Клуб адского огня - Питер Страуб

Дэйви поинтересовался, это ее «что всегда» — что оно означает.

«Коктейль „Взлет и падение“ — портвейн пополам с джином. Выпивка аутсайдеров».

Раздумывая над тем, что она вкладывает в это понятие, Дэйви подметил, что жестикулирующая голая рука принадлежит мужчине средних лет, сидящему в кожаном кресле посреди комнаты. Подлокотники скрывали среднюю часть туловища, однако по его обнаженным дряблым плечам и толстым белым скрещенным ногам было ясно, что одежда на нем отсутствовала. Шею его обвивала кожаная лента, с которой свисала цепь («Настоящая цепь, — сказал Норе Дэйви, — как с ошейника цепного пса, который весит не менее двухсот фунтов и любит кидаться на детишек»). Другой конец цепи держал бородач в костюме-тройке. Мужчина в ошейнике повернул голову к Дэйви и бросил взгляд, в котором ясно читалось: «А тебе какое дело?» Дэйви отвел глаза и заметил, что, в то время как большинство присутствующих здесь были одеты вполне традиционно, на одном из мужчин с газетой в руках были черные кожаные штаны, мотоциклетные краги и черный кожаный жилет с широким вырезом, демонстрировавшим на его груди замысловатую паутину шрамов.

Он спросил Пэдди, чем же ей не понравилась его одежда, если по меньшей мере один из посетителей заведения был вообще без одежды.

«В этом клубе, — ответила она, — каждый носит то, что ему больше всего подходит. Тебе же к лицу костюм».

«Некоторые из этих людей, наверное, имеют массу проблем, когда выходят за пределы клуба».

«Некоторые из этих людей никогда не выходят за пределы клуба».

— Так все и было на самом деле? — спросила Нора. — Или ты сочиняешь на ходу?

— Это так же реально, как и то, что случилось с Натали Вейл, — сказал Дэйви.

Пэдди работала в «Ченсел-Хаусе», потому что это издательство опубликовало «Ночное путешествие». Работа давала ей уникальную связь с книгой, которую она любила больше всех остальных. Заговорив на эту тему, Пэдди достала из лежавшего на столе конверта жесткий лист глянцевой бумаги, и Дэйви тут же узнал его — это была суперобложка романа.

«Моя идея», — сказала она, переворачивая лист внутренней стороной и показывая Дэйви рисунок, который он не сразу смог разглядеть и понять. А когда понял, очень удивился, почему подобная идея не пришла в голову ему. Пэдди нарисовала обложку для академического издания «Ночного путешествия». Каждый из ста тысяч американских фанатов Хьюго Драйвера просто обязан был купить экземпляр такой книги. Плюс филологи, чтобы отслеживать перипетии творческой мысли автора и обсуждать смысл и значение изменений в тексте. Словом, это была замечательная идея.

— Была, к сожалению, одна проблема, — продолжал Дэйви. — Чтобы правильно разрешить ее, нам нужен был оригинал рукописи.

— Что за проблема? — спросила Нора.

Проблема, по словам Пэдди, состояла в том, что рукопись, похоже, исчезла. Хьюго Драйвер умер в пятидесятом году, его жена — в пятьдесят втором, а их единственный ребенок — ныне вышедший на пенсию школьный учитель английского — сказал в интервью по поводу двадцатилетия первого издания книги, что никогда не видел рукописей романов отца. Насколько ему было известно, рукописи никогда не возвращались из издательства «Ченсел-Хаус».

Дэйви обещал попытаться выяснить, что случилось с рукописью. Может быть, Линкольн Ченсел положил ее в банковский сейф. Да не могли они потерять ее, ведь это была, черт возьми, рукопись первой книги Хьюго Драйвера!

«Все это очень нехорошо в свете последних слухов», — сказала Пэдди.

«Каких слухов?»

«Говорят, эту книгу написал не Хьюго Драйвер».

Где она слышала такую ерунду? Она ведь понимает, что это ерунда, не так ли? Так бывает всегда, когда появляется великое произведение. Разные бездарности всегда изобретают что-нибудь, порочащее гениального автора. Но «Ночное путешествие» — настолько замечательная книга, что у них ничего не получится. Так было и будет, не унимался Дэйви. Кто-то же пытался ведь доказать, что Зельда Фицджеральд была настоящим автором «Ночь нежна»?

«Зельда и была настоящим автором „Ночь нежна“, — сказала Пэдди, но тут же добавила: — Прости, я пошутила».

Дэйви спросил, неужели она действительно верит в подобную чушь.

«Нет, конечно, не верю, — сказала Пэдди. — Я согласна с тобой. Надо выпустить марки с портретом Хьюго Драйвера. Он заслуживает того, чтобы его профиль чеканили на монетах. Одна из причин, почему мне так нравится этот клуб, — то, что он очень в духе Хьюго Драйвера, не правда ли?»

«Пожалуй», — кивнул Дэйви.

Не хочет ли он осмотреть остальные помещения клуба?

— Я давно ждала, когда ты подойдешь к этой части рассказа, — вставила Нора.

21

Пэдди не повела Дэйви в сумрак коридора, убегавшего от первой площадки изгибающейся лестницы, — они поднялись еще на один пролет. Со второй площадки лестница вверх была более узкая, но Пэдди свернула в коридор, такой же темный, как этажом ниже. Дэйви чувствовал себя так, словно идет за Пэдди по ночному лесу.

Потом Пэдди вдруг исчезла, и Дэйви понял, что она скользнула в открытую дверь. Шторы в комнате были опущены, и темнота здесь была гуще, чем в коридоре. Они разделись, и Пэдди подвела его к футону[4]. Дэйви вытянулся рядом с ней, все тело его было раскалено, как только что вынутый из печи кирпич; тело Пэдди было холодным, как камень, поднятый со дна реки. Он крепко прижал Пэдди к себе, и ее холодные руки скользили вверх-вниз по его спине. Достигнув оргазма, Дэйви вскрикнул от наслаждения. Некоторое время они лежали молча, потом о чем-то поговорили, а когда поняли, что больше не видят и не слышат друг друга, Дэйви уснул.

Проснулся он через час, голодный, с легким головокружением, не совсем понимая, где находится. Потом припомнил, что лежит на полу где-то в Ист-Виллидже. Неожиданно мозг пронзила постыдная мысль, что Пэдди стащила у него деньги. Он сел, и рука его коснулась плеча девушки. Опустив глаза, он различил на подушке контур ее головы. Подушка? Но он не помнил никакой подушки. Их обоих покрывала простыня.

«Есть хочется...» — сказал Дэйви.

«Я позабочусь об этом. А ты не хочешь заняться сначала кое-чем другим?»

Вытянувшись рядом с Пэдди, Дэйви вновь ощутил речной холод ее тела и огонь своего. Дэйви растворился в затопившем его чувстве.

Невообразимо позже они лежали друг подле друга, глядя в потолок. Дэйви снова забыл, где он. Легкий высокий звон стоял в ушах. Лежащая рядом женщина казалась совершенством. Пэдди перекатилась на бок, взяла какое-то устройство, напоминавшее микрофон старинного телефона, и заказала устриц, черной икры и чего-то еще — он не разобрал, — кажется, довольно много вина.

Вскоре в комнату вошли две молодые женщины с круглыми подносами. Опустившись на колени, они расставили вокруг футона несколько накрытых крышками блюд. Рядом с левым плечом Дэйви появились две откупоренные бутылки и четыре бокала. Женщины улыбнулись Пэдди, раскинувшейся поверх простыни, но даже не взглянули на Дэйви. Разгрузив подносы, они поднялись и направились к двери; одна из них спросила:

«Включить?»

«Включить», — сказала Пэдди, и комнату залил мягкий розоватый свет, а улыбающиеся женщины, пятясь, вышли.

Яйца ржанки; запеченные в тесте яблоки; дымящиеся тушеные грибы; угорь; жареная рыба; пряные, не больше пальца толщиной ломтики утиной грудки и такие же кусочки жареной свинины; напоминающие пиццу в миниатюре горячие пирожки, обсыпанные свежим базиликом и матово поблескивающими ломтиками помидоров в хрустящей полупрозрачной заливке; что-то круглое и пикантное, похожее на мясные шарики с привкусом виски; виноград; превосходное белое бургундское и не менее прекрасное красное бордо — вот что им принесли.

Сама Пэдди почти ничего не ела, зато перед Дэйви ставила тарелку за тарелкой. Дэйви попробовал всего понемногу, и вместе они отпили по половине из каждой бутылки. Пэдди развлекала его байками о том, что происходит в отделе искусства, и сплетнями о сотрудниках «Ченсел-Ха-уса»; она цитировала Хьюго Драйвера и интересовалась дружбой писателя с Линкольном Ченселом. Дэйви случаем не знает, где познакомились эти два таких разных человека?

«Конечно, знаю — в „Береге“, — сказал Дэйви. — Это пансионат в Массачусетсе. Их поселили в один коттедж».

Он был уверен, что владелица пансионата Джорджина Везеролл, зная, что Линкольн Ченсел вот-вот откроет издательство, намеренно поселила их вместе в надежде, что Ченсел сможет как-то помочь Драйверу. Именно так и получилось. Драйвер, должно быть, показал Линкольну рукопись «Ночного путешествия», и Ченсел использовал ее, чтобы сделать состояние Драйверу и увеличить свое собственное.

— Они действительно встретились именно так? — спросила Нора. — Там было что-то вроде литературной колонии?

— "Берег" было частным поместьем, хозяйка которого жила сознанием того, что она вдохновляет гениев. Да так оно, пожалуй, и было. Имела Джорджина Везеролл что-нибудь на уме или нет, но именно она поселила Драйвера с моим дедом, и все встало на свои места. Ни один из них прежде не бывал в «Береге», так что они, должно быть, проводили вместе довольно много времени, как пара новичков в школе.