Барвиха - Паша Киста
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После обеда развозили, собирали, но уже в спокойном темпе, потому что у нас было много времени до вечерних машин. Опять-таки, это когда не было пиздец каких-то завалов или форс-мажоров. Собранный товар мы не распределяли по ячейкам, а скидывали в коридор, потому что больше ничего в этот день не уезжало. Миша уезжал в 19:00 где-то, но бывало и раньше, специально, чтобы пораньше приехать. Мы к этому времени уже всё сделали и сидели на складе. Точнее, на кухне. «Ну что, Павел. Чайканём?» – говорил Славик. К нам приходил Тимур. Вот ща можно про него рассказать немного. Тимур – это осетинский мужчина, с чёрной густой бородой, высокий, с акцентом. Он приходил пить чай со Славиком, но я тоже сидел с ними, потому что это было очень весело.
У нас сложилась такая концепция. Я молча сидел пил чай, ел лепёшки, которые Славик каждый день приносил. Он приносил штук 6 лепёшек из тандыра, 3 раздавал кому-то, а 3 были чисто для нас, для водителей, да для кого угодно. Мы пили чай с этими лепёшками, мазали их джемом или лечо или каким-нибудь соусом. Всё равно всё это приносил Славик. Славик и Тимур разговаривали. Точнее упражнялись в баталиях и остроумии. Как же они друг друга засерали. Точнее Тимур Славика. Моя роль была с этого всего угарать. Славик же пытался как-то Тимура в шутку пристыдить или подъебать. Тимур же с наигранной агрессией просто грубил Славику. Такое вот чувство юмора. В стиле Максима, кстати. Со временем и мне Тимур стал хамить иногда, но это было почему-то не обидно, а смешно. Он мне говорил со своим осетинским акцентом:
– ПАВЕЛ.
– А?
– НОРМАЛЬНО ХОДИ.
Вот с «нормально что-то делай», это была его любимая тема. Он постоянно говорил Славику: «НОРМАЛЬНО ПАКЕТЫ СКЛАДЫВАЙ. НОРМАЛЬНО РАБОТАЙ. НОРМАЛЬНО ЧАЙ НАЛИВАЙ. ДАЙ ЗАКИНУТЬСЯ. ПОКА Я ТЕБЯ НЕ ВЫЁБАЛ». Произносил он это всегда с такой доброй насмешливой улыбкой. А Славик ему отвечал: «Эээ… Как ты вот, т-бля, со старшими разговариваешь? Тебя волки что ли воспитывали, э?» Тимур ещё угарал над Славиком, когда тот считал товар. Славик считал всегда вслух, чтобы не забыть цифру, и очень часто останавливался на цифре девять. Тимур заметил и это и каждый раз, когда заставал Славика за счётом товара, мешал ему проговаривая: «Девить! Славик. Девить… » Шёпотом, подражая Славику. И да, именно «девить». Так произносил Славик.
Ближе к 20:00 мы расходились, я мог почитать книжку, Славик дремал, или сидел в телефоне, или с кем-то болтал. Мы ждали вечерние машины. Они обычно приезжали около девяти вечера. Примерно в одно время. И Боря из ЦУМа и Миша или Храмченко из Арки. Мы их разгружали, раскидывали товар по стеллажам, и водители уходили домой. Мы развозили, что успевали, затем освобождали стеллаж от товара, который приехал, закидывая всё рандомно в тот стеллаж, что стоял посередине, расставляли собранный товар, что валялся в коридоре по освобождённому стеллажу, на завтрашнюю отправку. Переодевались, отмечались, я относил ключ от склада СБшникам, поднимался на улицу и шёл через всю Барвиху специально, чтобы убить время до электрички, которая приходила в 22:26. Один хуй, стоял на платформе, курил и ждал электричку. Садился в неё. Почти пустую. И ехал домой. Дома я сразу шёл мыться, смыть с себя всю эту хуйню, все атомы, все частицы ебучие, подхваченные с работы на свою кожу, затем ужинал, смотрел немного интернет, умывался и ложился спать. Где-то около полуночи.
Перечитал прошлый блок текста. Надеюсь, хоть немного понятно было, чо я ваще хотел сказать. Я, если честно, подумал, что довольно нудно получилось, но это надо было описать. Сейчас я хочу всё-таки отступить немного в личное. Хоть я и написал, что эта повесть о работе, но выходные – это тоже часть работы. Особенно в период адаптации.
Первые два-три месяца, наверное, мне работа снилась каждый день. Вернёмся немного назад от вышеописанного рутинного дня. Когда я ещё спал в одной кровати с матерью во время ремонта, мне снилась работа. Так вот, видимо, какой-то участок мозга, отвечающий за передачу сигналов в руки и в ноги, отключался, и я во сне кинул подушку на пол, потом взял её, мать проснулась от этого и сказала: «Ты чё творишь?» А я ей ответил: «Вот этот пакет надо туда положить». Бляяя… Я думал, что мне всё это приснилось, то есть что я на самом деле лежал, спал, не двигался, что просто произошло такое странное расслоение между реальностями. Но нет. Мы потом разговаривали, я поинтересовался у мамы, что было. И она подтвердила, что я, выходит, лунатил. Ну, я ахуел немного. Больше такого вроде не было, но работа мне продолжала сниться.
И вот я даже запомнил момент осознания завершения своей адаптации. Я шёл в Мультибренд Женский на -1 этаж, и смотрел в зеркало, и думал: «Ебать, какой я хуйней занимаюсь… Мне 24 года, а ношу пакеты туда-сюда. Каждый рабочий день одно и то же…» Потом я такой: «Подожди… То есть это рутина? Да! Бля. Я привык! Я даже и сплю уже нормально. А сколько я работаю тут? Ну, три месяца, как раз». Меня это обрадовало, но, с другой стороны, рабочая скука начала набирать свои обороты.
Выходные – это тоже мука. Я стал ценить их. Работаешь – страдаешь, в выходные – тоже страдаешь, потому что не знаешь, чем заняться. Поэтому мне было дико обидно, когда я на выходных никуда не ходил и ничего не делал, а чисто тусовался дома. В осенние месяцы я
