Шоколадное убийство - Галина Куликова

— Я сестра Андрея Томилина, — выдала Майя заранее приготовленную легенду. — Мне просто необходимо с вами поговорить. И вы назначили мне время. — Она вскинула руку с часами к глазам. — И сейчас именно оно.

— Извините, я страшно занят, — четко отрапортовал Ковров и продолжил движение к выходу.

Мужчины потянулись за ним, бросая на Майю короткие заинтересованные взгляды.

— Это нечестно! — возмутилась та, преследуя своего собеседника. Ей приходилось бежать почти что вприпрыжку.

— Честно или нет, но мне не до вас.

Ковров уходил по коридору, нацеленный на

что-то срочное и важное — в расстегнутом пиджаке, с горящими щеками, сердитый и абсолютно равнодушный к ее проблемам. Когда Майя сталкивалась с явной несправедливостью, с ней происходили странные метаморфозы. Она превращалась в другую женщину — без тормозов и ограничителей скорости.

— Ну вот что, — заявила она, обогнав Коврова и встав у него на пути. — Так не пойдет.

Он едва не смел ее, шагая широко и гулко. Затормозив, уставился вниз, как лев на клюнувшую его птичку.

— Что значит — не пойдет?

— Не пойдет — и баста. Мой брат умер, и я желаю знать, не вы ли подтолкнули его к краю.

— Умер? — удивленно спросил этот большой и, очевидно, холодный человек. — Он что, бросился вниз с какой-нибудь скалы? Что значит — я подтолкнул его к краю? Я к его горестям никакого отношения не имею, девушка. И разговаривать я с вами собирался, если честно, минуты три, не больше.

— И что бы я успела за эти три минуты? — вознегодовала Майя.

Ковров оглядел своих коллег, проявлявших разную степень заинтересованности, и потребовал:

— Отправляйтесь на рабочие места, договорим завтра.

Толпа неохотно рассыпалась, втянувшись в кабинеты, расположенные дальше по коридору. На улице ликовало солнце, вламывалось в окна, и Майя с Ковровым стояли по колено в солнечном свете, затопившем деревянный пол.

— У вас были личные счеты, — не понижая голоса, обвинила Майя своего визави. Она смело смотрела ему в глаза. Механизм ее смелости работал только на адреналине. Майя неожиданно быстро заводилась, но так же быстро сдувалась, пугаясь собственных выходок. Пока что она была на подъеме. — Андрей чем-то вам не угодил, и вы его уволили не моргнув глазом.

— Ну да! — насмешливо ответил Ковров. — Не моргнув глазом! Очень даже моргнув. Он сопротивлялся.

— А по какому праву вы его уволили? — не сдавалась Майя.

— По праву сильного. У вашего брата был один недостаток, который невозможно игнорировать.

— Личное обаяние. Андрей нравился женщинам.

Ковров посмотрел на нее с сомнением, как кот на дешевую колбасу, раздумывая — съесть или все же не экспериментировать.

— Хорошо, пусть будет так, — согласился он. — Я не желаю обсуждать вашего брата. Тем более, вы говорите, он умер.

— Может быть, он покончил с собой!

— Я здесь при чем?

— Если бы вы сдержали эмоции…

— Вы меня к своим проблемам не примазывайте! — Ковров медленно закипал, и раздражение отразилось в его льдистых глазах. — Советую вам оставить меня в покое. И меня, и вашего умершего брата. Это не дело — ходить по старым адресам и пытаться вытащить на поверхность какие-то совершенно неправдоподобные истории. Да, он работал на меня. Да, он получил нарекание. Да, он был уволен. Что тут такого… криминального? Если каждый уволенный работник будет накладывать на себя руки, в большинстве фирм сразу откроется куча вакансий. А у нас пока что, как вы знаете, с рабочими местами проблемы. Выводы делайте сами. На психически неустойчивую личность могло повлиять что угодно, даже собачий лай за стеной.

— Но мне сказали, что вы выгнали его… по личным соображениям!

— Ну и что с того? — Ковров дернул щекой. — Это когда было? Если бы ваш брат пришел домой и сделал с собой что-нибудь сразу после увольнения, ко мне тут же явилась бы милиция. Но меня никто в доведении сотрудника до самоубийства не обвинял. Уж извините! И вот что еще…

Ковров наклонился к Майе, и его лицо оказалось так близко, что она почувствовала запах лосьона для бритья. Его прямой нос почти упирался кончиком в ее собственный.

— Если вы продолжите свои… изыскания, получите в конце неприятный сюрприз. Поймите же, ваш брат уже не был тем милым кудрявым мальчиком, с которым вы вместе шалили во дворе. Он сильно изменился с тех пор. Так что лучше оставьте все как есть. Это мой по-настоящему искренний совет.

— Спасибо, добрый дяденька, — процедила Майя, сжав челюсти.

Она не поняла — угроза это или намек на то, что с увольнением Томилина связано что-то такое, что может опорочить его самого. «Он уже не был тем милым кудрявым мальчиком», — напомнил ей Ковров.

Майя решила позвонить Сильвестру и обрисовать ситуацию. Пусть он сам решает, что делать дальше. Она вышла из здания фонда и нырнула в ближайшее кафе с офигительным названием «Сытый мерин». Заказала чашку какао и достала из сумочки мобильный телефон.

Сразу вслед за ней в кафе вошел невысокий мужчина в костюме и при портфеле. У него был трусливый и одновременно чересчур независимый вид — как у человека, только что стащившего в ресторане солонку. Он остановился прямо на пороге и уставился на Майю. Та поймала направленный на нее взгляд. Встретившись с незнакомцем глазами, она сразу же прервала звонок и отключила связь. Дело в том, что незнакомцем оказался один из тех мужчин, которые вслед за Ковровым выходили из кабинета после совещания и слышали часть их разговора.

И теперь он ей подмигивал. Совершенно точно — подмигивал. Причем не так, как это делают игривые мужчины, уверенные в своей неотразимости. Он подмигивал многозначительно, намекая на некую тайну. Выходит, за смертью Томилина все же что-то стоит? Неужели его действительно убили? Сильвестр до сих пор так и не сказал, что он думает об этом деле. В ответ на прямые вопросы отвечал: «Я пока не готов говорить на эту тему. Мне нужно больше информации».

Как раз сейчас Майя понимала, что может добыть для босса ту самую недостающую информацию. Она сделала умное лицо и кивнула головой, указав на соседний стул. Она приглашала этого типа за свой столик, чтобы выслушать его. Он быстро двинулся по проходу и сел, поставив портфель на пол.

— Я хочу вам кое-что сказать.

Говорил он вполголоса и наклонился вперед, обдав Майю табачным духом.

— Можете курить, — великодушно разрешила она, зная точно, что Сильвестр не одобрит ее пропахших волос и кофточки. Взяла пепельницу и пальцем подтолкнула ее к собеседнику.

— Благодарю вас. — Он молниеносно достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Закурил и по-джентльменски выпустил дым в сторону. — Я так понял, что вы сестра Томилина?

У него было белое лицо с нежными и влажными губами, живые глаза и очень маленький нос, делавший его похожим на воробья. Хохолок на макушке лишь усиливал забавное сходство.

— Да, и я ужасно расстроена. Вы знали моего брата?

— Угу.

— Как вас зовут?

У Майи было чистое лицо с большими зелеными глазами. Наплевать на такие глаза мог только человек без сердца. Мужчина сглотнул и, покусав нижнюю губу, все же выдавил из себя:

— Антон.

— А вы знаете, Антон, что мой брат погиб?

— Да, я случайно уловил… в коридоре. Поэтому, собственно, и решил вам кое-что, хм, сообщить. Чтобы вы зря время не тратили. Скажите, что ваш брат о своем увольнении говорил?

Майя раздумывала не больше секунды.

— Ничего не говорил! — воскликнула она с досадой. — Я пыталась побеседовать с ним по душам, но он дал понять, что дело очень тонкое. А потом я узнала, что они с начальником поссорились из-за женщины, и тот просто отыгрался на Андрюше…

— Чепуха. — Антон махнул рукой, прочертив сигаретой в воздухе белую пушистую линию. — Это просто камуфляж. Все это было придумано, чтобы скрыть правду. В деле действительно замешана женщина, однако…

Он замолчал и оглянулся на дверь, как будто боялся, что за ним наблюдают. Не заметив ничего подозрительного, наклонился вперед и продолжил:

— Однако не она была причиной увольнения вашего брата. Наоборот, она… она спасла его от позора и разбирательств.

Сердце Майи забилось быстрее. Она чувствовала, что сейчас узнает нечто такое, что может навести Сильвестра на след.

— От позора? Андрюша совершил какое-то… правонарушение? — осмелилась предположить девушка. — И кто такая эта «она»?

— Подруга Коврова. Работает у нас, и ее теплые отношения с начальником отдела, то есть с Ковровым я имею в виду, держатся в строжайшем секрете…

«Ну-ну, — подумала Майя. — Хорош секрет, если его можно узнать вот так, с бухты-барахты».

— В какой-то момент она действительно увлеклась… вашим братом. Он был красивым мужчиной. — Антон повел бровями, и сразу стало ясно, как не нравится ему собственная внешность и как бы он хотел изменить ее. — И когда все вскрылось, она умолила Коврова спустить дело на тормозах.