XXI век не той эры (СИ) - Дарья Кузнецова

Так что вариант один: получить заступничество кого-то, чей авторитет непререкаем и превыше всех приказов.

Во-первых, есть боги. Если они, конечно, действительно есть, и если они действительно боги. Впрочем, второе неважно; главное, чтобы они имели реальную власть. Если они хоть чем-то похожи на свои легендарные образы, шанс на спасение у меня есть. Но для того их ещё нужно найти!

А, во-вторых, хвала абсолютной монархии, у них есть Императрица. Не знаю, насколько она самодержавная, а насколько правит свора советников, но прямой приказ даже марионеточного правителя вряд ли кто-то нарушит из-за такой мелочи, как я. А для того, чтобы его (приказа) добиться, надо знать законы. Монархи любят красивые жесты, так неужели нет никакой возможности простым подданным живьём увидеть свою возлюбленную Императрицу и попросить об исполнении скромного желания? Наверняка есть, не может не быть, просто способ старый и глупый, и им никто не пользуется. Да и неловко беспокоить самодержицу по пустякам. А у меня не пустяки, мне жить хочется.

Хочется-хочется, ещё как хочется! Это я в первый момент мечтала умереть, а сейчас шок прошёл, и главное правило я вспомнила. Пока ты жив, нужно бороться, а помереть никогда не поздно. И ведь не каких-то плюшек просить буду, вроде кучи денег и загородной виллы. Просто шанс жить, а как и где — это уж я сама придумаю, это не так сложно, как кажется. Можно научиться, можно приспособиться; должны же у них тут сохраниться хоть какие-нибудь ручные работы, не требующие высокой квалификации!

А в идеале было бы неплохо заручиться поддержкой и богов, и смертной владыки. Пусть в существование этих самых богов как неких вполне определённых личностей я толком не верю, а пробиться к Императрице будет явно непросто (до неё ещё добраться надо, а кто меня на Землю повезёт?), но наличие конкретной цели в жизни здорово поднимает настроение. А мотивация у меня и так зашкаливает.

В общем, за время гигиенических процедур расслабиться и отдохнуть, конечно, не получилось, но зато удалось собрать мысли в кучку. И даже под конец немного насладиться процессом. По ощущениям было чем-то похоже на джакузи, только приятнее. Как будто все тело аккуратно трут мягкими губками по меньшей мере сотня человеческих рук. Мне даже лицо — единственную торчащую над поверхностью часть тела, — аккуратно «умыли».

Когда гель выплюнул меня на поверхность, и я опять оказалась лежащей на ровной твёрдой поверхности, я чувствовала себя прекрасно. Настроение было радужным вопреки всему, ощущение свежевымытого тела приводило в восторг, и даже слабость рассосалась. Поэтому я самостоятельно села и самостоятельно сползла с «алтаря».

Вот тут и начались трудности. Вернее, они просто не кончались, а теперь о себе напомнили. Как бы хорошо я себя ни чувствовала, а сил в организме после косметической процедуры совсем не прибавилось. Ноги подкосились, дрожащие руки упёрлись в бортик, но тоже не удержали вес. И я аккуратно сползла по стеночке «алтаря» на пол, обессиленно привалилась к тёплой стенке прибора и принялась ждать, пока придёт добрый дядя и оттащит меня обратно в камеру.

Пол, кстати, тоже был тёплый. Да и вообще, уровень вот такого мелкого, бытового удобства зашкаливал. Всё тёплое, ужасно эргономичное, нигде никакого дискомфорта. Не удивлюсь, если у них тут даже на пыточном столе лежать удобно.

Хотя, наверное, пыточных столов у них тут нет. Есть то удобное кресло, с шариками и пирамидками. Если оно способно без проблем вывернуть наизнанку всю память, какие вообще могут быть пытки? Просто, без грязи и крови, эффективно.

— Ольга? — озадаченно окликнул меня вошедший индеец, но нашёл взглядом прежде, чем я успела подать голос. — Что случилось? — он удивлённо вскинул брови, опускаясь рядом со мной на корточки.

Нет, всё-таки он удивительно красивый. Хотя и довольно странно смотрится в белой докторской одежде, удивительно похожей на наряды врачей из моего мира: свободные брюки, мокасины и длинная рубашка навыпуск с коротким рукавом, только не с глубоким вырезом, а с небольшим воротником-стоечкой под горло. Зато я могу любоваться сильными смуглыми руками, и плечи эта самая рубашка подчёркивает… Вообще как-то не похож он сложением на врача, такую мускулатуру медициной не нарастишь.

Тьфу, ну о чём я думаю, а? Не до влюблённостей мне сейчас, совсем-совсем, категорически!

— Да я встать хотела, и не рассчитала сил, — я виновато улыбнулась. Надеюсь, он не заметил моего масленого взгляда? Мужчины обычно ужасно нечуткие на такие вещи и намёков не понимают, так что шанс есть.

— И куда ты спешила? — хмыкнул он, опять подбирая меня на руки и усаживая на алтарь. — Или уже научилась открывать двери силой мысли?

— А вы их открываете силой мысли? — уточнила я без особого удивления.

— Нет. Силой кацалиоцли, — улыбнулся Кичи, натягивая на меня свежую робу. Вот странно, он ведь действительно очень мне нравится, даже почти «слишком», но при этом я совершенно не стесняюсь ни своей наготы, ни его взгляда, ни прикосновений.

— Это какой-то бог? — неуверенно предположила я. Вот в чём, а в мифологии индейцев я полный ноль. Никогда не могла не то что запомнить, прочитать все эти их зубодробительные имена!

— Нет. Это прибор, — терпеливо пояснил индеец и коснулся ладонью… татуировки. Так вот почему они тут все с одинаковыми картинками на физиономиях! Я уж думала, у неё какое-нибудь сакральное значение, или она определяет принадлежность к конкретному роду/клану/кораблю/подразделению. А тут сплошной прагматизм. — У него много полезных функций. Например, удостоверение личности и устройство связи.

— А мне такое, надо думать, получить не светит? — мрачно поинтересовалась я. Что-то подсказывало, доступ в местный интернет (если таковой есть) у них организуется через эту штуку, и все мои планы по изучению местного законодательства накрываются медным тазом. Потому что найти бумажную книжку на нужном языке на космическом корабле в боевом походе… на этом фоне иголка в стоге сена кажется детсадовским уровнем.

— Увы, — подхватывая меня на руки, Кичи отвёл взгляд. — Боюсь, только после окончания всех исследований.

— Если жива останусь, — бодро закончила я тем, что вежливый индеец никогда бы не сказал вслух.

— Ну, мы тоже кое-что понимаем в психокодировании, — хмуро возразил мужчина.

— Да ладно тебе, — я отмахнулась. — Я же не дура, понимаю, что в живых меня оставлять глупо даже в том случае, если всё разрешится благополучно.

— Ты хорошая девочка, — грустно улыбнулся он. — Не отчаиваешься.

— Ничего себе, девочка, — фыркнула я, чтобы перевести разговор. — За тридцатник уже, тоже мне.