Год наоборот - Александр Михайлович Великанов

– Просто старался сделать вас радикально другими.

– При этом превращая меня в… Слушай, надо отдать тебе должное, ты справился с образом Квазимодо гораздо быстрее, чем сам Виктор Гюго. Нет, ребят, ну это чересчур, я реально чувствую себя сошедшим со страниц «Собора Парижской Богоматери», – при этом Арсений сдвинул кустистые седеющие брови. У него на голове некрасиво топорщились редкие взлохмаченные вихры, черные вперемежку с седыми, а за плечами намечался небольшой горбик. Причем было непонятно: то ли человек сильно сутулился, то ли от природы, как говорится, был не без изъянов. – Да, в таком виде я больше всего подхожу под определение, данное мне Зоей Алексеевной.

– Не думал, что вам, а вы все-таки, позволю себе напомнить, мужчина, так важна ваша внешность. Не слишком ли вы чопорны? – Митька был явно доволен своей работой. – Это образ этакого странного папика, готового поощрять любой каприз молоденькой любовницы. Насколько я понял, вы едете вести переговоры по поводу покупки торговой площади. Да, кстати, мне еще нужно закончить макияж Светланы, а тебе пора примерить свою обувь.

– Боже, что это? Я в них еле ноги волочу, – Арсений буквально взвыл, издавая при этом еще и громкое шарканье по ламинату.

– Тренируйся, а то тяжеловатая походка, все-таки тебе только под шестьдесят, а не девяносто семь, – гример уже просто смеялся в голос, Светлана его поддерживала сдержанными смешками.

– А вы, моя дорогая, не смейтесь, примерьте вашу обувь, положив туда вот эти стельки.

– Что это такое? Я постоянно вынуждена дергать ногами, меня словно током пощипывает.

– Так оно и есть. Ты должна быть молодой и импульсивной.

– Митя! Как это связано? И что значит «должна»?! Я что, по-твоему…

– Тише-тише, не заставляй меня жалеть о напрасно растраченном таланте. Кстати, вы продумали все мелочи – автомобиль, имена, кто вы друг другу?

– Кто мы друг другу, как я вижу, решил за нас ты, – перебил Митю Арсений.

– Вот еще аксессуары, – и гример протянул мужчине изрядно потрепанную барсетку, а Светлане – ярко-желтый клатч.

– Что это еще за барахло? Откуда у Квазимодо сей реликт советской эпохи? – возмутился было Арсений, но Митя, будто не слыша его, обращался к хозяйке квартиры:

– Света, если вдруг заметишь на себе чрезмерно пристальный взгляд, перекладывай клатч из руки в руку, он мало того, что лимонного цвета, так еще инкрустирован зеркальными и стеклянными камушками, а поэтому непременно отвлечет на себя внимание любопытствующих. К тому же такие вещицы сейчас в тренде, и клатч вызовет либо зависть, либо уважение у супруги вашего Михаила.

Арсений строго посмотрел на Светлану: по его мнению, она слишком много рассказала своему соседу.

Света, которой на этот вечер пришлось стать Юлией, была права, она напрасно волновалась. При осмотре помещения все прошло гладко. Объектом оказался первый этаж одной из высоток спального района Москвы. Когда девушка услышала цену, то испугалась, что от выступившего пота потечет грим, но Арсений, представившись в этот раз Юрием, отреагировал молчаливым согласием, давая понять, что он готов на щедрые подарки для «своей малышки».

– Юленька, вы так милы, может поужинаем сегодня вместе? – Светлана не сразу поняла, что Стелла обращается именно к ней. Арсений пришел на помощь, дав согласие за нее.

– Конечно, отчего же с приятными людьми не отужинать. Знаете, я ведь еще из того поколения, когда многие, если не все, вопросы решались за рюмочкой, – при этих словах Арсений посмотрел на Светлану, и даже линзы серого выцветшего цвета не могли скрыть его насмешки.

– Ой, дорогой, в твоем возрасте, может, не стоит нарушать щадящий режим, а то ведь силы тебе еще нужны, – не смогла не уколоть в ответ Светлана.

Михаил ухмыльнулся, но поддержал жену:

– Прекрасное предложение. Кстати, здесь за углом отличный ресторанчик, там совершенно по-домашнему и цены не космос.

– Позвольте мне угостить вас.

Светлана поняла, что Арсению было бы неприятно есть за счет кого бы то ни было из семьи Епифанцева. Она снова смутилась, поймав на себе какой-то теплый взгляд Михаила. Интересно, он просто отчаянный бабник? Девушка пыталась выдавить из себя всю растущую симпатию к этому мужчине, а уж чем-чем, а своими мыслями она руководить научилась, иначе… Да все могло просто стать совершенно иначе…

По истечении некоторого времени, проведенного ими в ресторане, который действительно оказался милым и со вкусной кухней, девушки пошли припудрить носики. Светлана первой завела разговор.

– Стелла, я завидую тебе. Михаил еще молод, а мой… Представляешь, не могу уговорить его никуда выехать за пределы МКАДа.

– Нечему здесь завидовать. Мой на следующей неделе тянет меня куда-то на юг, да и не так уж он молод.

– Ой, счастливые, поедете к морю. Эх, морюшко, как же я по нему скучаю, – и Светлана трагично вздохнула.

– Юль, какое там море, едем в какой-то Мухосранск, там у него, видите ли, родственники или дела.

– Да, родня мужа – это такая докука, вечно что-то там нашептывают.

– Да ладно, это еще можно пережить, но вот скуку… Михаил сказал, что все время посвятит местному музею, якобы там есть какой-то документ, просто позарез ему необходимый. Представляешь, тратить летние деньки на походы по пыльным провинциальным музеям Зажопинска.

– Интересно, как это документы могут оказаться в музее?

– Юль, да я не так выразилась. Какая-то часть старинной рукописи, что ли. Первая уже у Михаила, вернее, у моего отца, но ее стоимость может резко возрасти, если он соберет у себя все целиком. Знаешь, мне все это не очень интересно, но, главное, я позвонила папе пожаловаться, а тот так резко ответил: «Езжай и не задумывайся». Я ему говорю, мол, у меня и здесь дел полно. Задумали переустройство двора. Михаил настоял на фирме, где трудится эта лохушка, полное отсутствие вкуса и знаний, ну, думаю, ты меня понимаешь: когда лезут со свиным рылом, да в калашный ряд – в результате пришлось все взять в свои руки. А папа – нет, поезжай и все, вот так. Не хочет, видимо, Михаила одного оставлять, знаешь, он иногда его через меня контролирует, приходится мне еще и в курсе всех дел в бизнесе быть. И кто это ценит? Правильно, никто! Еще и детей им подавай. Нет, ну подумай, Юль, когда мне еще и рожать? Думаю, от поездки все равно отверчусь. Пусть папенька сам приезжает.

– Да, тебе не позавидуешь, – Светлана еле сдерживала себя, чтобы не наподдать этой хамке. Однако Свету останавливало понимание того, что она изначально была права – грим и близкое знакомство явно пошли на пользу расследованию