Братья Стругацкие - Ант Скаландис

В авторском кино не бывает фильмов по заранее написанным сценариям. Там вначале у режиссёра должен возникнуть перед глазами сам этот фильм, а уж потом — всё остальное… «Гадкие лебеди» — это единственный проект тех времен, который всё-таки был реализован, пусть и через двадцать лет. И фильм удался — по мнению серьёзных критиков, маститых собратьев по цеху и любителей настоящего авторского кино. Он даже получил первую премию — «Золотое кольцо» на международном фестивале фильмов ужасов в итальянской Равенне (уж и не знаю, радоваться ли этому). Но фильм совершенно не состоялся в прокате. Он и не мог состояться. Такое кино называют «арт-хаусным», то есть по замыслу не рассчитанным на массового зрителя. А это тоже по-своему обидно. У меня к «Гадким лебедям» совершенно особое отношение, особое видение этой повести, и я, пожалуй, воздержусь здесь от высказывания личного мнения о последнем фильме Лопушанского.

Зато, безусловно, заслуживает добрых слов другая его картина — удачная во всех смыслах — «Письма мёртвого человека». Она была снята в нужное время и в нужном месте. Она по праву получила и хорошую кассу, и прекрасные отзывы, и Государственную премию. Конечно, сценарий этого фильма написан Вячеславом Рыбаковым, но всё-таки не надо забывать, что Рыбаков — ученик БНа, — да и фамилия Стругацкого в титрах значится не случайно. И вообще, Рыбаков и Лопушанский были слишком молоды тогда, а время на дворе было ещё слишком сложное, противоречивое, и при всех своих талантах эти двое без старших товарищей не справились бы. Фильм заканчивали, монтировали и, конечно, пробивали по инстанциям Борис Стругацкий, Алексей Герман, Семён Аранович и Ролан Быков.

Вот, собственно, и вся история отношения Стругацких и кино. Наверно, следует упомянуть, что кроме советско-германского «Трудно быть богом», была ещё в 1996 году экранизация «Миллиарда» в Греции, но, к сожалению, кроме названия на греческом языке и сухих строчек с перечислением создателей, мы не располагаем никакими сведениями об этой работе. Про постановку «Отеля…» на польском телевидении вообще есть только устные рассказы. Чуточку лучше ситуация с телевизионным фильмом по повести «Малыш», снятым в Чехии в 1994-м. Его БН даже видел. Отзывается сдержанно: «Довольно симпатичный, но какой-то легковесный и пустоватый фильм». А ещё есть строчка из письма АНа:

«22.01.82 — <…> звонили из Праги. Хотят ставить в кино М. Я не возражал».

Неужели так долго всё тянулось? Или это две разных истории?

Что сказать под занавес? Нашими героями было написано не меньше десятка короткометражных сценариев фантастических фильмов преимущественно в 60-е годы, и все эти тексты пока считаются утраченными. Ещё они не раз писали сценарии для мультфильмов и однажды (это АН в одиночку) даже для диафильма. О сценарии научно-популярного фильма мы упоминали по ходу нашего хронологического изложения. Добавить нечего, поскольку фильм не состоялся. А что касается, самого текста сценария, так всё лучшее из него было благополучно использовано авторами в многочисленных публицистических статьях в разные годы.

Восьмым эпизодом для нашего рассказа мог бы стать снимаемый ныне Фёдором Бондарчуком «Обитаемый остров», но о нём говорить преждевременно и хочется только пожелать успеха всем, кто работает над этим масштабным проектом, а также заметить вскользь, что это не единственный фильм по Стругацким, уже запущенный на момент выхода моей книги. Биография АБС продолжается и в своей кинематографической части. Однако в списке авторских сценариев можно смело ставить точку — Борис Натанович больше не пишет их, просто уступает право экранизации желающим и готовым платить. Подведём же черту.

Я абсолютно уверен, что наши лучшие фантасты остаются безусловными лидерами и в области фантастического киносценария. Все десять полнометражных — а их было именно столько — написаны мастерски. Но ни один из них не был экранизирован адекватно, или вовсе не использовался.

Впрочем, одно исключение было. Исключение настолько серьёзное, что его грех называть эпизодом. Это целый кусок жизни — «Пикник на обочине», превращённый Тарковским в «Сталкера». О нём наша следующая отдельная глава.

«Кино мы любили оба. Традиция была: АН приезжал, и мы начинали обходить все знакомые кинотеатры (главным образом, на Невском) — один за другим. И во всех шло, на всю жизнь запомнил, одно и то же — „Возраст любви“. Это было время (50-е годы), когда репертуар менялся раз в месяц, а в стране выходило пять фильмов в год. Вкусы у нас были довольно примитивные: бой, драка, динозавры, ужастики… и, пожалуйста! — по возможности без „любви“. Впрочем, к старости надоели и драки. Замечательно, как быстро стареет кино! Шедевры тридцатилетней давности смотрятся сейчас без всякого удовольствия, а зачастую даже кажутся убогими. Я боюсь сейчас смотреть „На последнем берегу“ Стэнли Крамера — а ведь в начале 60-х этот фильм потряс меня (и АНа) — он даже вдохновил нас на „Далёкую Радугу“.»

«Мы любили Гайдая и Рязанова, Данелию и Захарова. Я и сейчас считаю, что времена Хрущёва — Брежнева были золотым веком отечественной комедии — удивительный парадокс! А ещё говорят: цензура!»

«Фильм Фляйшмана и смотреть не стоит. Пошлятина какая-то, „жёлтое кино“ и не очень ещё талантливое. Бывает „жёлтое“, но талантливое, а это… слабый фильм».

«Список любимых фильмов аналогично списку книг составить не смогу. Книги — вот они, перед глазами. А фильмов я почти не помню. Вспоминаю иногда то одно, то другое, но — случайным образом и не всегда».

Глава восемнадцатая

«СТАЛКЕР»

«…„Сталкер“ — не экранизация „Пикника“ и даже не фильм по мотивам. Это — новое произведение с прежней исходной ситуацией.

Когда я прочёл „Пикник“, мне хотелось, чтоб у него было продолжение. В какой-то мере фильм — это моё овеществлённое желание. Но я не прыгаю от восторга. Почему? Видимо, что-то не так.

…Было бы интересно посмотреть фильм, не зная книги, а то невольно начинаешь сопоставлять, хоть и не стоило бы этого делать. Сопоставления получаются не в пользу Тарковского…»

Неправильно спрашивать, почему Тарковский обратился к творчеству Стругацких — куда разумнее спросить, почему он обратился к нему так поздно. Да, «Страна багровых туч» и даже «Стажёры» вряд ли могли заинтересовать будущего автора «Рублёва» и «Зеркала», но уже из «Попытки к бегству» Андрей Арсеньевич сумел бы сделать великолепное кино. А он читал эту повесть именно тогда, когда она вышла. Он вообще всегда интересовался хорошей фантастикой, и у Стругацких читал просто всё, что выходило. Да и общих знакомых с АБС было много, так что странно, даже очень странно, что они не познакомились раньше… Ведь и Стругацкие тоже интересовались хорошим кино, понимали в нём толк, и фильмы Андрея смотрели все.