Философия истории - Юрий Семенов

Из зарубежных работ можно отметить книги Троута Радера «Экономика феодализма» (1971), Мозеса Финли (1912 — 1986) «Древняя экономика» (1973), Барри Хиндесса и Поля Хирста «Докапиталистические способы производства» (1975). Заслуживает внимания сравнительное исследование систем рабства Орландо Паттерсона «Рабство и социальная смерть» (1982) и работа Эжена Дженовезе «Политическая экономика рабства» (1967), хотя последняя посвященная не античному рабству и даже не рабству вообще, а рабству на Юге США.

Многие из перечисленных работ представляют несомненную ценность, но в них нет подлинной теории ни одной из докапиталистических классовых экономик. Такие теории еще только нужно создавать. На положении в области исследования первобытной экономики я останавливаться не буду, ибо оно уже было рассмотрено раньше (3.13.6). Здесь, действительно, к настоящему времени создана теория в точном смысле этого слова.

Ф. Энгельс писал, что только тогда, когда наукой будут исследованы законы каждой экономической системы, она сможет «немногие, совершенно общие законы, применимы к производству и обмену вообще».6 Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 20. С. 150.Трудно пока точно сказать, может ли существовать общая теория экономики в полном смысле этого слова. Но на основе знания теорий первобытной и капиталистической экономик и знакомства с основными особенностями всех остальных экономических систем вполне можно создать понятийный аппарат, пригодный для понимания всех общественно-экономических укладов и многоукладных социально-экономических структур. Изложению его и посвящена вся оставшаяся часть данного раздела.

4.2.4. Собственность и социально-экономические отношения

Социально-экономические отношения суть один из двух видов отношений собственности. Другой их вид — волевые отношения собственности (имущественные), принимающие в первобытном обществе форму моральных, а в классовом — правовых, или юридических, связей. Экономические отношения собственности являются не волевыми, а материальными. Они реально существуют только в отношениях распределения и обмена.

Собственность есть не вещь и не отношение человека к вещи, взятое само по себе. Собственность есть отношение между людьми, но такое, которое проявляется в их отношении к вещам. Или, иначе, собственность есть отношение людей к вещам, но такое, в котором проявляются их отношения друг к другу. Собственность — такое отношение людей по поводу вещей, которое наделяет и людей, и вещи особыми социальными качествами: делает людей собственниками, а вещи — их собственностью. Каждая вещь в человеческом обществе всегда обладает этим социальным качеством. Она всегда является не только потребительной ценностью, но обязательно одновременно и чьей-то собственностью (индивида, группы индивидов или даже общества в целом).

Важнейшей категорией является понятие ячейки собственности (собъячейки), или ячейки владения (владъячейки). Такую ячейку образует собственник вместе с принадлежащими ему вещами. Каждая такая ячейка отделена от других границей, разумеется, социальной. Вещи могут пересекать эту границу, перемещаться из одной собъячейки в другую. Это движение вещей является чисто социальным, хотя, конечно, оно может сопровождаться и физическим их перемещением.

Для понимания социально-экономической структуры общества огромное значение имеют понятия пользования и распоряжения. Экономисты их, как правило, не употребляют. Эти понятия обычно находятся в арсенале юристов, которые раскрывают понятие права собственности через понятия права владения, права пользования и права распоряжения. Конечно, в такой формулировке все это относится лишь к волевым отношениям собственности. Но подобно тому, как, кроме права собственности, существует и сама собственность, причем в качестве не только волевого, но и экономического отношения, точно так же, кроме прав пользования и распоряжения, существуют реальное пользование и реальное распоряжение, причем опять-таки в качестве не только волевых, но и экономических явлений.

Так как эти понятия введены правоведами, то начать рассмотрение придется с их юридического аспекта. Право пользоваться вещью есть право употреблять ее для своих надобностей, для удовлетворения своих собственных нужд, для служения собственным интересам. А само пользование есть реализация этого права. Пока все это не выходит за пределы волевых отношений, причем отношений к вещи. Но уже само понятие права говорит о том, что здесь как само собой разумеющееся имеется в виду и отношение между людьми. Наличие у человека права на что-то предполагает признание за ним этого права окружающими его людьми.

Пользование не есть отношение только к вещи. Оно есть отношение людей по поводу вещей. Поэтому его нужно четко отличать от отношения человека только к вещи — потребления вещи, ее использования. Когда рабу выдают орудие труда, он не получает его в пользование. Никакого права на него он не имеет. Он получает это орудие для того, чтобы использовать его для удовлетворения нужды рабовладельца.

Но если рабу выделяют участок земли и потребные средства труда с тем, чтобы после уборки урожая он часть его отдал хозяину, а остальное оставил себе, то в данном случае мы сталкиваемся не только с использованием, но и пользованием. В последнем случае возникает особая ячейка пользования с определенными границами, конечно, социальными. И эта ячейка является прежде всего экономической.

Право распоряжения есть прежде всего право отчуждения вещи, право на ее передачу из одной ячейки собственности в другую. Распоряжение, помимо обмена, проявляется и в распределении. А распределение и обмен суть явления прежде всего экономические, хотя и не только. Каждый акт обмена в классовом обществе всегда выступает и как акт юридический — сделка. Вообще, экономические отношения собственности не существуют без волевых отношений собственности, равно, как последние без первых. Собственность как экономическое отношение и собственность как волевое отношение невозможны друг без друга.

Отношения собственности в норме включают в себя отношения распоряжения и пользования в качестве своих моментов. В определенных условиях возможно расщепление собственности и тем самым раздельное существование отношений собственности, распоряжения и пользования. Один человек может быть собственником вещи, а другой только ее распорядителем и пользователем, но не собственником. Еще вариант: человек является лишь пользователем вещи, но не ее собственником и даже не распорядителем. И таких вариантов несколько.

С собственностью в полном и точном смысле слова мы сталкиваемся тогда, когда собственник, распорядитель и пользователь полностью совпадают. Когда человек является только распорядителем и пользователем, но не собственником, перед нами своеобразная форма отношений людей по поводу вещей, которую можно охарактеризовать как подсобственность. Если же человек — только пользователь, но не распорядитель и тем более собственник, мы имеем дело с подподсобственностью.

Таким образом, наряду с ячейками собственности могут существовать ячейки распоряжения и пользования и ячейки только пользования. Пример ячейки пользования, не являющейся ячейкой собственности, был уже приведен. Раб может быть пользователем средств производства, включая землю, но распорядителем и собственником остается при этом рабовладелец.

Ячейки собственности, распоряжения и пользования суть узлы не только в системе волевых (в классовом обществе — правовых) отношений собственности, но прежде всего в системе экономических отношений. Именно внутри этих ячеек и между этими ячейками происходит распределение и обмен. Только введение понятий распоряжения и пользования позволяют понять суть отношений распределения и обмена.

Распределение есть оставление общественного продукта в собственности, распоряжении либо пользовании тех или иных людей или/и его переход в собственность, распоряжение либо пользование других людей, результат чего. (оставления или/и перехода) — получение каждым членом общества определенной доли этого продукта. Обмен есть переход вещей из собственности одних лиц или групп лиц в собственность других (из одних ячеек собственности в другие), возмещаемый встречным движением материальных ценностей или их знаков (бумажных денег, например).

Как уже отмечалось, всякий продукт труда всегда является потребительной ценностью и собственностью. Любые вещи создаются одновременно как потребительная ценность и чья-то собственность. Поэтому процесс собственно производства вещей всегда является одновременно и процессом поступления вещей в чью-то собственность, т.е. процессом распределения. Таким образом, отношения собственности проявляются не только в процессах собственно распределения и обмена, но и в процессе собственно производства. И присутствуя в процессе собственно производства, отношения собственности делают его отношением людей не только к природе, но и друг к другу, т.е. общественным отношением.