Мобильник - Лю Чжэньюнь

Три дня назад Янь Шоуи позвонил его двоюродный брат Хэй Чжуаньтоу. Он сообщил, что у них три дня подряд шел дождь. Всю весну стояла сушь, а теперь все склоны насквозь пропитались водой. Стену вокруг бабушкиного дома так сильно размыло, что она наполовину рухнула, поэтому брат просил совета у Янь Шоуи, как со всем этим быть.

– Что тут думать, – ответил Янь Шоуи, – надо все снести и поставить новую стену.

– Я тоже так предложил, да только бабушка не соглашается, – сказал Хэй Чжуаньтоу.

– Если дело в деньгах, так я сегодня же вышлю.

– Вот что я скажу тебе: с деньгами это никак не связано.

Как раз в эти дни на телестудии отсняли сразу несколько передач ток-шоу «Хочешь? Говори!», благодаря чему у Янь Шоуи образовалось свободное время. Он взял отгул и поехал в родную провинцию Шаньси, чтобы, во-первых, починить стену, а во-вторых, проведать бабушку. Они не виделись уже больше полугода. Мать Янь Шоуи умерла совсем молодой, отец отличался суровым нравом, говорить практически не говорил, так что все заботы о Янь Шоуи, включая стирку его грязных штанишек, взяла на себя его бабушка. Помнится, когда Янь Шоуи было восемь лет, вместе с Лу Гоцином, Цзян Чангэнем, Ду Техуанем и другими мальчишками он решил забраться на тополь, чтобы разорить воронье гнездо. Гнездо находилось на самой верхушке, остальные мальчишки на полпути слезли, а Янь Шоуи вздумалось отличиться, и он полез на самый верх. Но едва он уже дотянулся до гнезда, ветка под ним с треском обломилась, и Янь Шоуи полетел на землю и сломал ногу. Лу Гоцин с ребятами в испуге побежали за отцом Янь Шоуи. Тот с мотыгой наперевес прибежал с горы и, глянув на ногу Янь Шоуи, отвесил ему размашистую оплеуху и выругался матом.

В итоге именно бабушке пришлось сто с лишним ли нести внука на спине по горным тропам, пока они не добрались до врача в уезде Хунтун, который лечил любые травмы традиционными методами. Бабушка отдала пятнадцать юаней, чтобы Янь Шоуи вправили кость и наложили специальную повязку. Поврежденная нога нещадно болела. На обратном пути у них уже закончились прихваченные с собой лепешки, и бабушка с Янь Шоуи на спине пошла в какую-то придорожную деревню просить подаяние:

– Братцы, посмотрите на ножку мальчика, поделитесь пампушечкой, дайте дитю покушать.

В тот год его бабушке было уже шестьдесят два года.

Вместе с Янь Шоуи на его родину в Шаньси отправился и Фэй Мо. В этом семестре он не читал никаких лекций, а лишь курировал будущих докторантов. А это, считай, что просто кого-то пасешь, хочешь следи, а хочешь – нет. Супруга Фэй Мо, Ли Янь, которая работала в туристической компании, отправилась с группой в Сингапур, Малайзию и Таиланд. Фэй Мо остался дома один, поэтому Янь Шоуи пригласил его съездить в Шаньси вместе с ним. Сначала Фэй Мо стал отмахиваться:

– И что я буду делать в этой дыре?

– Помнишь, когда мы делали ток-шоу про телефонные звонки, ты сказал, что хотел бы увидеть Люй Гуйхуа? Чем тебе не возможность?

Но Фэй Мо упорствовал:

– Говорить-то говорил, но если Люй Гуйхуа уже в ту пору было тридцать с лишним, то сколько ей сейчас? Пятьдесят с лишним? Наверняка расплылась как бочка. Это она тогда была «та еще штучка», но не теперь.

Янь Шоуи не стал настаивать. Но вчера вечером, когда Янь Шоуи вел свою машину по Четвертому кольцу ему позвонил Фэй Мо:

– Давай, едь и мне за билетом, завтра я тоже отправляюсь в Шаньси.

– Когда зовут, отказываешься, а сейчас вот сам напрашиваешься. Теперь не жди сердечного приема шаньсийского народа.

– А мне никто особо и не нужен. Вот ты мне про бабушку свою много рассказывал, ее бы я навестил.

Янь Шоуи очень этому обрадовался, оценив дружеские чувства Фэй Мо. К тому же теперь ему не приходилось скучать в дороге.

Вместе с Янь Шоуи и Фэй Мо в Шаньси поехала еще и Шэнь Сюэ – преподаватель из театрального института. Как-то на лекции по сценической речи у Янь Шоуи произошла с ней стычка из-за мобильника. После этого Янь Шоуи написал на доске объяснительную, и конфликт уладился. На первый взгляд эта преподавательница казалась занудой, причем ужасной. На каких-то краткосрочных курсах она на первом же занятии устроила перекличку, а на втором еще и попросила выбрать старосту группы. Из-за того что Янь Шоуи успел отличиться, коллеги решили устроить ему подставу и все, как один, предложили в старосты именно его. После занятия Шэнь Сюэ оставила Янь Шоуи поговорить. Разговор сводился к обычным в университете просьбам преподавателя проявлять внимание к дисциплине, исключать вредоносные идеи среди студентов. Для Янь Шоуи это было слишком, и у него тут же вырвалось:

– Учитель Шэнь, в нашей группе все студенты постарше вас будут, это люди с уже сложившимся мировоззрением. Они сами себе хозяева по любым вопросам. Зачем нам самим себе проблемы создавать?

Шэнь Сюэ поглядела на него в упор, готовая снова разозлиться. Янь Шоуи в знак послушания быстро поднял вверх обе руки:

– Если нам нужно что-то обсудить, то давайте сделаем это в другом месте.

Шэнь Сюэ остолбенела:

– В каком еще другом месте?

– Меня пригласили на ужин в шесть вечера, составьте мне компанию.

Шэнь Сюэ вытаращила глаза и, глядя за окно, сказала:

– Отдать телевидение в такие руки! Да наш народ просто ослеп.

Вслед за этим она искоса посмотрела на Янь Шоуи, а потом зашлась в приступе смеха. Она, казалось, совсем потеряла голову и хохотала, как девчонка. То, что она открыла свой истинный облик, очень тронуло Янь Шоуи. Он только что развелся с Юй Вэньцзюань, а потому уехал из дома и снял квартиру в другом месте. По вечерам, избегая одиночества в незнакомых стенах, Янь Шоуи то и дело старался принять приглашение на ужин. В тот день Шэнь Сюэ в самом деле отправилась в ресторан вместе с Янь Шоуи. А тот, снедаемый тоской, на банкете несколько перебрал. Уже сев за руль, он сначала решил подбросить до театрального института Шэнь Сюэ. По дороге их остановил полицейский. Янь Шоуи нетвердой походкой вышел из машины. Полицейский насторожился, но, признав в водителе Янь Шоуи, тотчас улыбнулся:

– Это вы, Лао Янь! Где это вы так поддали?

Оказавшись на ветерке, Янь Шоуи взбодрился. Хмельными глазами он уставился в сторону Шэнь Сюэ:

– Это все с ней.

Полицейский взглянул на Шэнь Сюэ и вместо Янь Шоуи обрушил свой гнев на нее:

– Вы его супруга? Ведь знаете, в каком он состоянии, и еще позволяете садиться за руль!

То был пожилой полицейский, лет, наверное, под пятьдесят. У него уже и виски-то побелели, а он торчал тут ночью на ветру. Янь Шоуи, будучи под хмельком, даже проникся к нему жалостью: «Ему, наверное, так плохо, – думал он, – сколько он всего пережил!» Его облик вдруг чем-то напомнил ему Ню Саньцзиня, того самого, который тридцать с лишним лет назад отправился на Третий рудник в Чанчжи. Тогда Янь Шоуи по-дружески потянулся к нему, указывая на Шэнь Сюэ:

– Брат, она тут ни при чем, это все я. Терпеть не могу водку, пить ее не могу, а не пить еще больше не могу!

К удивлению Янь Шоуи, полицейского такой ответ не устроил. Освободившись от объятий, тот уставился на него и зарычал:

– При чем здесь твое «не могу»? Я должен доставить тебя в участок!

В тот вечер у Янь Шоуи отобрали машину, так что ему пришлось вместе с Шэнь Сюэ возвращаться на такси. Когда они высадились у театрального института, Янь Шоуи, спотыкаясь и засыпая на ходу, побрел, не зная куда. Поэтому Шэнь Сюэ ничего не оставалось, как приволочь его к себе в общежитие и устроить спать на диване. Как потом рассказывала Шэнь Сюэ, когда они поднимались в ее комнату, Янь Шоуи, то ли в шутку, то ли всерьез, все норовил поцеловать ее, за что получил пощечину. Сам он ничего этого не помнил, кроме того, что на следующее утро у него раскалывалась голова. То, что он остался на ночь у Шэнь Сюэ, его не удивило, удивило другое:

– Вчера вечером ты ведь знала, что я пьян, и тем не менее села со мной в машину. Неужели не побоялась, ведь рисковала?

Шэнь Сюэ, глядя в потолок, на это ответила:

– Ну рисковала, так рисковала.

И это снова тронуло Янь Шоуи. Теперь раза два в неделю они ужинали вместе. Что касается курсов по сценической речи, то остальные слушатели, узнав о любовных свиданиях Янь Шоуи и Шэнь Сюэ, пребывали в полном восторге. Поскольку Янь Шоуи подцепил Шэнь Сюэ, все лекции у них проходили гладко, никаких перекличек больше не устраивалось, дисциплина и свободомыслие не обсуждались. Спустя два месяца курсы завершились, и экзамен все сдали на «отлично». Народ радовался, обнимался и фотографировался с Шэнь Сюэ на память.

После окончания курсов Янь Шоуи стал ужинать с Шэнь Сюэ каждый день. Хотя ночи они проводили отдельно, любовные объятия уже стали привычной частью их отношений. Со временем Янь Шоуи изменил свое первое впечатление о Шэнь Сюэ. Раньше ему казалось, что она точно такая же, как Юй Вэньцзюань или дикторши новостей – красивая, и только. Сейчас же он нашел в ней забавную собеседницу. Не то чтобы она разбиралась в житейских делах, просто если начинала о чем-нибудь рассуждать, ее глупость вызывала веселый смех. Если, к примеру, взять героинь из того же «Сна в красном тереме», то ее можно было бы приравнять к «Дурочке»28. Но кое-что ее все-таки от этого персонажа отличало. Непробиваемые дураки все-таки удручают, а безобидные недотепы пленяют каким-то очарованием. Неожиданно для себя Янь Шоуи открыл, что в ее пустой, на первый взгляд, болтовне есть что-то интересное, похожее на солнечный луч среди хмурого дня. То же самое отличало Шэнь Сюэ от Юй Вэньцзюань и от У Юэ. Янь Шоуи, которому из-за У Юэ пришлось развестись с Юй Вэньцзюань, считал этот развод глупой ошибкой, он никогда не воспринимал серьезно свои похождения на стороне. Он лишь утолял жажду и разряжался, не думая, что дело может принять такой оборот, и он по уши окажется в дерьме. Бракоразводный процесс вконец истерзал его сердце, поэтому сейчас ему захотелось подставить его солнцу. Прежде чем отправиться на родину в Шаньси, Янь Шоуи позвонил Шэнь Сюэ, чтобы предупредить, а заодно, вроде как в шутку, пригласил и ее: