Самая страшная книга 2016 (сборник) - Гелприн Майк

– Нет, спасибо. Всего доброго.

Светлана убирала в папку листок бумаги. Он был изрисован какими-то бешеными детскими каракулями. Это не моя анкета, сообразил Николай, это кто-то расписывал ручку. Он пошел к выходу, попрощался в коридоре с блондинкой. Вдруг захотелось расхохотаться ей в лицо. Неужели со всеми этими поисками работы у него поехала крыша?

Уже выходя на улицу, он сообразил, что ему снова надо ждать звонка. Слишком это было похоже на бесконечные «Мы вам позвоним». Они не позвонят, вдруг решил Николай, и внутри будто что-то оборвалось. Но они позвонили.

Спал он беспокойно, а на следующее утро вышел еще раньше, чтобы дойти до УралБиза пешком. Не хотелось жаться в маршрутке, да и просто не терпелось выйти из дома. Такого волнения он давно не испытывал. Нужно купить машину, в сотый раз подумал он, вышагивая по как всегда людному проспекту Победы. Снова блистало солнце в небе, но было зябко, ночью подморозило. Когда женюсь, точно машина будет нужна, размышлял Николай, а жениться пора бы уже, да. Конечно, сначала нужно вновь встать на ноги. Посмотрим, что реально может дать эта Ньяла-что-то-там. Обучение, снова в школу, забавно, да. Может, вечером позвонить Гульнаре? Он свернул на Кировский проспект, и через какое-то время здания по сторонам от дороги расступились, прохожих стало меньше, перед ним развернулось огромное сияющее небо. С востока задул ветер, солнечные лучи неслись прямо в лицо, впереди была дамба, переброшенная через блистающий Миасс. Невольная улыбка коснулась губ. Все наладится, решил он.

Потом был короткий променад по местному Арбату, поворот на Ленинский проспект, и вот он вновь перед офисным центром УралБиз. Другой охранник, добрый день, сегодня можно и на лифте, третий этаж, дверь в триста шестой офис снова уже открыта, девушка, шатенка, здравствуйте, смутное воспоминание о вчерашних глюках, ну и ерунда.

– Вы на обучение? Проходите, лекция скоро начнется.

Тот же зал со стульями, народу, кажется, меньше, на дальней стене развернута белая доска для рисования маркерами, на столике рядом в углу раскрыт ноутбук. Николай увидел пару вешалок, снял там пальто и сел почти в центре зала, слева от прохода. Блокнот и ручка наготове. Спустя минут десять он с удивлением заметил, как в зал зашел вчерашний дедок и, не раздеваясь, в черном дешевом пуховике, пристроился на том же месте у двери. Затем появился лектор, невысокий мужчина, не старше Николая, в белой рубашке с бордовым галстуком и черных брюках, темноволосый, строгое худое лицо, но голос и морщинки вокруг глаз веселые. Он бодро поздоровался со всеми.

– Ну что ж, больше никого ждать не будем, да? Меня зовут Юрий, я старший менеджер компании «Ньяла-ТТП», компания эта успешная, и об этом я и хочу с вами поговорить, об успехе.

Говорил он быстро, живо, почти не оставляя впечатления, что все это просто зазубренный до автоматизма текст.

– Потребности индивида, наши с вами потребности, безграничны, это не я придумал, это один из постулатов современной экономики, сформулированный Адамом Смитом, был такой экономист, человеку всегда хочется большего, и это порождает спрос на все новые товары и услуги. Для бизнеса это, конечно, хорошо, у людей всегда будет работа, но немножко грустно, да? – Он написал маркером на стенде «потребности» и ниже «индивид», затем посмотрел в зал, ожидая ответа аудитории. – Да. Товаров много, а счастья нет. – Он написал «счастье» и подчеркнул: – За деньги счастье не купишь, есть такая поговорка, а что такое счастье вообще, как по-вашему?

Повисла немного неловкая пауза, затем женщина в первом ряду сказала «семья», послышались еще неуверенные варианты. Юрий подхватил:

– Семья, друзья, работа, ну настоящая любимая работа, все то, что объединяет, кислотности, людей, и тут человек уже не просто индивид, а часть чего-то большего, чего-то прекрасного, вот почему, когда у вас хорошая семья, друзья, хорошая работа, вас можно назвать как? – Снова тупая пауза. – Успешным человеком, да, это успех, вот почему наша компания предлагает своим клиентам не столько какие-то товары, сколько идею того, как можно стать успешными, желтая кровь, счастливыми, мы даем и хорошую работу, и возможность стать частью большой семьи, частью команды, понимаете?

Ничего нового Николай пока не узнал, все это он уже слышал на семинарах по мотивации, которые посещал когда-то. Впрочем, слушать лектора было приятно, ему хотелось поддакивать. Изредка в его речи проскальзывали как будто случайные слова, но Николай не был уверен, а переспрашивать было неловко.

Меж тем Юрий, продолжая разглагольствовать, нарисовал на доске человечка.

– Главное в бизнесе – создать команду, крепкую, мощную, – он пририсовал ниже еще нескольких человечков и спустил к ним стрелочки от верхнего, – и если бизнес идет хорошо, развивается, то скоро, папа не любил тебя, понадобятся еще люди, и каждый член первой команды может создать свою собственную команду. – Снова стрелочки вниз и еще несколько партий человечков, затем еще. – И эти члены новых команд тоже могут, в мясе менеджмента, стать лидерами своих собственных команд, и так до бесконечности, десятки и сотни команд лидеров, а в целом что это? – Пауза, взгляд на аудиторию. – Это пирамида, а что такое пирамида, это самая устойчивая фигура во вселенной, вот почему структура нашей компании имеет форму пирамиды, тут на ум приходит финансовая пирамида, МММ, Мавроди, помните, да, но мы не финансовая пирамида, у финансовых пирамид нет продукта, ведь они ничего не производят, просто скапливают деньги в верхушке и быстро разрушаются…

К своему стыду, Николай осознал, что эта болтовня его усыпляет, и бороться со сном нет никаких сил. Он улыбался, пытался смотреть прямо на Юрия, моргал, с каждым разом все медленнее поднимая веки. Лекция в его голове окончательно смешалась, превратилась в какую-то чушь, он понимал, что не может слышать то, что слышит, а значит, уже давно спит.

– …а у нашей компании, как вы знаете, есть продукция, о которой вам расскажут, попозже, но главное, мы нацелены не только на получение прибыли, мы, как я уже говорил, объединяем людей в нечто, липкое, новое, папа умер, чтобы не разговаривать с тобой, команду лидеров, но ты ведь не лидер, ты просто испорченный мальчишка, маменькин сыночек, ты знаешь, что отец умер, чтобы не разговаривать с тобой, помнишь, каким был толстым, ты и сейчас толстый, прыщавый, и походка у тебя женская, Гульнара трахалась с тобой только из жалости, а мама знала, она знала, что ты делаешь в ванной так долго, каждый раз, но не говорила, какой ты отвратительный ребенок, но это все знали, даже учителя, перед которыми так заискивал…

Николай продолжал кивать в такт голосу лектора, улыбка сползла с губ, глаза окончательно закрылись. КРАСНОЕ. Он вздрогнул. ЖЕЛТОЕ. Скривился как от боли, он что-то видел, но сам не понимал, что. ЖЕЛТОЕ. ЖЕЛТОЕ. ЖЕЛТОЕ. Кто-то завопил, потом послышался женский плач, Николай открыл глаза. Юрий заканчивал лекцию.

– Сейчас вам выдадут на дом учебные материалы, не потеряйте их, чтобы вам потом вернули залог, почитайте вечером, завтра у нас будет семинар, и мы все обсудим, хорошо?

Люди начали подниматься с мест и продвигаться к выходу.

Растерянный, с гулко бьющимся сердцем, Николай вклинился в нестройный поток, исподволь смущенно поглядывая на всех вокруг, но на него, к счастью, не смотрели. Похоже, никто не заметил, что он уснул посреди лекции. К вешалке протиснулась девушка, Николаю показалось, что у нее заплаканное лицо. Он взял пальто и уже у двери на секунду оглянулся. Сзади последним шел Юрий.

– Всего доброго, до завтра, – с улыбкой сказал он, не дав рассмотреть изрисованную доску. Почудилось, что она покрыта бессмысленными росчерками, какие оставляют дети, когда злятся.

Вскоре, что-то подписав и получив пару тоненьких книжечек в мягкой обложке взамен трехсот шестидесяти рублей, он вышел на улицу и задержался на ступеньках. В двери выходили и входили люди, мимо в тени протекал ручеек прохожих, а за ним в лучах солнца – широкий автомобильный поток. Николай уловил запах сигаретного дыма, повернул голову вправо. Ниже у маленькой урны курила маленькая башкирка за сорок, сидевшая с ним рядом вчера. У нее был отрешенный вид. Во всей стране запретили курить в общественных местах, а в Челябинске всем по хер, подумал Николай, спустился и пошел по проспекту. На самом деле раздражения он не почувствовал. Больше того, ему как будто даже понравился этот запах, но это, конечно, было невозможно. Он ненавидел табачную вонь. Надо выспаться, усмехнулся он про себя.