Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

подобру-поздорову. Вы непричастны к преступлению и не можете разделить их покаяния. Ваша дерзкая невинность отделяет вас от них, как глубокий ров. Уходите, если вы их любите хоть немного. Уходите, иначе вы их погубите: если вы их остановите, если хоть на мгновение оторвёте от угрызений совести, грехи облепят их, как застывшее сало. Совесть у них нечиста, им страшно, а запах страха, нечистой совести услаждает обоняние богов. Да, эти жалкие души богам по вкусу. Хотели бы вы лишить их благосклонности богов? А что вы дадите взамен? Спокойное пищеварение, мирную, безрадостную провинциальную жизнь и скуку? Ах, скука – быт счастья. Счастливого пути, молодой человек, счастливого пути. Мир в обществе и мир в душе так неустойчивы: не трогайте, а то разразится катастрофа. (Глядит ему в глаза.) Чудовищная катастрофа, которая обрушится на вас».

– Мухи. Жан-поль Сартр. Перевод Л. Зониной

≡≡≡Ω≡≡≡

30 апреля, 1999 года

Медицинский центр Джона Сноу и Школа Сомнения (Тауэр)

Сейчас

Гарри щёлкнул пальцами.

Через открытую дверь из Расширений послышались испуганные вздохи тех, кто знал легенду. Но две копии Беллатрисы Блэк лишь смерили его взглядом.

– Что это, малыш? Очередное абсолютное оружие? – насмешливо спросила левая Беллатриса. На месте её правого глаза зияла кроваво-красная дыра, а на щеке засохла струйка крови, но, казалось, это её совсем не беспокоило.

Гарри почувствовал непреодолимое желание издать безумный нервный смешок, хотя подобное было ему несвойственно. К тому же ситуация была самая неподходящая, поэтому он сдержался.

– Да, – сказал он. – Можно и так сказать.

– Пустой город[177], – сказали две ведьмы хором. На их лицах появилось одинаковое выражение веселого презрения.

– Где Тёмный Лорд? – спросила правая, поднимая палочку на Гарри.

– Муффлиато, – произнёс Гарри, чтобы хоть немного обеспечить приватность, – Я отрезал ему руки, стёр память и превратил в камень. Но после того, как однажды всё чуть не вышло из-под контроля, я понял, что этих мер недостаточно, поэтому вытащил его разум из тела и поместил в растение, которое храню в красивой шкатулке, – он помолчал. – Хотите шкатулку? Думаю, я мог бы её красиво упаковать.

– Куколка пытается увиливать, – насмешливо проговорила правая Беллатриса и наклонила голову на бок.

– Покрутись немного, и расскажешь что-нибудь поправдивее, – сказала вторая. Она высунула свой розовый язык и слизнула кровь с верхней губы.

Уголком глаза Гарри заметил позади движение. Он быстро поднял левую руку, показывая остановиться.

– Нет, это действительно правда, – сказал он спокойно. – Но если ответишь на мой вопрос, я дам тебе кое-что получше.

В общем-то, у него было даже несколько вопросов. Что за копирующее заклинание? Оно известно Волдеморту? Оно скопировало в том числе и руку – то есть оно способно копировать любой артефакт? Ритуальная жертва необратима или глаз можно исцелить?

Беллатриса справа захихикала.

– Некогда, дружок. Неумелый неуклюжий дружочек. Давно мечтаю тебя прикончить. – Её лицо внезапно стало полностью серьёзным, и она сжала губы. – Крутись.

– Круцио, – проговорила вторая.

И была боль.

≡≡≡Ω≡≡≡

ОРЕСТ: Есть люди, связанные обязательствами от рождения: у них нет выбора – путь их однажды предначертан, в конце пути каждого из них ждёт поступок, его поступок; они идут, с силой попирая землю босыми ногами и в кровь сбивая ступни. Знать, куда идёшь, по-твоему, радоваться этому вульгарно? А есть другие: они молчаливы, душа их подвластна смутным, земным образам; вся жизнь таких людей определилась тем, что однажды в детстве, когда им было лет пять или семь… Да ладно, они ведь не высшей формации. А я уже в семь лет сознавал себя изгнанником. Запахи и звуки, шум дождя по крыше, дрожание света – всё скользило по мне, скатывалось по моему телу – я не пытался ничего ухватить, я знал уже, что всё это принадлежит другим, никогда не станет моим воспоминанием. Плотная пища воспоминаний предназначена тем, кто обладает домами, скотом, слугами и пашнями.

– Мухи. Жан-поль Сартр. Перевод Л. Зониной

≡≡≡Ω≡≡≡

30 апреля, 1993 года

Кабинет Гарри Поттера-Эванса-Верреса, Хогвартс, Шотландия

Шесть лет назад

Теперь навещать родителей было трудно. Не то, чтобы это делало его несчастным или причиняло дискомфорт, но каждый раз над ним нависало мучительное предчувствие расставания.

Так много всего нужно было обсудить. Мама обязательно спрашивала про Гермиону, Драко и Минерву, её не интересовала «политика» и «магические штучки», ей хотелось знать, как Минерва и Драко справляются со своими потерями, или как себя чувствует Гермиона. В канун Рождества мама увидела Гранвиля, феникса Гермионы, и он безумно впечатлил её. Гранвиль подарил ей перо, и мама закрепила его на своём трюмо.

Отца интересовало другое, и во время долгих бесед на кухне он засыпал Гарри предложениями… Он изо всех сил старался подискутировать о магии, но больше всего его захватывала возможность реформирования общества. Они оба прочитали Хайнлайна, Азимова, Гибсона, Стивенсона… и после ужина, бывало, сидели и часами рассуждали об обществе будущего, пока не замечали, что чай давно остыл и все уже легли спать. Как с умом подойти к построению мира вечной молодости, в котором нет болезней и нищеты? Какие шаги нужно предпринять уже сейчас и в каком порядке? Гарри чувствовал, что всё это по-прежнему казалось его отцу немного нереальным, и что сам он, возможно, преувеличивал собственную роль… Но какой оксфордский фанат научной фантастики мог устоять перед соблазном порассуждать о том, как правильно строить общество. Что получится, если предпринять те или иные шаги: потенциальная Церковь Всех Миров, Основание, Фрисайд, или, может, неовикторианская Англия?

Прошлой ночью отец в какой-то момент внезапно замолчал, а потом изумлённо спросил:

– Сын, ты правда считаешь, что способен принимать такие решения? Хоть кто-то смог бы, будь он на твоём месте? Учесть все возможности и спланировать целую цивилизацию? – Повисло молчание. – Есть ли вообще хоть у кого-нибудь право попытаться?

– Если бы это можно было доверить мудрости толпы или рыночным процессам, я бы так и сделал, – ответил Гарри, не поднимая глаза от стола. – Но это невозможно. И нет никого, кто мог бы занять моё место. У меня есть моё Братство, и я не собираюсь отказываться от Кольца лишь потому, что попытки справиться с ношей выглядят самонадеянными или всё это кажется невозможным. Я должен попытаться.

Его отец на мгновение задумался, а потом улыбнулся.

– Выходит, я Элронд?

Гарри закатил глаза, хотя его сердце ответило: Да.

Но, в отличие от родителей, Гарри с каждым визитом всё отчётливее понимал, что скоро наступит то время, когда он не сможет больше приезжать в гости, и придётся расстаться. Не навсегда, если рассуждать в масштабе, в котором скоро начнёт существовать человечество,