Тень на Солнце - Eldar Morgot

— А ну, валите отсюда, дети мои!

С этим словами толстый монах дал одному из противников пинка под зад. Зезва сел в седле по-женски, с насмешкой наблюдая, как, охая и поддерживая друг друга, разбойники скрылись за поворотом.

— Не стоило их отпускать, святой отец, — покачал головой Зезва. — Нужно было вязать голубчиков и прямиком к ближайшему посту блюстителей.

— А ты кто такой? — монах смерил Зезву взглядом.

— Я? Ваш спаситель, между прочим.

— Ха! — воскликнул монах. — Спаситель! Да я их… Впрочем, признаю твою правоту, сын мой, пятерых я бы не осилил. Благодарствую, да благословят тебя Дейла и Ормаз. Обязательно помолюсь и поставлю вот такую свечку за твое здоровье.

— Вот спасибо, — Зезва спрыгнул на землю, подошел поближе. — Что может больше осчастливить меня, чем хорошая свечка во здравие? А кто это у тебя под телегой прячется, отче?

— Ну, во-первых, телега не моя, сын мой.

— Не ваша, святой отец?

— Нет, я — странствующий монах, иду по миру аки странник Дейлы… — монах сложил руки на необъятном животе, кротко приподнял брови. — Ибо лишь в странствиях смиренных обретешь ты смысл жития, и Дейла учит, что…

— Хвала Дейле, — прервал монаха Зезва. — Попробую смоделировать ситуацию — ты шел мимо, а эти разбойники напали на телегу, в которой…

Зезва хмыкнул и присел на корточки.

— Вылезайте, — улыбнулся он. — Нечего бояться.

Из-под телеги вылезло два мальчика. Одному было лет двенадцать, второй казался младше на три-четыре года. Дети испуганно таращились на Зезву. Оба мальчика щеголяли довольно опрятными одеждами и длинными светлыми волосами.

— Как твое имя, незнакомец? — поинтересовался монах, подходя ближе.

— Зезва, — не оборачиваясь, представился Ныряльщик. — А тебя как звать-величать, отче?

— Я — брат Кондрат, старший колокольничий из Храма Дейлы Разящей, что в Орешнике. Странствующий инок.

— Очень приятно. Ну-с, теперь вы, молодые люди, — прищурился Зезва. — Отвечайте, кто вы, откуда, куда едете, почему одни на дороге, без взрослых.

Мальчики переглянулись. Старший робко взглянул сначала на хмурящегося Зезву, затем на отца Кондрата.

Толстик уже вовсю общался с лошадками, оживленно их обнюхивая.

— Толстик, это мерины! Тебе здесь ничего не светит.

Дети снова переглянулись.

— Меня зовут Сандр, — представился паренек постарше. — А это мой младший сводный брат Евген.

— Шдравштвуйте, — отчаянно шепелявя, прошептал Евген.

— Ага, значит, Сандр и Евген, — протянул отец Кондрат. — Где же родители ваши? Почему на вас напали эти нечестивцы? Или у вас в телеге золото да самоцветы? Отвечайте же, дети мои, не томите душу.

— Мы не шнаем, — еще тише ответил Евген, — напали на наш и вше…

— Евген, помолчи! — Сандр толкнул брата локтем. — Мы с дома сбежали.

— Ну, это понятно, — улыбнулся Зезва, кладя ладонь на рукоять меча. Через мгновенье он замер и перевел взгляд на ножны. Мелкая вибрация меча Вааджа заставила его осторожно вытащить лезвие. Мальчики попятились.

— Что ты делаешь, сын мой? — поразился отец Кондрат, закрывая детей своей внушительной фигурой. — На солнце перегрелся? Спрячь меч!

Отвернувшись, Зезва смотрел на светящееся синим цветом острие. Но меч Вааджа светится не весь, а как бы нехотя, словно рядом не страховидл, а… Зезва резко вложил оружие в ножны и повернулся.

— Не бойтесь, ребята, — улыбнулся он. — Я просто проверял, нет ли грязи на лезвии. Я ж в бою был только что!

Дети робко заулыбались и доверчиво вложили ладошки в широченные ручищи отца Кондрата.

— Ну вот, — загудел тот, все еще неодобрительно поглядывая на Зезву, — вот и подружились, значит! А теперь вы все-таки расскажете, что же с вами приключилось…

Зезва подкинул пару веток в костер, передернул плечами. Ночью уже прохладно: чувствуется приближение осени. Сандр и Евген, прижавшись друг к дружке, спали рядом, заботливо прикрытые запасным плащом отца Кондрата. Сам святой отец сидел напротив Зезвы с кружкой травяного настоя в руках. Время от времени он прикладывался к напитку, поглядывая на Зезву. Ныряльщик взглянул на монаха исподлобья. Вздрогнул от шороха, огляделся.

— Все спокойно, сын мой, — улыбнулся брат Кондрат. — Это полевая мышь шуршит в траве.

Они расположились на ночлег недалеко от дороги, в маленькой рощице, что вплотную подходила к тракту. Рядом с двумя по-прежнему спокойными, как удавы меринами, щипал траву Толстик. Мерины его, конечно же, не интересовали. Вздохнул во сне один из мальчиков: Евген. Зезва медленно положил ножны на колени, осторожно вытащил меч Вааджа. Монах широко раскрыл глаза.

— Да освятит наш путь Светлоокая Дейла! — прошептал отец Кондрат. — Что это такое?

— Меч.

— Вижу, что не задница, сын мой! Почему лезвие светится синим огнем? Ты чародей?

Зезва хмыкнул, заметив, как брат Кондрат решительно придвинул к себе свою дубину.

— Нет, отче, не чародей. Отложи свою палку, она тебе не понадобится. Я вовсе не собираюсь нападать на тебя или творить колдовство.

— Так кто ты такой на самом деле?

— Зезва по прозвищу Ныряльщик.

Отец Кондрат стиснул дубинку так, что побелели пальцы. Зезва поворошил угли. Взметнулась целая буря искр.

— Не ты ли, — медленно проговорил монах, — не ты ли тот самый ходок за Грань, к демонам?

— Я, — вздохнул Зезва.

Отец Кондрат некоторое время молчал, поглаживая дубину.

— Зачем же ты назвал свое полное имя, сын мой? — спросил, наконец, монах. — Мне, первому встречному.

Действительно, зачем? Зезва устало потер переносицу.

— Не знаю, отче. Может быть, потому что ты показался мне порядочным человеком?

— Спасибо за доверие, сын мой. Вот только…

— Что, святой отец?

— Нельзя вот так верить всем, кому ни попадя.

— Разве Дейла и Ормаз не учат нас любви и вере?

— Учат, — серьезно кивнул Кондрат. — Но на свете столько дурных людей, что… — монах сокрушенно покачал головой. Зезва с интересом взглянул на него.

— А ты, отец, что делаешь в дороге? Почему странствующим монахом стал?

— Я, — насупился брат Кондрат, — к покаянию и испытанию дорогой святым отцом-настоятелем призван.

— Отчего же? — усмехнулся Зезва. — Плохо в колокол звонил, а?

— Следи за своими речами, мирянин! — рявкнул монах так, что Зезва вздрогнул.

— Прости, отче, не хотел обижать тебя…

— В колокол я хорошо звонил, и в богов верую! Но вышло у меня с отцом-настоятелем Варгилием… Хм, в общем, я…

Зезва хотел было снова пошутить, но передумал. Брат Кондрат разгладил складки рясы.