Сила мысли, её контроль и культура - Анни Безант

Однако тот же самый автоматизм ментального тела и мозга, эта склонность повторять раз уже произведённые вибрации, могут быть использованы и для искоренения бесплодного повторения мыслей, причиняющих страдание. Когда течение одной мысли проложило уже себе русло, мыслеформу, то новые течения мысли захотят следовать по тому же пути, как по линии наименьшего сопротивления. Мысль, причиняющая страдание, легко появляется вновь под влиянием страха; точно так же как мысль, доставляющая удовольствие, появляется под влиянием стремления к удовольствию. Ментальное тело и мозг, не занятые какой-нибудь непосредственной работой, склонны повторять формы и устремлять ни к чему непримененную энергию в уже подготовленное русло.

Может быть, наилучшим способом для уничтожения такого "русла беспокойства" является созидание другого русла, диаметрально противоположного характера. Такого рода русло можно создать, как мы уже раньше говорили, посредством определённой, настойчивой и точной мыли. Каждый человек, страдающий от "беспокойства", должен утром уделить три-четыре минуты размышлению над какой-нибудь высокой и ободряющей его мыслью, например: "Моё Я — есть Покой, Я есмь это Я, Моё Я — есть Сила; Я есмь это Я". Пусть он размышляет о том, что в своей глубочайшей сущности, он составляет единое с Отцом Всевышним; о той своей сущности, в которой он бессмертен, неизменен, свободен от всякого страха, чист и силен. Пусть он размышляет о тех тленных одеждах, в которые он облачен и которые так чувствительны к уколам страдания, к грызущему душевному беспокойству и о том заблуждении, которое он делает, принимая их за самого себя. И когда он будет так размышлять, мир снизойдёт на него и он почувствует себя в своей настоящей, свойственной ему атмосфере.

Если он будет делать это каждый день, то эта мысль скоро проложит собственное русло в ментальном теле и в мозгу, и в непродолжительном времени, когда ум будет свободен от какой-либо работы, мысль о "Я, которое есть Покой и Сила", появится самопроизвольно и обовьет ум своими крыльями даже среди мирской суеты. Ментальная энергия естественным образом потечёт в это русло и беспокойство отойдёт в область прошлого.

Другой способ состоит в приучении ума полагаться на Благой Закон, укореняя, таким образом, чувство довольства. Человек проникается мыслью, что всё происходит в силу Закона и что ничего нет в жизни случайного. Достичь до нас может лишь то, что исходит от Закона, какова бы ни была рука, видимым образом осуществляющая его влияния. Ничто не может причинить нам зла, если мы его не заслужили, если оно не вызвано нашими прежними желаниями или поступками. Ничто не может обидеть нас, не будучи орудием Закона, взыскующего следуемое с нас. Даже в том случае, когда предчувствие горя или заботы охватывает наш ум, ему следует встретить их спокойно и примириться с ними. Острота боли утихает, когда мы покоряемся решению Закона, чего бы это не касалось. И это нам сделать будет ещё легче, если мы будем помнить, что Закон действует в целях нашего освобождения, и, хотя Он причиняет нам страдание, это страдание — путь к счастью. Каждая боль, в каком бы виде она ни явилась, клонится в конце концов к нашему благополучию, разрывая оковы, которые держат нас привязанными к вечно вращающемуся колесу рождений и смертей. Когда эти мысли будут усвоены, ум перестанет предаваться беспокойству; потому что когтям беспокойства не под силу пробить щит Мира.

Много силы можно приобрести, если научиться не только думать, но и прекращать мышление по собственной воле. Пока мы думаем, мы должны весь наш ум обратить на мысли и стараться думать изо всех сил. Когда же работа мысли окончена, мысль должна быть отброшена "совершенно" и нельзя дозволять ей бесцельно носиться, то касаясь нашего ума, то оставляя его, подобно лодке, бьющейся о скалы. Человек приводит машину в действие лишь тогда, когда надо исполнить какую-нибудь работу, а не расходует её сил напрасно. Ментальной же силе, имеющей неизмеримую ценность, позволяют работать и тратить энергию без всякой цели и пользы. Научиться прекращать мышление, предоставляет уму отдых, составляет приобретение большой важности. Как усталые члены во время отдыха восстанавливают свои силы, так и утомленный ум обретает силы в состоянии покоя. Постоянное мышление — это постоянные вибрации; а постоянные вибрации это постоянное расходование. Такая бесполезная трата энергии влечет за собой истощение и преждевременное разрушение, но человек может сохранить и ментальное тело, и мозг, если научиться прекращать мышление, когда мысль не направлена ни на какую определённую цель.

Правда, "прекращение мышления" — дело не лёгкое. Быть может оно даже гораздо труднее самого процесса мышления. До полного установления этой способности, надо упражняться в "прекращении мышления" только на очень короткие промежутки времени, т. к. для того, чтобы удержать ум в покое, требуется значительный расход энергии. После того, как вы серьезно размышляли, надо отбросить мысль, а если она стремится возвратиться — надо отвлечь от неё внимание. Надо обязательно отворачиваться от каждой самозванной мысли; в случае надобности, вообразите себе пустоту, как шаг к спокойствию, и попытайтесь сознавать лишь тишину и темноту. Работа в этом направлении будет становится всё яснее и яснее, если она будет настойчива, а приобретение ощущение покоя и тишины поощрит вас в вашей настойчивости. Надо помнить, что приостановка мысли, обращенной к внешней деятельности, является необходимым предварительным условием для работы на высших планах. Когда мозг научился уже пребывать в покое, когда он больше не возобновляет постоянно несвязные образы своей прошлой деятельности, тогда только для Сознания открывается возможность свободно действовать на своем собственном плане. Тот, кто хочет сделать этот смелый шаг в течение своей настоящей жизни, должен научиться прекращать мышление, потому что только тогда, когда "изменения мыслящего начала" прекратятся на низшем плане, может быть достигнута свобода (действия) на высшем.

Другой способ предоставления покоя ментальному телу и мозгу — и способ более лёгкий, чем прекращение мышления — состоит в перемене мысли. Человек, серьёзно и напряженно думающий в одном каком-нибудь направлении, должен иметь и другой объект для мышления, отличный насколько возможно от первого, к которому он мог бы направить свой ум для отдохновения.

Чрезвычайная свежесть и молодость мысли, так характеризовавшая Уильяма Эварта Гладстона во дни его старости, была в значительной степени следствием разнообразия его умственной деятельности. Главнейшею и постоянною его деятельностью была политика, а исследования по богословию и истории Греции заполняли часы его досуга. Правда, он был посредственный теолог, и я не могу сказать, каким он был исследователем Греции; но хотя мир и не обогатился его теологическими изысканиями, то всё же этим занятиям он обязан тому, что сохранил свой ум живым и восприимчивым. Противоположный пример являет нам Чарльз Дарвин, который очень жалел в старости, что дал совершенно заглохнуть другим своим способностям, которые позволили бы ему заниматься и другими предметами, помимо своей специальности. Литература и искусство не интересовали его и он живо чувствовал те ограничения, которым сам себя подверг углубившись исключительно в свою специальность. Человеку необходимо разнообразие в его занятиях, касается ли это мышления или физического тела, т. к. он может пострадать от умственной судороги, как страдают, например, пальцы от постоянного писания.

Особенно важно, быть может, для людей поглощенных преследованием мирских целей, заниматься ещё чем-нибудь, отвечающим их способностям, но далеким от деловой деятельности, как, например, искусством, наукой или литературой, которые могли бы им доставить и умственное отдохновение и образование. И прежде всего, молодые люди, раньше, чем их свежий и деятельный мозг станет дряхлым и изнуренным, должны бы были избрать себе занятия такого рода; тогда в старости они найдут в самих себе ту силу, которая украсит и озарит их последние годы. Форма сохраняет свою эластичность на гораздо больший период времени, если ей, таким образом, путем разнообразных занятий, доставляют известный отдых.

Во всём том, что уже нами рассмотрено, мы нашли указания на кое-какие способы, посредством которых можно достичь успокоения ума. Но основным условием для него является ясное сознание и понимание нашего места во вселенной.

Мы составляем часть одной великой Жизни, которая не допускает ни ошибок, ни ослабления напряжения и силы, которая "властно и мягко управляя всеми вещами", влечёт миры к их цели. Представление о нашей незначительной жизни, как об отдельной независимой единицы, борющейся лишь собственными силами с другими отдельными и независимыми единицами, есть одно из самых печальных заблуждений. Пока мы будем смотреть на мир и жизнь с этой точки зрения — покой недостижим для нас. Когда мы почувствуем и познаем, что все "я" есть одно, тогда ум наш обретёт покой, без опасения его утраты.