Адриан - Михаил Ишков

Это перечисление было встречено возмущенными возгласами. Трудно было поверить, что за какие-то несколько дней, по меньшей мере, треть восточных земель империи оказались охваченными восстанием. Лузий Квиет, сам родом из Африки, из Мавритании, первым выразил сомнение в достоверности этих сведений.

– Этого быть не может! Адриан лукавит. Египет всегда с благоговением почитал императорскую власть.

– Ты хочешь сказать, Адриан лжет?

– Нет… Возможно, он сгущает краски. У меня есть сведения, что волнения в Александрии подавлены, а толпа возмущенных евреев разогнана.

– Ты до сих пор ни слова об этом не сказал, – удивился Траян.

– Я не имею обыкновения представлять на совет непроверенные данные. Адриан специально нагоняет страх, чтобы принудить тебя, божественный, доверить ему подавления бунта. С этой целью он и заманивает тебя в Антиохию.

– За подавление бунтов триумфов не дают, лавровыми венками не награждают! Послушай, Лузий, давай забудем о прежних раздорах и займемся делом. Ты полагаешь, мне следует оставаться в Хараксе, где мы отрезаны от происходящего? Твое мнение, Цельз?

– Я полагаю, великодушный, что лучше двинуться с армией на север…

– И бросить флот? Ведь корабли не смогут подняться вверх по течению. Что, если Хосрой сожжет наши корабли? С чем тогда мы отправимся на восток? – он помедлил и дал знак читать дальше.

«Сирия является ключом к победе, – настаивал Адриан. – Отсюда легче всего управлять войсками и удержать под контролем завоеванные земли на Тигре». Наместник уверял императора, что примет все меры, чтобы в провинции сохранялось спокойствие, однако, предупреждал он, это только первый шаг к восстановлению власти Рима.

«Что касается мятежников, – сообщал Адриан, – теперь вполне ясно, что душой восстания являются евреи, проживающие не только в Месопотамии, но и в Кирене, на Кипре, в Александрии и в самой Иудее. Обезумевшее племя уверилось, что наступил «день гнева» и Едом (так они называют Рим) будет разрушен. Их потерявшие остатки разума учителя убедили своих приверженцев, что пророчество некоего божественного разума, которого они именуют Яхве, близко к осуществлению, и бог якобы не попустит «несправедливости и отдаст врагов их в руки их». На землю вскоре спустится некий «мессия», который установит здесь свой порядок.

Я не берусь комментировать этот бред. Могу только сообщить, что Иерушалаим пока в наших руках, однако, по сведениям соглядатаев, мятежники имеют намерение захватить эту крепость. Что касается христиан, то эта секта, довольно многочисленная в Антиохии, ведет себя смирно. Я убедил их главного жреца, некоего Игнатия, внять голосу благоразумия и не пытаться противодействовать властям. Для большей убедительности я посмел на свой страх и риск ввести дополнение к установленному тобой, наилучший, правилу 99-го года7, требующему от граждан сообщать о всех членах тайных сообществ, запрещенных тобой, величайший. Я позволил себе внести следующее дополнение в этот закон: всякий доносчик обязан доказать свое заявление на принадлежность виновного к христианской секте. В противном случае заявителя ждет то же самое наказание, которому должен быть подвергнут виновный.

К сожалению, христиане в провинции далеко не едины и разделяют различные, порой самые вздорные, мнения. Эти мнения распространяют некие «апостолы». Этих «апостолов», «святых», «пророков», «предтеч», «пресвитеров» в Сирии хоть пруд пруди! Самым безумным среди них следует считать некоего Елксея. Сам Елксей, как говорят, недавно сдох, однако бредни его живы до сих пор. Это суеверие основано на признании, что распятый, как тебе известно, Пилатом более ста лет назад некий бродяга по имени Иисус на самом деле якобы является светлым демоном гигантских размеров, и этот самый Иисус с помощью таинственного существа женского рода, называемого «святым духом», способен переселяться из одного тела в другое. Последователи Елксея утверждают, будто Иисус переселился в тело Елксея, а заодно вручил тому некую «священную книгу». Наследником же Елксея стал некий Епифаний. В него, по утверждению его поклонников, тоже вселился Иисус. Демон ростом под небеса также открыл ему великую тайну и в придачу к книге одарил смутьяна какой-то «золотой рукой», способной совершать чудеса и наделять ее обладателя великой исцеляющей силой. Эти безумцы настаивают, что этот талисман похитили римляне, и мы обязаны вернуть им «золотую руку, иначе нас испепелит «божественный гнев». По некоторым сведениям, сторонники Епифания собираются устроить на меня покушение.

От себя же хочу добавить, что понять их символ веры спокойным и беспристрастным разумом невозможно, однако к обозначенной ими угрозе по отношению к «римлянам» я отношусь вполне серьезно и пристально наблюдаю за ними.

Что думает по этому поводу благоразумный Ликорма? Пусть он прояснит – что известно об этой секте? Насколько опасны «елказаиты» и какие меры следует принять, чтобы пресечь их деятельность в корне?

Другой вопрос, можно ли сдержать этот ошалевший сброд исключительно силовыми мерами? Полагаю, что этого недостаточно, так как подобными суевериями очень ловко пользуются агенты Хосроя, чему я имею точное подтверждение».

В письме утверждалось – череда бунтов и, казалось бы, случайных вспышек насилия, прокатившихся по восточным провинциям империи, являлась продуманными и хорошо организованными выступлениями, которыми, как утверждал Адриан, руководили агенты парфянского царя. Участие в восстании еврейских общин придала этим мятежам необходимую для такого дела бессмысленную и тупую ярость. Иудеи всегда отличались буйным и вызывающим нравом.

На этом месте голос у вольноотпущенника дрогнул, он замолчал.

Гнетущая тишина установилась в шатре.

Теперь становились ясными очертания стратегического плана, которого изначально придерживался парфянский царь.

Многим из собравшихся на претории, и в первую очередь самому императору, тайно пришлось признать, что этот замысел идет вразрез с тем планом, которого при столкновении с Александром Македонцем придерживался предшественник Хосроя, Дарий. Персидский царь по причине самоуверенности решил остановить продвижение Александра, столкнувшись с ним лоб в лоб. Имея огромный перевес в живой силе, Дарий рассчитывал разгромить дерзкого юнца в одном или нескольких генеральных сражений, после чего утвердить свою власть над континентальной Грецией.

Битым оказался не Македонец, а персидский царь. Парфяне отлично выучили урок и на этот раз применили иную тактику: сначала поспешное, напоминающее бегство отступление, заманивание врага на незнакомую ему местность, затем партизанская война в тылу и только потом, при благоприятных условиях, генеральное сражение.

Траяну было за что упрекнуть себя. Он почему-то решил, что Хосрой повторит ошибку Дария, а ведь изменение тактики парфян просматривалось уже во время войны с Крассом8.

Ошибки ошибками, у кого их не бывает, однако итоги подводить рано. Сила, сосредоточенная в руках императора, способна сломить сопротивление любого противника. Ресурсы Рима неисчерпаемы. Огорчала только необходимость отложить на неопределенное время поход в Индию.

В последнюю очередь Адриан перечислил меры, которые следует принять для скорейшего подавления восстания. По своему обыкновению воспитанник не забыл пронумеровать их.

«Прежде всего, – писал наместник, – 1) необходимо перегруппировать силы и на время оттянуть легионы ближе к Евфрату; 2) акцент в подавлении восстания сделать на политические, а не на карательные меры; 3) желательно отменить дополнительный налог на еврейские общины, наложенный в новых провинциях[19]; 4) необходимо дать иудеям надежду на восстановление разрушенного божественным Титом Иерушалаимского Храма».

«Эти безумцы, – добавлял Адриан, – до сих пор тешат себя надеждой на приход некоего пророка, которого они называют “мессией” и который освободит их от римских волков, ибо их мудрецы пишут, что “плоды полей их на глазах у них съедают чужие”. Пусть великодушный разрешит им поклоняться своему Богу по своим законам, по крайней мере, в том объеме, который допускал парфянский царь».

В самом конце Адриан упомянул о необходимости немедленно начать переговоры с Хосроем.

«Лучше договориться и обеспечить свой тыл, чем постоянно ждать удара в спину. Нам жизненно важно выяснить, на каких условиях можно прийти к согласию. При любом исходе переговоры дадут выигрыш во времени и позволят точнее оценить обстановку и вычислить тех в стане врага, кто недоволен Хосроем».

Чтец замолчал, опустил пергамент и глянул в сторону императора.

– Все? – спросил Траян.

– Да, наилучший.

В следующее мгновение заговорили все разом. Шагнувший вперед Лузий Квиет выразил особое возмущение предложением наместника Сирии начать переговоры с Хосроем.