Сердце тигра - Александр Прохоров

- Убирайся!

Центурион выхватил из рук Мирона кувшин, швырнул его на мостовую, а самого грубо оттолкнул, так что тот растянулся на проезжей части дороги. Кувшин вдребезги разбился и под телегой начала растекаться лужа с каким-то необычно резким запахом.

В это мгновение послышались громкие крики и топот множества ног. Преследователи, уже были возле телеги. Центурион слышал, что с той стороны что-то происходит, но никак не мог понять что же. Наклонившись и заглянув под днище телеги, он увидел множество ног, как босых, так и обутых в солеи, которые по обыкновению носят рабы.

Не долго думая, преследователи полезли на телегу, чтобы схватить Лоредана. Тот принялся сталкивать на них ящики. Два из них раскололись и на мостовую вывалилось с десяток плоских прямоугольных камней черного цвета.

- Что там происходит? — орал центурион, взбешённый тем, что не контролирует ситуацию. На его изумлённых глазах какие-то люди, судя по всему рабы, лезли на телегу. Все они пытались схватить незнакомца в разорванной тунике. Лоредан хотел уже, было, наплевав на центуриона, спрыгнуть и бежать дальше, но тут патрульные повыхватывали из ножен мечи.

- Всем стоять на месте! — заорал центурион. — Не двигаться!

Лоредан не особенно то рассчитывал на помощь солдат. Скорее всего, его задержат вместе с остальными и до разбирательств отправят в городскую тюрьму. А это в его планы никак не входило. Что же делать? С одной стороны преследователи, с другой солдаты! В поисках спасения молодой аристократ отчаянно озирался по сторонам. И тут, взгляд его поймал край балкона, оказавшийся теперь, когда он стоял на ящиках, совсем рядом. На балконе находилась молодая гречанка одетая, как знатная особа и рядом с ней была рыжеволосая скифянка-рабыня в коротком хитоне и с факелом в руке. Видимо, услышав крики и шум, доносившиеся с улицы, влекомые любопытством, госпожа и ее служанка и вышли на балкон, чтобы поглазеть, что происходит.

Высоко подпрыгнув, Лоредан зацепился за перила балкона и начал подтягиваться, чтобы влезть полностью. Женщины вскрикнули и отпрыгнули от перил. В это мгновение, один из преследователей ухватил Лоредана за ногу, точнее, вцепился в сандалию. Молодой аристократ начал отчаянно брыкаться. Он пытался избавиться от повисшего на его ноге раба и одновременно удержаться. И то и другое ему удалось. Раб упал вниз, сжимая слетевшую с ноги беглеца сандалию. При этом, на мостовую грохнулись и раскололись ещё несколько ящиков внутри которых, как и в предыдущих, оказались такие же чёрные кирпичи.

- Священные камни храма! — вопил возница, ползая возле телеги и пытаясь собрать рассыпавшиеся кирпичики. — О Мать-богиня, смилуйся!

Лоредан, извиваясь всем телом и тяжело дыша от усталости, наконец, вскарабкался на балкон. И тут, рабыня-скифянка шагнула вперёд и попыталась ударить его факелом.

- Прочь, разбойник! Не смей приближаться к госпоже!

Молодой аристократ успел перехватить руку девушки, иначе ему, было бы не миновать ожога лица. Они начали бороться возле самых перил. Юная скифянка, оказалась на удивление сильной и вёрткой. В результате отчаянной возни, во время которой Лоредан не без удовольствия, не смотря на ситуацию, ощутил какие у его соперницы большие и упругие груди, факел был уронен вниз. В одно мгновение под телегой вспыхнул огонь. Двое преследователей, уже приготовившиеся, как и Лоредан запрыгнуть с телеги на балкон, вместо этого поспешно соскочили вниз. Пламя занялось нешуточное.

- Что там горит? — взвыл центурион. — Уберёт кто-нибудь эту проклятую телегу?

- Твои камни горят, старик! — крикнул один из рабов Мессалы.

- Это не камни, — проскулил в ужасе финикиец, поспешно отползая в сторону. — Но их всё равно нельзя нагревать. Это разрешено, лишь посвященным неиствующим!

- Моя настойка! — воскликнул пьяница, глядя на пламя, как зачарованный.

И тут из камней, вдруг повалил какой-то сизо-зеленоватый дым.

- Священные воскурения! — охнул возница. — Бегите! Они вызывают безумие!

Две толпы по обе стороны телеги в испуге отпрянули. Дыма становилось всё больше, он клубами пополз по улице. Все ощутили какой-то тревожно-горьковатый запах. Телега уже вся была охвачена огнём. Загадочный дым, исходящий от нагретых камней в большом количестве скопился под балконом и в глубокой нише, что была в стене под ним. Едва первые языки пламени ворвались туда, раздался оглушительный грохот. Под балконом на мгновение вспух огромный огненный шар. Телега и её содержимое, обуглившиеся ошмётки, бывшие мгновение назад волами, всё это разлетелось в разные стороны. Горячая ударная волна прошла по всей улице. Центурион, стоявший ближе всего к телеге, был подброшен вверх. Он перевернулся в воздухе, как акробат и через мгновение, вдруг очутился верхом на ослике бродячего проповедника. Причем, оказался лицом к задранному вверх хвосту. Бедное животное, перепуганное грохотом и огнем, рвануло по улице, издавая душераздирающие вопли. Центурион, чтобы не свалиться, вынужден был ухватиться за хвост осла обеими руками. Мужественное, словно высеченное из камня лицо воина, расположенное немного выше ослиного зада, быстро удалялось, пока совсем не скрылось в противоположном конце улицы.

Сам проповедник, был подброшен вверх и влетел в распахнутое окно лупанары прямо в кучку полуголых девиц. Они же, под воздействием загадочного дыма из камней, клубы которого ветром относило в сторону лупанары, пришли в какое-то исступленное состояние. Все разом, безумно хохоча, сорвали с себя всю одежду и набросились на орущего от ужаса старичка. Пару секунд его рука ещё цеплялась за нижний край оконной рамы, потом исчезла.

Людям, толпившимся по обеим сторона повозки крепко досталось: кого-то зацепили обломки, кто-то был сбит с ног ударной волной, двое из числа из рабов, преследовавших Лоредана, охваченный огнем, с дикими воплями побежали по улице. Товарищи нагнали их, опрокинули на мостовую и принялись поливать их мочой [311], черпая её прямо ладонями из бочек, тут и там, расставленных на улице.

С беглецом же, произошло следующее: ударная волна от взрыва отшвырнула Лоредана, вцепившуюся в него скифянку, а также, ее визжащую от ужаса хозяйку в глубину комнаты, прямо на большое полукруглое ложе. Под самим балконом полыхал огонь и раздавались истошные вопли. Языки пламени начали лизать перила, поскольку они были деревянные. И ещё, Лоредан опасался за занавески, которые могли вспыхнуть от малейшей искры. Вскочив с ложа, он резко сорвал их и отшвырнул подальше. В это мгновение, молодая хозяйка дома, глядя на беглеца каким-то странным безумным взглядом, начала срывать с себя одежду. Юная скифянка, тоже смотрела на Лоредана, как-то ненормально, и уже потянулась руками к застежкам своего хитона. При других обстоятельствах, молодой аристократ не отказался бы поразвлечься с ними обеими, но только не сейчас. Да и вели себя женщины очень странно. Похоже, загадочные воскурения, предназначенные для жриц Матери-богини, коснулись, таки, их обоняния, помутив разум и госпоже и служанке.

Оттолкнув, цепляющуюся к нему гречанку, Лоредан стремглав выскочил из комнаты. Он увидел мраморную лестницу, ведущую вниз в великолепный перистиль, усаженный диковинными цветами и побежал по ней.

Между тем, огонь, бушевавший на улице под балконом начал утихать, но искры, подгоняемые ветром, разлетелись в разные стороны и возле одного из домов занялась деревянная пристройка. Оттуда пламя перекинулось на дощатую крышу соседнего сарая. Вспыхнуло и несколько старых деревьев с усохшей листвой. В это время на перекрёстке пришли в себя солдаты патруля. Двое из них, с почерневшими от копоти лицами уставились друг на друга.

- Что это было? — спросил один из легионеров, испуганно озираясь по сторонам. — Так громыхнуло…

- Должно быть, молния Юпитера, — пробормотал его товарищ, с опаской и удивлением взирая на совершенно безоблачное небо.

Пожар, между тем разрастался. Здесь, возле перекрёстка и на прилегающих улицах появилось много народа. Разбираться, как всё произошло, никто не стал. При виде солдат, кто-то крикнул, что римляне подожгли город. Разъяренная толпа начала смыкаться вокруг легионеров.

- Проклятые римляне хотят спалить Александрию!

Этот крик был подхвачен и разнёсся по всем близлежащим улицам, быстрее самого пожара.

В легионеров и их товарищей из гарнизона полетели камни и комки грязи. Потом, со всех сторон на них набросились горожане кто с палками, а кто и с кухонными ножами. Патрульные, прижавшись спинами, друг к другу отчаянно отбивались. Конечно, через пару минут, толпа смела бы их, но в самый критический момент в конце улицы появился усиленный наряд. Дюжина легионеров вклинилась в толпу и разорвала кольцо вокруг своих товарищей. Горожане, не долго думая, набросились на вновь прибывших, вновь стремясь окружить, теперь уже всех.