Пушкарь его величества (СИ) - Юрий Цой

- Сколько же в нем весу? Придется здесь разделывать. Посторожи, я сбегаю за топором и ножом.

Дома хватаю топор, нож, бегу обратно, тут же возвращаюсь за корзинкой, вдруг икра будет. Несусь на берег. Лешка радостно орет, что хотела убежать, но он ей не дал. Не стал огорчать его сомнением, и глушанул топором по широкой черепушке.

Первым делом взрезал брюхо и уставился на серую икру, занявшую всю брюшную полость. Ого! Почти ведро икры! Устелил корзину лопухами и стал сгружать в нее деликатес. С трудом, но поместилась. Подумать только! Осетровая икра!

Глава 10

В общем, в поместье я опоздал. Пока порубил топором осетра, потом бегал таскал его части и икру домой. Там еще разделать, часть посолил, одну корзину мяса и часть икры отнес в дом старосты. В итоге времени прошло много и вот я стою перед очами Оленьки, не смея поднять глаз.

- Ты знаешь. Я вдруг так испугалась, что ты не придешь… - поднимаю взгляд и вижу мокрые дорожки слез на милых щечках. – Ты не придешь, а я останусь с кривой спиной, - тут она всхлипнула и закрыла лицо руками.

- Прости меня! - не знаю, как поступить. – Я не хотел задерживаться, но так получилось…

Подхожу и глажу, как сестренку, по голове.

- Давай, я тебя сразу полечу, и ты успокоишься. Останется совсем немного. Как ты? Уже ходишь?

Оленька успокаивается и, улыбнувшись, отвечает:

- Да! Уже хорошо получается. Папа и мама будут очень рады, когда увидят.

- Поехали в твою комнату, - разворачиваю коляску от ворот усадьбы, где меня ждала юная барышня, и почти бегом везу ее к дому.

Быстро не получилось. Но к воскресенью основную работу закончил. Позвоночник выпрямился, чернота и краснота прошла. Осталось чуть желтизны, но организм уже сам справится с этим. Я в последний раз насладился видом, подросших как на дрожжах, Оленькиных титечек, и помог ей поправить верх сарафана, поднимая его на плечи.

- Теперь делай зарядку и хорошо кушай.

- Ты же не бросишь меня? – зеленые глаза по котячьи смотрели с жалобной просьбой.

- Конечно, нет! Мне еще надо научиться читать, а книжки кроме как у вас брать то и негде.

- Только книжки? Тебе со мной не интересно… - вижу, что ее глаза опять заполняет влага.

- Не плачь. Вот ведь плакса на мою голову! – приобнимаю, сидя рядом на кровати. Ее ручки тут же воспользовались моментом и обхватили меня за талию, а голова уткнулась в грудь.

- Я бы хотела, чтобы ты оказался сказочным принцем, прячущимся в глухой деревне от плохих родственников. Но так ведь не бывает?

- Не бывает. Зато бывает, что крестьянин и барышня вырастут. У них появятся новые знакомые, интересные кавалеры, балы. Золушка выйдет замуж и будет счастлива.

В ответ на такие слова, мою тушку сжали новые объятия и рубашку замочили хлынувшие слезы.

- А-а! Я не могу! И-и! Я не знаю, что со мной! Я сейчас умру, - барышня стала задыхаться, и я поспешил налить ей воды из графина.

- Ну, что ты! На, выпей, успокойся! Обещаю, что не оставлю тебя, пока не надоем. Ну вот! Улыбаешься ты очень красиво. Все? Не будешь больше умирать? Пойдем, я тебя покатаю и ты успокоишься.

Вот, что теперь делать?! Вылечил, за титьки лапал – теперь женись! Ха-ха! У девочки на этой почве первая влюбленность, а кавалер еще не созрел, да и по статусу совсем не подходящь. Ничего, не она первая, не она и последняя! Пройдет со временем. Расстались мы на позитиве и меня попросили больше не опаздывать.

Та-та-та! Мы едем, едем, едем! Настроение требовало песни. Мои молодшие тоже вовсю улыбаются, в предвкушении воскресной ярмарки. Я еще с вечера забрал у старосты нашу коняшку с телегой и вот наше семейство, за исключением котенка, едет по утренней дороге. Сзади и далеко впереди неспешно движутся на своем транспорте односельчане. С собой у меня копченая осетрина, кувшин икры и две корзины еще дышащей рыбы. На всякий случай, взял еще пару рубликов, которые из Оленькиной копилки. Прикупим одежку младшим и еды быстро портящейся на неделю.

Ярмарка уже вовсю гудела. Дал Машке пятак и отправил их веселиться. Сам снял корзины с рыбой, откинул с них крапиву и оглянулся по сторонам. Покупателей хватало, всем надо было, что то продать и что то купить. Помня о примерных ценах, не знаю как приступить к процессу. Весов у меня нет и вариант был один - продавать по несколько штук, назначая за них цену в пять копеек. Но тут ко мне подскочил ушлый мужичек и с ходу предложил за всю рыбу рубль. Я, недолго думая, заломил два. Сошлись на рубле и сорока копейках. На сорок копеек больше, чем в прошлый раз. Теперь можно и деликатесы доставать. В воздухе поплыл аромат копченой осетрины и народ, поведя носом, стал кучковаться вокруг меня. Зарядил по пятьдесят копеек за кусок и два рубля за кувшин икры. Через десять минут пересчитывал монеты за вмиг разобранный товар. Итого пять рублей за осетрину, два за икру и рубль сорок за свежую рыбу. Восемь рублей сорок копеек. Эх! Жаль моя проволока проржавела! Такой навар с осетра! Пойду, поищу ей замену. Вроде волосяные веревки раньше делали из конских хвостов. Минут через десять наткнулся на сестру с братишкой. У обоих по сахарному петушку в одной руке и половинкой пирога в другой. Прикупил себе пожевать и, взявшись за руки, пошли по шумящему базару, глазея по сторонам. В итоге потратил все деньги, за исключением двух резервных рублей. Купили Машке новый сарафан, платок, Лешке рубаху и штаны, пару куриц, гуся, корзину яиц, творог, сливочное масло, молоко. Нашел тонкую волосяную веревку и, скрепя сердцем, отдал за нее целый рубль.

Усталые, но довольные ехали с ярмарки. Погуляли, прикупились. Гусь смешно гоготал, вертя своей головой на длинной шее.

- Как, Лешка! Интересно было?

- Ага! А людей то сколько! И пироги вкусные!

- Ничего. Научим Машку, будет нам делать пироги не хуже.

- Я и так умею! Только не из чего было, да пироги обычно только по праздникам делают или на продажу.

- Это хорошо! Грибы пойдут, лук, капуста созреет. Будут у нас