СТИХОТВОРЕНИЯ - Роберт Бёрнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Невеста с приданым
Я пью за невесту с приданым,Я пью за невесту с приданым,Я пью за невесту с приданым,С горой золотых для меня!
Долой красоты колдовское заклятье!Не тоненький стан заключу я в объятья, –Нужна необъятная мне красота:Хорошая ферма и много скота.
Красивый цветок обольстит и обманет,Чем раньше цветет, тем скорее увянет,А белые волны пасущихся стадИ прибыль приносят, и радуют взгляд.
Любовь нам порою сулит наслажденье,А вслед за победой идет охлажденье.Но будят в душе неизменный восторгКружки, на которых оттиснут Георг.
Пастух
Брела я вечером пешкомИ повстречалась с пареньком.Меня укутал он платком,Назвал своею милой.
Гнал он козПод откос.Где лиловый вереск рос,Где ручей прохладу нес, –Стадо гнал мой милый.
– Пойдем по берегу со мной.Там листья шепчутся с волной.В шатер орешника сквознойЛуна глядит украдкой.
– Благодарю за твой привет,Но у меня охоты нетПлатить слезами долгих летЗа этот вечер краткий!
– Нет, будешь ты ходить в шелках,В нарядных, легких башмачках.Тебя я буду на рукахНосить, когда устанешь.
– Ну, если так, тогда пойдемС тобой по берегу вдвоем,И я надеюсь, что потомМеня ты не обманешь.
Но он ответил мне: – ПокаРастет трава, течет рекаИ ветер гонит облака,Моей ты будешь милой!
Гнал он козПод откос.Где лиловый вереск рос,Где ручей прохладу нес, –Стадо гнал мой милый.
К Тибби
О Тибби, ты была гордаИ важный свой поклонТем не дарила никогда,Кто в бедности рожден.
Вчера же, встретившись со мной,Ты чуть кивнула головой.Но мне на черта нужен твойПрезрительный поклон!
Ты думала навернякаПленить мгновенно бедняка,Прельщая звоном кошелька…На что мне этот звон!
Пускай меня гнетет нужда,Но я сгорел бы со стыда,Когда тобой, что так горда,Я был бы побежден.
Как ни остер будь паренек,Ты думаешь, – какой в нем прок,Коль желтой грязью кошелекНабить не может он!
Зато тебе по нраву тот,Кто состоятельным слывет,Хотя и вежлив он, как скот,И столько же умен.
Скажу я прямо, не греша,Что ты не стоишь ни гроша,А тем достатком хороша,Что дома припасен.
С одной я девушкой знаком.Ее и в платьице простомЯ не отдам за весь твой дом,Сули хоть миллион!
Свадьба в городке Мохлин
Когда был месяцев семиГод восемьдесят пятыйИ ливни спорили с людьмиЗа урожай несжатый, –
В то время мистер Так и ТакОтправился к невесте,Чтобы отпраздновать свой бракС ней и с деньгами тестяВ столь мокрый день.
Чуть солнце глянуло с небесСквозь полосу тумана,Проснулась Нэлл, вскочила Бэсс,Хоть было очень рано.
Утюг шипит, комод скрипит,Мелькает ворох кружев…Но Муза скромность оскорбит,Их тайны обнаруживВ столь важный день.
Но вот – природе вопреки –Стянули их корсеты,И очень длинные чулкиНа ножки их надеты.
Осталось – это не секрет –Им застегнуть подвязки.А впрочем, и такой предметНе подлежит огласкеВ столь строгий день.
Шелка упругие, шурша,Едва дают дышать им.И все же могут, не греша,Они гордиться платьем.
Легко их в талии сломать,Шумят их шлейфы сзади.Что Ева-мать могла б сказать,На пышный зад их глядяВ воскресный день?
Вот в куртке праздничной, с хлыстом"Гей-го!" – подъехал Санди.И Нэлл и Бэсс покинуть домСпешат, как по команде.
А вот Джон Трот – лихой старик.Толст, как судья наш местный,Он маслит, пудрит свой парик –Да и сюртук воскресныйВ столь славный день…[6]
* * *
Весной ко мне сватался парень один.Твердил он: – Безмерно люблю, мол. –А я говорю: – Ненавижу мужчин! –И впрямь ненавижу, он думал…Вот дурень, что так он подумал!
Сказал он, что ранен огнем моих глаз,Что смерть его силы подточит.А я говорю: пусть умрет хоть сейчас,Умрет, за кого только хочет,За Джинни умрет, если хочет.
Усадьбу, где полный хозяин он сам,И свадьбу – хоть завтра – сулил он.Но думаю: виду ему не подам,Что дурочку сразу прельстил он,Усадьбой и свадьбой прельстил он.
И что бы вы думали? Вдруг он исчез.А вскоре нашел он дорожкуК моей же сестрице двоюродной – Бэсс.Терпеть не могу эту кошку,Глухую, поджарую кошку!
Хоть зла я была, но пошла погулятьВ Дальгарнок – там день был базарный.И вдруг предо мною явился опять,Как призрак, дружок мой коварный,Все тот же мой парень коварный.
Ответив негодному легким кивком,Пройти поспешила я мимо.Но он, ошалев, словно был под хмельком.Назвал меня милой, любимой,Своей дорогой и любимой.
А я, между прочим, вопрос задала,Глуха ли, как прежде, сестрицаИ где по ноге она обувь нашла…О боже, как стал он браниться,Как яростно стал он браниться!
Молил он скорее венчаться пойти,А то он погибнет напрасно.И я, чтоб от гибели парня спасти,Сказала в ответ: – Я согласна.Хоть завтра венчаться согласна!
Кузнецу
Устал в полете конь Пегас,Скакун крылатый Феба,И должен был на краткий часСойти на землю с неба.
Крылатый конь – плохой ходок!Скользя по мерзлым склонам,Он захромал и сбился с ногПод богом Аполлоном.
Пришлось наезднику сойтиИ жеребца хромогоК Вулкану в кузницу вести,Чтоб заказать подковы.
Колпак и куртку снял кузней,Работая до пота.И заплатил ему певецСонетом за работу.
Вулкан сегодняшнего дня,Твой труд ценю я выше.Не подкуешь ли мне коняЗа пять четверостиший?
Ода шотландскому пудингу "Хаггис"
В тебе я славлю командираВсех пудингов горячих мира, –Могучий Хаггис, полный жираИ требухи.Строчу, пока мне служит лира,Тебе стихи.
Дородный, плотный, крутобокий,Ты высишься, как холм далекий,А под тобой поднос широкийЧуть не трещит.Но как твои ласкают сокиНаш аппетит!
С полей вернувшись, землеробы,Сойдясь вокруг твоей особы,Тебя проворно режут, чтобыВесь жар и пылТвоей дымящейся утробыНа миг не стыл.
Теперь доносится до слухаСтук ложек, звякающих глухо.Когда ж плотнее станет брюхо,Чем барабан,Старик, молясь, гудит, как муха,От пищи пьян.
Кто обожает стол французский –Рагу и всякие закуски(Хотя от этакой нагрузкиИ свиньям вред),С презреньем щурит глаз свой узкийНа наш обед.
Но – бедный шут! – от пищи жалкойЕго нога не толще палки,А вместо мускулов – мочалки,Кулак – орех.В бою, в горячей перепалкеОн сзади всех.
А тот, кому ты служишь пищей,Согнет подкову в кулачище.Когда ж в такой руке засвищетСтальной клинок, –Врага уносят на кладбищеБез рук, без ног.
Молю я Промысел небесный:И в будний день, и в день воскресныйНам не давай похлебки пресной,Яви нам благостьИ ниспошли родной, чудесный,Горячий Хаггис!
Овсянка
