Арабская сказка - Татьяна Белая

— В моем представлении восточная женщина всегда слепо подчиняется мужу, — сказала Лиза, ещё уютнее устраиваясь у него под рукой. — Я бы не смогла.

— У многих такое неверное представление, — возразил Самир и продолжил. — Часто молодые парни жениться не могут из-за отсутствия денег. И что им делать, когда кровь бурлит? Сейчас, правда, времена другие настали, — усмехнулся он. — За блуд теперь камнями не забивают. Живут арабы с женщинами в гражданском браке. Потому что и в наше время, пока мужчина не представит имаму доказательство, что сможет обеспечить материально свою жену и детей, его брак не оформят. А уж тем более, не может взять вторую или третью. Жена имеет право отказаться вести домашнее хозяйство, и муж обязан нанять прислугу. Если жена захочет работать, супруг не имеет права ей запретить. И все заработанные деньги, она тратит, куда ей вздумается. У меня вторая жена во Франции училась. Работает, и я даже понятия не имею, сколько она зарабатывает. А попробуй я сделать ей подарок дешевле, чем другим, — со смешком заметил мужчина. — Скандал устроит.

— Разве ваши жены скандалят?

— А почему нет? — пожал плечами Самир. — Бывает. Правда, я могу ей приказать: "Помолчи женщина". Тогда она должна тут же умолкнуть и выслушать доводы супруга.

— Вот бы мне кто-нибудь такие слова сказал, — возмутилась она.

— Нормальные слова, — пожал он плечами. — Ничего обидного в них нет. Насколько мне известно, русские мужики говорят проще. "Заткнись, дура". Такое бы тебя устроило?

— Я бы ему заткнулась, — зло ответила Лиза. — А что такое "брачный дар"?

— Минимум, это одно золотое кольцо, одно с бриллиантом и два с другими драгоценными камнями. Если жених богатый, может и ещё чего-нибудь подарить.

— У христиан Бог создал Адама по своему образу и подобию. А Аллах как человека создал? — поинтересовалась женщина. Её все больше занимали открытия, о которых она узнавала.

— Тут разногласия существуют, — вновь лукаво прищурился Самир. — В Коране написано, что Аллах начал сотворение человека из песка и воды. То бишь, из глины. Но, многие исследователи Священной книги считают, что Великий и Милосердный вместо воды использовал семенную жидкость. "Он сотворил пару — мужчину и женщину (самца или самку) из капли, которая извергается". Так написано в суре "Звезда".

— А где он эту семенную жидкость взял? — рассмеялась женщина.

— Все вопросы к Всемогущему, пожалуйста, — иронично ответил Самир. — Кстати, если за гомосексуализм и даже подобный способ близости с женщиной для мусульманина прямая дорога в Ад. То оральный секс Коран не запрещает. Значит, семя мужчины священно, — прошептал он, прижимая её к себе.

— Ой, — смущенно сказала Лиза, выскальзывая из-под его руки и направляясь в кровать, — насочинял сто верст до небес. Я же проверить не могу.

— Лиз, ты чего такая стеснительная-то? — пожал он плечами. — Я говорю то, что есть. Купи в России Коран на русском и проверь мои слова. Там ещё написано, что принуждать женщину ни к чему нельзя. На это тоже строгий харам. Поэтому сексуальное просвещение девочек начинается лет с семи. Чтобы она научилась ублажать своего супруга и сама получать удовольствие.

— Я по телевизору слышала, что арабы берут в жены малолеток, которые ещё не созрели для половой жизни. И изгаляются над ними.

— Садисты и психи есть в любой нации, — недовольно поежился Самир. — Признай, что многие русские мужики к женам своим относятся по-хамски. Пьют, бьют, да ещё и не е… — он на минуту замолчал, поняв, что чуть не произнес неприличное слово в запале. — Не буду говорить в рифму. Скажем, не исполняют свой супружеский долг.

— А почему ты все негативные примеры на русских мужчинах приводишь? — с обидой произнесла Лиза. — Ещё говорил, что много друзей среди россиян имеешь.

— Это так. Не обижайся, пожалуйста, — поспешил тот оправдаться. — Я долго жил в России. Видел и хороших людей и не очень. Не стану же я рассказывать о негативном в отношениях мужчин и женщин у англичан, японцев или негров. Ты русская, потому о них и говорю.

— Ладно, давай закроем неприятную тему, — сказала Лиза, забираясь под одеяло.

— Хорошо, поговорим о нас с тобой, — согласился он. Раз ты завладела моими десницами, идем завтра выбирать для тебя "брачный дар". Чтобы меня Аллах в блуде не обвинил, — улыбнулся Самир. — И все будет халяль — законно.

— Ага, придумал, — хмыкнула она. — Мне муж такой халяль устроит, мало не покажется. Антон еле на билеты денег насобирал. И вдруг я возвращаюсь с золотыми украшениями.

Лучше бы она этих слов не говорила. Глаза Самира вдруг вспыхнули недобрым светом и стали колючими. Он протянул руку, сделал несколько затяжек кальяна и строго спросил:

— У тебя есть муж?

— А что? Почему это тебя удивляет? Мне, слава Богу, двадцать два года. Я четыре года замужем.

— Но, это же страшный грех для замужней женщины — измена, — немного помолчав, и продолжая курить, каким-то чужим, холодным голосом произнес он.

— Самир, я что-то не поняла, — удивленно уставилась на него Лиза. — У тебя три жены, семеро детей и ты упрекаешь меня за единственного мужа? Если твои десницы меня узрели, так это не блуд. А, если моим десницам ты понравился, значит, я прелюбодейка? Ты же уверял, что Аллах создал мужчину и женщину равными.

— Нет, — хмуро ответил он, — упрекать тебя права не имею. Но я почему-то такого не ожидал. И мне это очень неприятно узнать. Выходит, я унизил достоинство твоего русского мужа. Грубо говоря, наставил ему рога. Почему ты не сказала, что замужем?

— А уважаемый шейх у меня об этом спрашивал?

— Да, я как-то об этом не подумал. У тебя такой невинный взгляд. Сама чистота во взоре.

— Может, ты меня ещё упрекнешь, что я тебе не девственницей досталась? — ехидно поинтересовалась она.

— Я этого не говорил, — продолжал глубоко затягиваться дымом из кальяна Самир.

Лиза была поражена такой внезапной перемене в нем. Самир сидел, закутавшись в длинный халат и развалившись на подушках. А глаза мужчины, только недавно источавшие ласку и нежность, горевшие страстью, превратились в холодные, погасшие черные угольки. В них читался укор и осуждение. Это был совершенно незнакомый ей человек. Он больше походил на падишаха или эмира, который внезапно узнал об ослушании своей рабыни-наложницы. Женщину охватило негодование.

— Что ты на меня так смотришь? — возмущенно спросила она.

— Как я на тебя смотрю? — холодно поинтересовался тот.

— Ты глянь на себя в зеркало. Прям, оскорбленный и униженный властелин, — насмешливо фыркнула Лиза. — Все вы, мужики, под одну гребенку стрижены. Одним миром мазаны, — продолжила она на повышенных тонах. — Христианин, иезуит, мусульманин — разницы нет. Вам самим Господом разрешено все. А женщина об измене и думать не смей. Да, пошли вы все в пим дырявый, — грубо, почти на истерике выкрикнула она, начиная искать свою одежду.