Истинная для Мира (СИ) - Владимирова Анна

— Раньше нравилось…

— А я в восторге от этого места, — мягко улыбнулся он. — Мир привез меня сюда несколько лет назад…

— Мир? — переспросила я.

— Угу, — кивнул он, делая глоток из чашки. — Я не из стаи…

Я уставилась на гостя с еще большим интересом.

— А ты тоже… — замялась я. — Ну… оборотень?

Мне уже казалось, я ни черта не понимала. Келль не вызывал у меня настороженности, которую неизменно вызывали звери.

— Да, — улыбнулся он. — Только своеобразный…

— Келль… — послышалось за спиной вдруг хриплое, и я вздрогнула.

— Мир! — засиял гость, поднимаясь со стула. — Иди сюда…

Мирослав обошел меня, не удостоив внимания, и ответил на объятия гостя. А я не спускала с него взгляда. Никогда не видела, чтобы Карельский улыбался без привычного оскала. Стоило ему нарисоваться, в груди расползлось чуждое тепло, а с ним вернулось и эхо чужих чувств. Он очень устал… Скорее всего, не спал вовсе, только где пропадал?

— Мы познакомились с Аней, — обозначил очевидное Келль. — Будешь чай?

Мирослав бросил на меня тяжелый взгляд и тут же вернулся к другу:

— Я сделаю, сиди. Как дела?

— Теперь гораздо лучше, — оживился тот. — Не пропадай больше так надолго, пожалуйста! Тем более… сейчас…

— Прости, — Мир отвернулся к печи, а я встала из-за стола, чтобы удалиться, но меня тут же осадили, едва повернув голову: — Аня, сядь… пожалуйста.

Я заметила, как хмурится Келль, настороженно прислушиваясь. Очевидно, пытался понять, что происходит в жизни его друга. Послушно опустилась обратно, равнодушно уткнувшись в чашку.

— Ты же знаешь, я занимался лицензированием нового софта… — тяжело вздохнул Мир, зажигая огонь. — Испытания закончены…

— Знаю, — кивнул Келль, — ты всегда переживаешь, а все проходит идеально.

— Я не переживаю, — раздраженно мотнул головой Мир, усаживаясь за стол. — Все уже на стадии выхода.

Я не поднимала взгляда от чашки, но внимательно слушала разговор.

— Но я чувствую, ты измотан, дружище, — Келль умудрился сказать эту опасную фразу таким тоном, что при всем желании было сложно найти повод вспылить. — В чем тогда дело?

И тут наши взгляды с Миром сцепились…

-25-

Я упрямо не отвела своего взгляда и тут же пожалела. Его губы тронула хищная улыбка, глаза вспыхнули в полумраке кухни, и мою грудь словно опалило жаром. Но не просто горячим, а плавящим любые мои попытки сопротивления. Я приоткрыла рот, тяжело вздохнула и вскочила с места:

— Келль, приятно было познакомиться, — бросила на ходу и выбежала из кухни.

Мир мог раздавить мою волю просто одним взглядом! Заставить ползать у своих ног и скулить от вожделения! Это он хотел сейчас сказать?!

Я ворвалась в спальню и заметалась по ней в панике: я просто в заднице! И мне надо как-то все это рвать, выдираться, пусть и с мясом! Бежать!

Когда на лестнице послышались легкие стремительные шаги, я рванулась в ванную и захлопнула двери. Но не прошло и двух секунд, как они отлетели в сторону, ударившись о стену.

Мир вперил в меня горящий взгляд, застыв на входе, а я попятилась к раковине, дрожа. Хотелось рыдать от бессилия, страха и ужаса, что вызывал во мне этот мужчина! Я была готова забиться в первый попавшийся угол и пересидеть там остаток своей жизни, лишь бы не видеть больше этого взгляда!

— Аня… — мое имя в его исполнении ошпарило нервы, и я рванулась к раковине, больно ударившись бедром. Из глаз все же брызнули слезы, и я тут же оказалась в его руках. — Аня…

Я вырывалась, глотая слезы и жмурясь. Когти, которые были бы так кстати, так и не объявились, из груди вместо рыка рвались только всхлипы.

Зверь подхватил меня на руки и вскоре опустил на кровать. И вот тут я зашипела, вскинув руки, как лапы, но бесполезно. Он содрал с меня рубашку и, резко развернув, прижал к себе спиной.

— Тише, — зашептал в ухо, пережидая мои звериные завывания, — тише… Успокойся…

— Уйди! — рыкнула я.

— Позже, — скользнул он губами по шее, и спина сама прогнулась, бедра вжались в пах мужчины.

— Нет! — рванулась в истерике. — Не делай этого со мной!

— Я НИЧЕГО С ТОБОЙ НЕ ДЕЛАЮ! — вскричал он. — Успокойся! Я не трону тебя! — и добавил тише: — Аня, пожалуйста… Возьми себя в руки! Ты — самое важное для меня, я не причиню тебе вреда…

— Ты плавишь мне мозги одним взглядом!

— Ты тоже!

Мы оба замерли, тяжело дыша.

— Я схожу с ума, теряю волю и остатки самообладания с тобой…

— Ты мог бы заставить…

— Не могу, не неси чушь! — снова начал злиться он. — Моей воле подвластны только самцы!

Я фыркнула и глубоко вздохнула, сдерживая облегчение, но продолжала дрожать:

— Ты меня пугаешь… Я не хочу так.

Он помолчал немного.

— Мне жаль… Я был чрезмерно жесток с тобой…

И ведь не скажешь, что у него не было на то причин. Я бы тоже, пожалуй, ненавидела людей, обязавших меня заключить союз с кем-бы то ни было, да еще такой, от которого нет сил отказаться! Людей, нашедших единственную слабость и воспользовавшихся ею подло и беспринципно!

— Я не та, кто тебе нужна, — вдруг осознала с какой-то горечью.

Он еле слышно усмехнулся.

— У меня не может быть той, которая нужна, Аня… Только ты…

Сама не заметила, как успокоилось все внутри. Мысли прояснились, паника улеглась. Мы дышали со зверем в унисон, зализывая эмоциональные раны друг друга. И ничего больше. Он не пытался овладеть мной, распалить желание и с жадностью его удовлетворить. Давал тепло в обмен на тепло. И это стало для меня какой-то опорой, знаком, что ему нужна от меня не только интимная близость.

Показалось, что с ним можно… договориться.

— Спасибо… — прошептала я неожиданно даже для самой себя.

Мир на секунду сжал меня в руках сильнее, скользнул носом по шее… и отстранился.

— А Келль? — обернулась я.

— Келль… — растерянно повторил Мирослав, спуская ноги на пол. — Он ушел…

— Ушел? Он же… незрячий?

— Да…

Он выпрямился и прошел к ближайшей стене. Надавил на нее, и та отъехала в сторону, открывая моему взгляду вместительный шкаф.

— Можешь переложить свои вещи сюда. И еще… Я видел, ты не взяла с собой почти ничего. Может, думала…

— Я не думала, — подняла на него взгляд.

— В общем, твои вещи из квартиры привезут завтра, — его манера смотреть пристально в глаза нервировала, но теперь я знала — угрозы мне это не несло. По крайней мере, сейчас. — Я подумал, что… ты будешь рада…

— Буду, — кивнула.

— Подумай, что еще тебе может понадобиться, вечером поедем в Сортавалу.

В налаживании отношений мой зверь больше напоминал косолапого медведя, чем…

— Мир… — окликнула я мужчину уже в дверях. — А… можно спросить… — смутное предчувствие заворочалось в груди, глаза сами изумленно открылись… В памяти всплыл сегодняшний сон и тот, что снился в самолете. — Твой зверь…

Он застыл, удивленный в первый миг моим вопросом, но следом едва уловимо кивнул, разрешая.

— …ирбис.

Я не спрашивала, я уже знала.

— Да, — подтвердил он, прожигая внимательным взглядом. А я снова почувствовала себя, как во сне — зажатой в лапах опасного хищника.

-26-

Я изо всех сил старалась обосноваться в комнате зверя так, чтобы мое присутствие было как можно менее заметно, но получалось не очень. У него просто не было всех тех ящичков, шкафчиков и полочек, на которые я могла бы сложить свои вещицы из сумки и рюкзака. Косметика, как ни крути, заняла половину раковины, потому что шкафчика в ванной тоже не было предусмотрено. В итоге я уже собралась сгрести все обратно в косметичку, когда вдруг услышала позади:

— Оставь…

Мир стоял в дверях и, мне показалось, с любопытством наблюдал мою интеграцию в свое пространство.

— Мало… места, — замялась я.

— Просто скажи, что нужно, — он выглядел более расслабленным, чем утром. И более усталым.