишь одно условие – все должны быть в равном положении. Каким бы ни было решение большинства, ему должны подчиниться все члены команды.

Я бросил им огромную кость, и на какое-то время переключил все их внимание на решение этой важнейшей для них задачи, все прочее сразу же отошло на второй план.

Я ни на минуту не сомневался в том, какое решение они примут. Разношерстная команда так и не сплотилась в единый коллектив. Постоянные дрязги, бунт, расколовший ее на две половины, все это мало способствовало доверию. И поскольку коды электронных сейфовых замков будут храниться у меня в голове, они станут оберегать мою жизнь старательней, чем свою собственную.

Глава 9

Все приходит в свое время, настал наконец день, когда я объявил команде об окончании ремонтных работ. Сорок человек давно уже жили без солнца, полностью отрезанные от остального мира, погруженные в багровую тьму чужой планеты. Но чем ближе становился долгожданный день отлета, тем медленней продвигались работы.

Мы считали, что ремонт закончен еще месяц назад, но потом вдруг всплыли наружу многочисленные недоделки и неполадки, выявленные в процессе пробного пуска отремонтированного двигателя.

Словно какой-то дьявол вселился в двигатель корабля. Наружное титанитовое кольцо не вошло в предназначенный для него паз. Пришлось снимать почти два миллиметра твердосплавной керамики с внешней обшивки корабля.

Потом обнаружилась неисправность в электронных механизмах реверсов, и их понадобилось разбирать заново. Когда все наконец было готово к монтажу последних агрегатов, исчез наш лучший механик.

Я произвел самое тщательное расследование обстоятельств его исчезновения, но так и не смог выяснить, что же, собственно, произошло. В момент исчезновения Ремизов находился на сборных лесах. Во всяком случае, именно там его видели в последний раз, но когда его вызвал по рации бригадир, он не ответил, и на рабочем месте его не оказалось. Уйти незамеченным с ремонтной площадки никто не мог, она хорошо охранялась, и все посты стояли на своих местах. Тем не менее человек бесследно исчез.

Мне стоило большого труда успокоить команду и не утратить с таким трудом установленный над ней контроль. Только благодаря назначенному через неделю старту мне это удалось.

Все последние дни я жил, словно на мине_с часовым механизмом. Два дня оставалось до окончания месячного срока, отпущенного мне хозяйкой планеты. Я хотел закончить ремонт корабля и стартовать до того, как мне снова понадобится выпить сок этого проклятого растения. Но сделать это с каждым днем становилось все труднее. Я подозревал, что целая цепочка неудач, поломок и других происшествий, задержавших отлет, не были случайностью – по счетам придется платить...

Об этом же напоминал мне и собственный организм. Приступы неожиданных, ничем не спровоцированных сердцебиений, спазмы мышц, тошнота и бессонные ночи были верным свидетельством того, что со мной творится нечто неладное. Хуже всего было то, что я начал бояться собственных снов, и бессонница стала моим естественным состоянием. Стоило мне на секунду задремать, как перед глазами вновь и вновь возникал проклятый металлический шар с лежащим внутри неподвижным человеческим телом. Я знал, что это было предупреждением, намеком на то, что меня ожидает, если я нарушу обещание.

Необычная сила, полученная в виде аванса, постепенно оставляла меня, и если не удастся стартовать до того, как сок растения полностью прекратит свое действие, Сварисову представится хороший случай взять реванш.