Очерки по теории сексуальности - Зигмунд Фрейд

объект. Прежде оно проистекало из отдельных влечений и эрогенных зон, которые, независимо друг от друга, искали в качестве единственной сексуальной цели некое удовольствие. Отныне же появляется новая сексуальная цель, на которую направляются все парциальные влечения, тогда как все эрогенные зоны подчиняются примату генитальной зоны[95]. Поскольку новая сексуальная цель присваивает обоим полам принципиально различные функции, сексуальное развитие полов существенно расходится. Развитие мужчин видится более последовательным и более понятным, а вот у женщин происходит своего рода инволюция. Нормальность половой жизни обеспечивается лишь точным совпадением двух течений, направленных на сексуальный объект и на сексуальную цель. (Первое, аффективное течение вмещает в себе все, что остается от раннего инфантильного расцвета сексуальности.) Со стороны все выглядит как прокладка туннеля под холмом, ведущаяся одновременно с обоих концов.

Новая сексуальная цель у мужчин состоит в избавлении от сексуальных «плодов»; она отнюдь не чужда прежней цели – достижению удовольствия, напротив, наибольшее количество удовольствия связано именно с этим конечным актом сексуального процесса. Сексуальное влечение начинает служить функции продолжения рода и становится, так сказать, альтруистическим. Чтобы такая трансформация состоялась, необходимо принимать во внимание исходные предрасположенности и все прочие особенности влечений. Как в любом другом случае, когда в организме должны возникать новые связи и соединения, образующие сложные механизмы, здесь присутствует возможность появления патологических расстройств из-за отсутствия указанных преобразований. Все эти патологические расстройства вполне допустимо трактовать как препятствия и задержки в развитии.

Примат генитальных зон и предварительное удовольствие

Исходный пункт и конечная цель описанного хода развития очевидны. Зато промежуточные этапы до сих пор во многих отношениях еще непонятны, и нужно пока относиться к ним как к неразгаданным загадкам.

Наиболее поразительным среди процессов пубертата выступает тот, который можно определить как выражающий сущность созревания: это явное увеличение в размерах внешних гениталий. (А латентный период в детстве, с другой стороны, как раз характеризуется относительной задержкой их роста.) Между тем развитие внутренних гениталий настолько продвигается, что они обретают способность поставлять половые продукты («плоды») или воспринимать их для образования новых жизней. Иначе говоря, складывается в готовом состоянии необычайно сложный аппарат, который ждет, когда им воспользуются.

Этот аппарат приводится в действие некими раздражителями, и наблюдение подсказывает нам, что раздражение может поступать тремя путями: из внешнего мира через возбуждение уже известных нам эрогенных зон; из внутренних органов (эти пути еще предстоит исследовать) и из душевной жизни, которая сама представляет собой хранилище внешних впечатлений и «приемный пункт» внутренних возбуждений. Всеми тремя способами обеспечивается сходное состояние, которое называется «сексуальным возбуждением» и которое проявляется через признаки двоякого рода, душевные и соматические. Душевные признаки состоят в своеобразном чувстве напряжения, причем чрезвычайно настойчивого характера, а среди разнообразных телесных изменений первое место занимают изменения гениталий (безусловное приготовление к половому акту – речь о мужской эрекции и увлажнении влагалища у женщин).

Сексуальное напряжение

Тот факт, что сексуальное возбуждение выражается в напряжении, ставит вопрос, ответ на который настолько же затруднителен, насколько велико его значение для понимания сексуальных процессов. Вопреки всем разногласиям по этому поводу, господствующим в психологии, я настаиваю на том, что чувство напряжения должно содержать в себе неудовольствие. Мне кажется определяющим то обстоятельство, что такое чувство сопровождается стремлением к изменению психической ситуации, что оно побуждает к действию и совершенно чуждо сущности испытываемого удовольствия. Впрочем, если воспринимать напряжение при сексуальном возбуждении как неприятное чувство, нельзя отрицать и того, что оно, несомненно, переживается как приятное. В каждом случае напряжение, вызванное сексуальными процессами, дополняется удовольствием; даже при подготовительных изменениях в гениталиях отчетливо проявляется своего рода чувство удовлетворения. Как связаны между собой эти неприятное напряжение и ощущение удовольствия?

Все, что подразумевается в отношениях удовольствия и неудовольствия, составляет едва ли не главную уязвимость современной психологии. Моей целью будет как можно подробнее изучить эти отношения на основании рассматриваемых примеров, но я уклонюсь от всяких попыток исследовать этот вопрос во всей его полноте[96].

Начнем с краткого обозрения того способа, каким эрогенные зоны приспосабливаются к новой схеме. Им принадлежит важная роль в возникновении сексуального возбуждения. Глаз, этот самый, пожалуй, отдаленный от сексуального объекта орган, при ухаживании за объектом чаще всего прельщается некими особыми качествами, повод к которому в сексуальном объекте мы называем красотой. (Поэтому достоинства сексуального объекта называются также «прелестями».) Это внешнее раздражение, с одной стороны, сопровождается удовольствием, но, с другой стороны, оно ведет к усилению – или возникновению, если раньше такого не было – сексуального возбуждения. Если возбуждение затрагивает прочие эрогенные зоны, например руку и тактильные ощущения, то эффект будет тем же самым: чувство удовольствия быстро усиливается за счет удовольствия от подготовительных изменений, а ему противостоит дальнейшее нарастание сексуального напряжения, вскоре переходящего в неприкрытое неудовольствие, если ему не позволяют доставлять дальнейшее удовольствие. Прояснить это утверждение поможет, полагаю, другой пример. Когда у человека, не испытывающего сексуального возбуждения, прикосновением раздражают эрогенную зону (допустим, речь о коже на женской груди), сам контакт уже вызывает чувство удовольствия; вместе с тем в данной ситуации прикосновение, как ничто другое, способно пробудить сексуальное возбуждение, которое потребует усиления удовольствия. Вопрос в том, каким образом ощущаемое удовольствие вызывает потребность в еще большем удовольствии.

Механизм предварительного удовольствия

Однако роль, отводимая при этом эрогенным зонам, вполне ясна. Сказанное об одной из них справедливо для остальных. Все они используются для того, чтобы доставлять известное количество удовольствия за счет соответствующих раздражений; это удовольствие ведет к нарастанию напряжения, которое, в свою очередь, обеспечивает необходимую моторную энергию для завершения полового акта. Предпоследняя стадия этого акта опять-таки подразумевает возбуждение (раздражение) эрогенной зоны – самой генитальной зоны на головке пениса – посредством наиболее подходящего объекта (слизистой оболочки влагалища); через удовольствие, получаемое при этом возбуждении, приобретается – на сей раз рефлекторно – моторная энергия, которая служит выведению половых веществ. Это последнее удовольствие видится наиболее интенсивным и по своему механизму отличается от более раннего. Оно всецело вызывается «опустошением» организма, представляет собой удовольствие от удовлетворения, и с ним напряжение либидо временно ослабевает.

Представляется правомерным отразить это различие в сущности удовольствия, возникающего вследствие возбуждения эрогенных зон, от удовольствия, вызванного избавлением от сексуальных веществ, подчеркнув их противопоставленность в обозначениях. Первому удачно подходит определение «предварительное удовольствие», в противоположность конечному удовольствию, или удовольствию от удовлетворения, сексуальной деятельности. Предварительное удовольствие оказывается тем же самым, какое доставляется нам, пусть и в меньшей степени, инфантильным сексуальным влечением; а конечное удовольствие есть нечто новое и потому, возможно, обусловленное исключительно наступлением пубертата. Формула новой функции эрогенных зон звучит так: они используются для того, чтобы