Недетские игры - Максим Есаулов

– Что вы себе все позволяете? – деланно строго спросила она.

– Все? Скажите, кто – я разберусь. Красивая женщина – редкость в этих стенах, так что неудивительно, что пристают.

– Вы, собственно, кто?

Вместо ответа Паша продемонстрировал удостоверение.

– Понятно. Ничем вам помочь не могу, Павел Николаевич. Романы с оперативниками – дурной тон.

– Кто вам такое сказал?

Александра посмотрела на пустой стол и ответила таким голосом, что было неясно, разделяет она мнение своей наставницы или посмеивается над ним:

– Татьяна Николаевна.

– Это она так говорит? – Паша недоверчиво покрутил головой. – А вы знаете, что ее гражданский муж – оперативник?

Александре это было известно. Как было известно и то, кем именно этот гражданский муж является. А о его родственных отношениях с Пашей она догадалась сама, когда увидела удостоверение и сопоставила указанные в нем отчество и фамилию с фразой про то, что он шел устраивать чужую личную жизнь. Все-таки Александра была девушкой сообразительной, хотя иногда и любила сыграть простушку, приехавшую из глубокой провинции во вторую столицу за счастьем.

– Я вам не верю.

– Я никогда не вру. – Паша приложил руку к сердцу.

Девушка усмехнулась.

– Просто на свете множество больших и малых тайн. Вы новый следователь?

– Стажируюсь.

– Тогда вам нужно поскорее вникнуть в суть здешних дел. – Произнося эту фразу, Паша как-то очень естественно переместился со стула на жесткий канцелярский диван у стены и оказался совсем близко от Александры.

– И лучшего проводника мне не найти?

– Проводника, друга, защитника. – Перечисляя, Паша загибал пальцы.

– Если скажете: спонсора, я стукну вас папкой.

– Не, на спонсора я не потяну, – Паша навалился локтями на подлокотник диванчика, – зарплата не та.

– Понятно… – Александра, взяв чашку с остывшим чаем и покинув рабочее место, присела на край стола Кожуриной. Процитировала: – «Девочка, хочешь большой и чистой любви?»

– А что в этом плохого?

– Ничего. Только я приду с кузнецом.

– Ладно. Прошу у него вашей руки!

– Прям так сразу? – Держа кружку двумя руками, словно отогревая озябшие пальцы, Александра встала у окна, задумчиво глядя на улицу.

Оценив ее фигуру, Паша восхищенно покачал головой и сделал соответствующее лицо.

Александра не могла этого видеть, но, конечно, почувствовала.

Когда она перестала изучать улицу и обернулась, Паша спросил, вставая с дивана:

– Вы в шесть заканчиваете?

– Возможно.

– Тогда я за вами заеду, и мы сходим поужинать. Заодно и обсудим, чем я могу вам помочь в этой жизни. Годится?

– Я подумаю, – Александра поставила чашку на пустой стол Кожуриной.

– Тогда до вечера. – Паша двинулся к двери. – А мне пора бандитов ловить.

– Всех? – Девушка усмехнулась. – Между прочим, вы даже не спросили, как меня зовут.

– Видите, какой я деликатный? Полюбил вас, как прекрасную незнакомку. Значит, до вечера?

Они одновременно посмотрели на часы.

***

Кальян приехал в гостиницу, где должна была состояться встреча, непосредственно связанная с телефонным звонком от таджика из Омска.

Он поднялся на пятый этаж, пошел по длинному коридору. Впереди него, толкая перед собой тележку с грязным бельем, шла молоденькая симпатичная горничная, закончившая уборку освободившихся номеров. Кажется, это была та же самая, которую он видел в прошлый раз, когда сюда приезжал. Ухмыльнувшись, Кальян догнал ее и звучно шлепнул по заду. Девушка взвизгнула и, выпустив ручку тележки, прижалась к стене. Точно, та самая!

Подмигнув, Кальян прошел мимо, к номеру с табличкой «5101».

В номере его ждал подполковник ФСБ Антон Сергеевич Саблин – мужчина лет сорока, с невыразительным лицом, одетый в строгий костюм и укороченный черный плащ. Он приехал на встречу на полчаса раньше с ноутбуком, чтобы не терять попусту время, ожидая своего не отличающегося пунктуальностью информатора. Когда Кальян вошел, подполковник одним нажатием кнопки убрал с экрана текст документа, над которым работал. Не то, чтобы он боялся, что Кальян что-то прочтет, просто нужно было отвлечь внимание и замаскировать момент включения спрятанного под одеждой цифрового записывающего устройства с чувствительным выносным микрофоном.

Вытянувшись по стойке смирно и дурашливо улыбаясь, Кальян доложил:

– Юстас – Алексу. Прибыл без происшествий.

– Не юродствуй, – поморщился Саблин. – Ты зачем горничную опять по заду шлепал?

– Виноват, ваше высокобродие. Болван-с!

– Ну хватит уже! Ты же офицер, должен понимание иметь.

– Офицер? Это было давно и неправда. – Достав из кармана пиджака четки, Кальян пересек номер и сел на кровать у противоположной от Саблина стены. Махнул рукой: – Да не дуйся ты, я шучу. Настроение просто хорошее.

– Умираю от смеха, – сухо заметил Антон Сергеевич. – Что нового?

– Да ничего особого. Бегемот четыре «черные» фуры через Выборг тащит. Ему «окно» на таможне обещали. Замначальника, этот, как его… Лядов! Карась с Мерином…

– По главному что?

– По главному? – Кальян прищурился. – А-а-а, по главному! Все по плану идет. Сбоев нет, только задержка маленькая образовалась. Что, запал на тему, Сергеич?

– Ты уверен, что это будет тонна?

– Нет. – Озабоченно вздохнув, Кальян покачал головой. – Не уверен. Может, девятьсот девяносто. Может, тонна сто…

– Может, хватит? Меру знай! Говоришь – говори, не хочешь – пока.

– Не надо мне приказывать. Я просто так воздух не колыхаю. – Кальян встал, и могло показаться, что он сейчас, хлопнув дверью, уйдет.

Не ушел.

Накручивая четки, продолжал говорить, так давя подполковника взглядом, что стороннему наблюдателю было бы трудно понять, кто из них перед кем отчитывается и кто кого может использовать в своих интересах.

– Если я сказал тонна – значит, тонна. Мы, мусульмане, не обманываем друг друга. И все, что я обещал вашей конторе, я сделаю.

– А твой какой интерес?

– Шкурный. Какой еще может быть? Не люблю конкурентов.

– Обманешь – смотри.

Кальян пренебрежительно скривился:

– Ты бы лучше позаботился о том, чтобы менты этот груз не нахлобучили. А то уплывет твоя «медалька за город Будапешт» какому-нибудь простому милицейскому оперку с железной дороги…

– За это можешь не волноваться. До Питера у них будет зеленая улица.

– Приятно с вами дело иметь, товарищ чекист. А может, ну их на фиг, эти награды? Наладим канал – и вперед. Колумбийцы повесятся!

Несмотря на ухмылку, которой сопровождались слова, предложение Кальяна прозвучало как-то очень серьезно.

Саблин натянуто рассмеялся:

– Я скромный. Мне достаточно ордена.

Он убрал ноутбук в специальный портфель. Встал, оправил плащ, одновременно выключая цифровой диктофон. Сказал:

– Как только будут новости, звони, – и первым вышел из номера.

Едва закрылась дверь, Кальян сплюнул и пробормотал:

– Будет тебе орден, подполковник, обязательно будет. С закруткой на спине…

Спустя час, добравшись до Управления, Саблин докладывал генералу Крюкову:

– Сегодня на внеочередной встрече Душман подтвердил полученную ранее информацию о партии героина, следующей по железной дороге из Таджикистана в морской порт Санкт-Петербурга.

В просторном, отделанном дубовыми панелями кабинете генерал и подполковник были вдвоем.

С портрета на стене, прищурясь, за ними наблюдал Феликс Дзержинский.

– Согласно прежним данным, груз транзитный. Место назначения – Роттердам. Поставка проплачена голландским представителем ультраисламистской организации «Копья Аллаха» Насером. Отправитель груза – бывший заместитель министра безопасности Таджикистана Зароб Хаджоев.

– Размер партии?

Саблин поправил выглядывающие из рукавов пиджака манжеты белоснежной рубашки и ответил, не сумев скрыть легкого торжества в голосе:

– Одна тонна.

Генерал с пониманием покачал головой и оценил:

– Вкусно. Кто принимает груз у нас в городе?

– Душману это пока неизвестно. Информация получена через его связи в Таджикистане и Афганистане. На сегодняшний день нам известны номер состава и платформы.

– Платформы?

– Да. Груз находится в бочках на насыпной платформе, загруженной бокситной рудой. Его сопровождают несколько боевиков Хаджоева. Точное число сопровождающих не установлено.

– Совсем обнаглели… Есть возможность проверить информацию через другие источники?

– Только косвенно, товарищ генерал. Я подготовил план мероприятий…

– А что за фрукт твой Душман?

– Завьялов Федор Аркадьевич, шестьдесят второго года рождения, уроженец Воронежа. Бывший офицер-десантник. В восемьдесят шестом в Афганистане попал в плен. Принял ислам. Жил в Пакистане и в Иране. В боевых действиях против нас участия не принимал, во всяком случае, такой информации не получено. В девяносто втором вернулся в Россию, сколотил группировку из бывших «афганцев». Потом от них отошел. Сейчас у него новый коллектив. Является самостоятельным криминальным авторитетом, кличка «Кальян». К уголовной ответственности не привлекался. В РУОПе были на него материалы, но до серьезной реализации не дошло. Завербован мною в прошлом году через агента «Инесса».