Дамка хочет говорить - Александр Панов

— Не трогай Дамку! — Тимка оттолкнул Шарика.

— Ну иди, иди с ней, — заорал Шарик. — Тебя посадят на цепь или убьют. — Он схватил куриную голову и медленно, оглядываясь, пошел.

Тимка метался от меня к Шарику. Он стал вором, как Шарик. За ним гоняются. Вместо хлеба — камень да палку кидают… Если б жива была хозяйка…

— Ой, Тима, Тима, что ж ты наделал! Идем со мной к Любушке!..

Я поднялась и упала от боли. Задние ноги не слушались.

— Идем, Любушка примет, никто тебя не тронет, — умоляла я.

— Ты о себе думай, — словно от холода, дрожал Тимка. — Знаешь, тянет к дому… Тоскую. Ночью приду, посижу на крылечке… Вдруг — выйдет Мария Алексеевна, всплеснет руками, какой, мол, ты стал…

Я ползла, а он понуро шел за мной. Показались коровы. Впереди с кнутом на плече шел пастух. Где-то позади стада лаял Бобик.

Коровы нетерпеливо и устало мычат: скорей, скорей домой! За день соскучились по хозяевам… Зато утром буренушки мычат бодро — хочется скорее на простор, к зеленой траве, к солнцу… Я всегда радуюсь, когда они собираются в стадо и идут, идут из деревни на простор. Кому охота в коровнике стоять! Но раньше вечерами никогда не ждала коров, а теперь жду. Так и кажется, что увижу совсем другого Бобика — важного, гордого. Возьмет да и пробежит мимо меня, мол, некогда… Еще бы — послушный помощник пастуха, верный помощник Музлана… Лишь бы при виде Бобика и Музлана не завизжать, не запрыгать от радости.

— Идем, идем к Музлану, к Бобику, — звала я Тимку. Он дрожал, видно, хотел пойти, но боялся. Оглянувшись на пастуха, Тим лизнул меня:

— Хорошая ты, Дамка. Прощай. — И побежал к Шарику.

— Вернись! — закричала я.

— Дамка, ты скулишь! — удивился пастух. — Что с тобой?

— Плохо тебе? — подошел Музлан.

— Плохо, — призналась я. — Тимка ушел!

— С Шариком бродит. Я тоже звал его. — Музлан вздохнул. — Глупый пес.

Пастух взял меня на руки.

— Ничего, отлежишься — полегчает. Старость, брат, не в радость. У меня ноги тоже хандрят… А Бобик твой молодец, не подумал бы.

Я услышала родной лай! Бобик подгонял стадо. Музлан с укоризной поглядывал на него, мол, зачем голосить, коровы не разбредаются, к дому подходим. Я ласково лизнула Бобика в нос: умница ты у меня! Музлан, пусть лает мой Бобик, ему хочется показать людям, какой он старательный пастух. Ведь верно, он старательный?

18

Лето! Лето! Все радуются лету, кроме Тамары.

— Ой, похудела, день и ночь на мотоцикле, — сокрушалась мать.

А дочь рассмеялась и скорей снова в поле поехала. Однажды и Любушку взяла. Хозяюшка хотела и меня посадить в коляску.

— Тут близко, добежит, — сказала Тамара. — Балуешь ты ее.

Я бегала недавно по этой дороге. Пшеница была совсем низкой, а сейчас подросла, стеной стоит! Мы зашли в поле.

— Видишь, Люба, земля потрескалась… Если скоро не будет дождя, пшеница выбросит пустой колос.

— Почему нет дождя? — спросила Любушка.

— Почему-то дождь нужен всем. Только и говорят: дождь, дождь… А когда много-много идет, говорят: совсем залил, все погниет… Сами просят, а потом ругают.

— Здорово рассуждаешь, — Тамара рассмеялась. — Люди хотят, чтобы дождь был вовремя, когда нужно земле.

Летом гуси и утки день и ночь на воде — гогочут, крякают довольно…

И люди тоже любят купаться. Помнишь, Любушка, давно-давно Дима учил меня плавать. Он не бросал меня в речку, а ласково звал. Я бегала вдоль берега и все никак не решалась, но так хотелось угодить Диме и вместе поплавать! Он брал меня на руки и лез в воду.

— Ну-ну, Дамка, смелей. Будешь чемпионкой среди наших собак.

Хотелось привыкнуть купаться, радоваться и звонко лаять в воде, но неприятно было, дух захватывало. От страха даже визжать не могла.

Уехал Дима, так и не научил как следует плавать. А вчера Виталька учил! Тебя не было, ты бы пожалела меня, ну ничего, я терпела. Разве научишь даже самую умную собаку, если бросать ее в воду? Плыла ради Андрюши, пусть погордится мной! Но обидно, что Виталька бросил меня неожиданно в воду, — рот от испуга открылся и язык высунулся — нахлебалась воды. Но скорей пасть сомкнула, даже чуть-чуть не визгнула. Глаза сделала веселые, ведь все смотрели на меня. Плыла медленно к берегу, пусть думают, что мне тоже приятно в воде. Смотри, Андрей, как плыву к тебе! Подбежала к Андрюшке, но тут появился Виталька.

— Отряхнись, мокрая курица, — сказал он. — Почаще купайся, тогда не будешь дрожать.

Тот страшный день начался шумным ливнем с градом. Помнишь, Любушка, как ты носилась по двору, собирая градинки?

— Намокла, негодница! — мать затащила тебя под навес кухни.

— Знаешь, как больно! Не было бы платка, много шишек настукали бы! А одна ка-ак стукнет, думала, камешек!.. Ой большие, как бусы! Помнишь, ты на день рождения бусы подарила. А что я подарю тебе?

— Воспаление легких подаришь… А ну попей горячего молочка.

— Не хочу. Ладно, лучше чаю.

Я забилась в будку, выглядывая одним глазом. Музлан с Бобиком ждали Марту у дверей коровника. Она тоже высунула голову и ждала, когда перестанет дождь. Но вот он кончился.

— Мама, хватит дождя, а то все раскиснет, да? — спросила Люба.

— Маловато, только пыль прибил. Земле-то много надо, накалилась без дождей, да жара какая была, на редкость… Денек бы целый лил — радехонька бы была земля, ожила… А тут еще град.

— Все равно дождь. Град растает — влага будет, — говорит Тамара.

— Влага влаге рознь. Град может побить завязь помидоров, колок и зерновые может положить, так исхлестать…

— Значит, на тройку!

— Чего, чего? — не поняла мать.

— Это я отметку поставила дождю. Троечку хватит ему?

— За глаза, — мать рассмеялась. — Жадный, большего не стоит.

Дождь кончился. Выглянуло солнышко. Ребята побежали на речку. Там они будут плести из прутиков корзины. И ты, Любушка, решила идти с ними.

Мне что-то не хотелось вылезать из будки, словно чувствовала несчастье. Ты уговаривала Музлана — тоже почему-то не желал идти. А Бобик готов бежать за тобой, моя хозяюшка, хоть куда. Все же я пошла: не могу пустить тебя одну! Ребята ведь не будут обращать на тебя внимания.

— Музлан, не ленись! Мама, скажи ему!

— Погуляй, пастух, — сказала мать. — Если развидняется погодка, попозже погоните стадо.

Но Музлан словно не слышал, тихо полаял, зовя Марту, грустно выглядывающую из проема сарая.

— Иди, Музлан, иди — приказывала тетя Катя. Он недовольно посмотрел на Марту и пошел с нами. Ребята шли впереди нас.

— Немного поговорим, ладно? — сказала Любушка. — Мы сейчас посмотрим, как ребята плетут и потихонечку уйдем… Не то, что я боюсь одна поплыть, но с вами веселей. Маму я, конечно, завтра рано-рано поздравлю, поцелую, но ведь все подарки дарят, а я что? Нарву больших лилий. Конечно, они быстро вянут, но в вазе с водой все равно немного постоят. И еще сделаю из лилий гирлянды, Нина поможет.

Любушка перестала говорить, и я понеслась вперед к ребятам. Я люблю с ними ходить в лес, на речку. Только они медленно ходят.

Вот и речка. Ребята вытащили из шалаша прутики, недоделанные корзины и принялись за работу. Мы с Любушкой немного посмотрели и потихоньку пошли. Бобик и Музлан с нами. Мы шли, шли вдоль берега. Тут густо росла ольха, а в воде белели кувшинки.

— Видите, как много… Я не боюсь. Если бы Нина была, мы вдвоем поплыли бы… А ребят хоть проси, хоть нет, скажут, лилии не дарят, мол, сразу завянут… Но ничего, бояться не нужно. Сяду на плот, подплыву и быстро нарву. — Она прыгнула на плот. — Все не уместимся, поглядите, как рвать буду. Хотите, лайте. Только камыши мешают плыть, но плот они не задерживают. Шестом буду грести изо всех сил. Не очень глубоко, ребята здесь рыбу всегда ловят.

Бобик не согласился сидеть на берегу, забежал на плот. А я побоялась, Музлан тревожно залаял, уцепился лапами за плот, не пускал, а ты все равно оттолкнулась шестом.

— Возьми меня! — крикнул Музлан.

Ах, мне тоже надо было заскочить на плот, будь что будет!

Бобик визжал от радости.

Раздвигая камыши, плот приблизился к тому месту, где белело много лилий. Встав на колени, нагнувшись, Любушка тянулась к цветам, рвала их с длинными стеблями и клала рядом.

Хватит, уже много! Вот ты потянулась и… бултых, нет тебя! Бобик бросился за тобой! Он визжал, захлебываясь, вот уже и его нет! Музлан прыгнул и поплыл. Я совсем растерялась, лаяла на берегу. Музлан вынырнул — в зубах держал за плащ тебя, Любушка. Скорей, скорей, Музлан! Он вытащил тебя на берег. Мы лизали тебе лицо и лаяли, зовя людей на помощь. И вдруг ты открыла глаза, заплакала, обхватив Музлана. Потом огляделась:

— А где Бобик? — испугалась ты. — Спасите Бобика! — И толкнула Музлана. — Музлан, плыви!

И Музлан поплыл… Тут появились ребята.