Para Bellum - Геннадий Хазанов

– Придётся старому еврею самому прогуляться по весенней столице. Говорите, Авиамоторная? – произнёс он и вызвал служебную машину.

Сначала перепуганная Ленка хотела позвонить Маркову по междугородке. Потом представила, как она заказывает телефонной барышне штаб Особого Западного фронта. Скорее тебя повяжет контрразведка, чем свяжут с генералом. Оставалось одно: ехать в Белосток самой.

Интересно, что злобному шёпоту совсем не случайно встреченного приставалы девчонка поверила сразу и безоговорочно. И ещё интересно, что она ни секунды не колебалась: если Маркову грозит опасность, нужно сообщить ему об этом. Предупреждён – значит, вооружён.

Марков ждал абверовца на кухне: Габрильянц счёл, что это – самое подходящее со всех точек зрения место. И к беседе располагает, и позволяет накрыть стол с лёгкими закусками – икра, свежий хлеб, масло. Коньяк. Когда чекист провёл командующего фронтом на место переговоров, тот увидел, что расставляет снедь Люсечка.

Девушка скромно опустила глаза и сделала книксен. Коротенькая юбчонка взлетела волной и тут же опустилась. Командир хмыкнул и прошёл к окну. Людмила Сумова не занимала сейчас мысли Сергея. Он настраивался на непростую беседу с посланцем хитрого лиса Канариса.

Ганс Пикенброк оказался крупным мужчиной с грубым мясистым лицом. Объёмистые телеса стягивал дорогой костюм с двубортным пиджаком. На ногах – лакированные, но мягкие штиблеты. Он шёл к чёрному входу в дом-музей, всем своим видом демонстрируя, как противно и неприятно чистокровному арийцу соприкасаться с вещами, которыми пользовался шмутциге юде, и даже дышать с ним тем же воздухом.

Двое сопровождающих неожиданно выглядели вполне интеллигентно. Не битюги с пудовыми кулаками, а худощавые, легко ступающие молодые люди в спортивных светлых пиджаках. Единственное, что портило впечатление, – бегающие по сторонам глаза. Но это – требование профессии.

Один из охранников остался у двери, второй прошёл внутрь вместе с Габрильянцем и шефом.

Пикенброк пропустил Валерия Хачиковича и «спортивный пиджак», сам остался стоять в дверном проёме. Юнец сноровисто осмотрел кухню, открыл и закрыл пару ящиков шкафа. Вышел в коридор и выкрутил электрические пробки. Что-то быстро шепнул начальнику и присоединился к напарнику, дежурящему во дворе.

Габрильянц представил друг другу переговорщиков и тоже покинул помещение. Люсечка бросила вопросительный взгляд – мол, я пока не нужна? – и исчезла в коридоре.

Пожимать друг другу руки мужчины не стали. Марков сделал приглашающий жест. Немец уселся за стол. Комфронтом устроился напротив.

– Благодарю вас за то, что приняли мое предложение, – начал Пикенброк. – Поверьте, когда я говорил, что наша встреча может повлиять на судьбы мира, я не преувеличивал.

Он изъяснялся на совершенно правильном русском, только без интонаций, как будто слова произносил какой-то фантастический механизм.

– Думаю, для вас не секрет, что далеко не все генералы вермахта одинаково относятся к фюреру. Большинство уважают его и восхищаются талантом политика, государственного деятеля и военного стратега. Он поднял Германию с колен, вывел из экономического кризиса, дал каждому немцу хлеб и масло для каждодневного завтрака. Гений Адольфа Гитлера вернул то уважение, которым страна по праву пользовалась в сфере международных отношений.

Марков слушал этот панегирик с непроницаемым видом. Абверовец сделал паузу, ожидая ответной реплики. Но собеседник хранил молчание.

– Бисмарк не советовал немцам воевать с Россией, – сообщил разведчик. – Все опасаются войны на два фронта. Тем не менее события развиваются именно в этом направлении. Патриоты Германии оказались перед необходимостью трагического выбора. Нужно решить, довериться ли гению фюрера или следовать мудрости великих стратегов. Все осознают, что от правильности решения зависит судьба Фатерланда и, как минимум, Европы.

Сергей Петрович ни словом, ни жестом не выдал своего отношения к сказанному. Пикенброк опять сделал паузу, снова не дождался никакой реакции Маркова, тяжело вздохнул и перешёл к сути:

– Я представляю группу высокопоставленных офицеров, которые считают, что война с СССР приведёт к национальной катастрофе, и готовых на крайние меры, чтобы этого не допустить.

– Кто входит в эту группу? – спросил комфронтом.

– Вы же понимаете, что я не уполномочен называть имена.

– Вы также должны понимать, что, не зная фамилий и должностей участников заговора против Гитлера, мы не можем оценить, насколько серьёзными возможностями изменить ситуацию вы располагаете.

– Смею заверить, наших сил хватит, чтобы коренным образом переломить ход событий.

– Хорошо, предположим. Что конкретно вы задумали?

– В ближайшие недели фюрер отдаст приказ о вторжении на вашу территорию. Две группы армий встречными ударами сровняют Белостокский выступ. Вся ваша группировка окажется в грандиозном котле и лишится связи с тылом. Этим планируется снять угрозу продвижения Красной Армии в западном направлении. Без налаженных коммуникаций наступление невозможно. Ваш Тухачевский уже пытался взять Варшаву «на голом энтузиазме». Так у вас принято выражаться?

– Ближе к предмету разговора, если можно, – холодно попросил генерал.

– Мы предлагаем следующее: как только вермахт получает приказ о нападении на СССР, мы объединяем наши войска и начинаем совместный марш на Берлин. В самой столице наши единомышленники устраивают хаос, нарушая систему гражданского и военного управления. Мы смещаем фюрера и подписываем новый договор – о совместном установлении нового, социалистического порядка в Европе.

– Кто возглавит Рейх после отстранения Гитлера?

– Вопрос ещё не решён окончательно. Среди кандидатур Риббентроп, Роммель, Паулюс. Ни одна из одиозных фигур, замаравших себя грязью и кровью, в руководство обновлённой Германии не войдёт.

Как выдающийся военный организатор, вы, герр Марков, понимаете, что совместные действия потребуют тщательной координации на уровне начальников штабов не только армий, но и корпусов и дивизий. С нашей стороны разработан подробный план маскировки последних приготовлений. Все наши контакты будут объясняться выполнением мероприятий по дезинформации противника.

– Сколько у нас времени? Когда Гитлер может двинуть войска против нас?

– Фюрер непредсказуем. Он действует под влиянием своих мистических озарений. Но, с учётом времени, необходимого для завершения переброски и развёртывания частей и обеспечения хотя бы тактического запаса горючего и боеприпасов, озарение вряд ли посетит рейхсканцлера раньше середины июля.