Дети шпионов 2008 - Валерий Гусев

– Две штуки – караси, две штуки – бычки-ротаны. Их место – не в аквариуме.

– На сковородке? – обрадовалась мама.

Так и решилась судьба не гавкающих, не мяукающих, а булькающих. Аквариум остался на подоконнике. И постепенно зарастал всякими бактериями и водорослями, пока не превратился в настоящее болото. На его поверхности даже распустились какие-то водоплавающие листья. И шустро сновали между ними пауки-водомерки.

– Мам, – спросил Алешка, булькнув в аквариум рака, – а правда, что они утопленниками питаются?

– Правда, – машинально ответила мама, не отрываясь от телевизора.

– Где ж я их возьму? – растерялся Алешка.

– Утопи кого-нибудь, – посоветовал папа. – Или корми его тухлым мясом.

– Еще чего! – строптиво отозвалась мама. – От этого аквариума и так болотом несет. Мне только тухлятины в доме не хватает.

В общем, одно время Алешка подкармливал рака начинкой от пельменей. И тот стал удивительно быстро расти. А потом вдруг Алешка перестал его кормить.

– Леньк, – иногда напоминала ему мама. – Он опять клешнями щелкает.

– Так надо, – туманно объяснил Алешка. А мне он сказал: – Наш мистер Игл тоже теперь голодный. Он после нашей записки немного успокоится и будет ждать, чем его Славик вскорости накормит. Какими сведениями.

Глава VIII

СИНЯЯ БОРОДА

Как ни странно, Алешка сумел наладить отношения с Викиным папой – Славиком. Вообще, Алешка умеет втираться людям в доверие. Ему это легко удается – с его широко раскрытыми «наивными» глазами и непослушным хохолком на макушке. «Он, конечно, хулиган, – говорит о нем наша мама, – но хулиган очень обаятельный».

Славик был доволен, что Вика быстро освоилась в новой школе, с новыми одноклассниками. И он был искренне рад, что в его квартире постоянно колготятся Липошка и Алешка. Все-таки без хозяйки – Викиной мамы – в доме было пустовато. От Липошки особого толка не было, он в основном шарил по книжным полкам или проводил время в кухне, за чаем – большой был любитель. Почти как наш Лешка. Но Лешка за чаем с тортом о деле не забывал. Он даже пошел на некоторые жертвы – пару раз проиграл Славику в шахматы. Славик был в восторге, Лешка не больно-то переживал.

Вообще, он, конечно, не очень хорошо вел себя в доме у Вики. Лешка не столько учился сам (английскому) и не столько учил Вику (шахматам), сколько шнырял глазами по всем углам. Ему казалось, что он вот-вот обнаружит еще какие-нибудь «вищьдоки» – в виде бесшумного пистолета или бутылки с ядом.

Однажды он, когда Вика заболталась по телефону, даже проверил в кухне все банки с крупами и специями. Ничего он там не нашел, кроме круп и специй, но зато все случайно перепутал, потому что надписи на банках были на английском языке. И довольно долго после этого в их кухне было как в старом анекдоте:

– А где у нас соль?

– В баночке из-под кофе, на которой написано «Чай».

Но все-таки ожидания Алешки оправдались. Благодаря его терпению, сообразительности и наблюдательности. И оправдались еще как! Нет, конечно, он не обнаружил в сливном бачке пистолет, в платяном шкафу пулемет, а в стиральной машине – бочку с динамитом. Он обнаружил кое-что более существенное, поважнее пистолета и взрывчатки. Но на вид – очень невинное. Только Алешка мог обратить на этот предмет внимание и понять его шпионское назначение.

Дело было так. Как-то раз вечерком ребята расшумелись и разыгрались в большой комнате, которую Вика называла диннинг-рум. В разгар баловства в эту самую «рум» вошел Славик и сделал им замечание. В очень тактичной форме:

– Вот что, друзья мои. Я всегда рад вам. В моем доме гостям позволяется делать все, что угодно. Одна просьба – вот на этой книжной полке ничего не трогать! Там подобраны книги для моей работы, они все с закладками, с пометками, в них находятся выписки, цитаты – в общем, рабочий материал. И мне не хотелось бы, чтобы там что-то потеряло свое место. Договорились?

– Дим, – рассказывал мне потом Алешка. – Помнишь сказку про мужика с синей бородой… Ой! Совсем забыл тебе сказать: я в детстве никогда не верил, что бывает синяя борода. Бывает, Дим! Вчера видел на рынке. Там, у этого Азебарджана, борода синяя-синяя. Он ее красит, да? А чем, Дим? Масляной краской или…

– Лех, – рассердился я. – У тебя Синяя Борода, а у меня – сочинение. Отстань!

– Ладно, Дим, потом про бороду. В этой сказке, Дим, эта Синяя Борода…

– Опять? – я захлопнул книгу.

– Ты дослушай – спасибо скажешь. Эта Синяя Борода когда отдавала связку ключей своей жене, то ее предупредила: «Ходи куда хочешь, отпирай все двери, только вот этим маленьким ключиком ни за что не отпирай вот эту маленькую дверцу». И я все понял, Дим!

– Спасибо Синей Бороде, – я усмехнулся. Я тоже все понял – на сегодня с моим сочинением покончено. Сейчас я буду слушать Алешкино «сочинение».

– Вот, Дим, я сразу про эту Синюю Бороду вспомнил, когда Славик сказал: «На этой полке – ничего не трогать!» Я, Дим, сразу сообразил, что на этой полке и надо как раз все потрогать. Я сначала, Дим, подумал, что он там за книгами свои прибамбасы шпионские прячет, и вдруг увидел… Знаешь, что? Ты щас ахнешь! Там, Дим, стоит «Война и мир» – точь-в-точь как наша!

– Ну и что тут ахать?

– Да, пока не ахай, рано еще. Я говорю Вике: «Что-то у нас Липошка без чая завял совсем». Вика, Дим, очень воспитанная, она сразу намек поняла. И повела Липошку в кухню…

Дальше я сам расскажу, а то он до «аханья» еще не скоро доберется.

Короче говоря, Алешка, надеясь, что в этих двух томах он найдет записки Славика, которые помогут мне написать сочинение, снял один том. Раскрыл его. А там, на манер закладки, был сложенный вдвое листочек бумаги. Самый обычный чистый листок. По формату книжной страницы. Необычное в нем было то, что он во многих местах был пробит маленькими круглыми дырочками. Да, большой помощи для написания сочинения от этого дырявого листка ждать не приходилось.

– Дим! Это же шпионская шифровка!

Я посмотрел листочек на просвет – дырочки на нем в буквы не складывались. Шифровка!

Но Алешка сиял. Даже приплясывал на месте от радости.

– Эх ты! Наблюдательный! Несообразительный! Раскрывай свою «Войну и мир».

– На сегодня хватит, – возразил я. – Немножко надоело мне это сочинение.

– Да при чем тут твое сочинение?! Раскрывай!

Я послушался. Алешка аккуратно положил листок на страницу. Он закрыл весь текст. Только в дырочках оказались буквы.

– Понял, Дим? Читай, что получилось?

Я послушно начал читать: «ш, б, м, н, к»…

– Не получилось. – Алешка поскреб макушку с хохолком. – Давай другую страницу.

«Сделали» и другую страницу. Результат – еще дурнее.

– Терпение, – сказал Алешка. – Начинай с первой страницы. И вперед – по порядку.

– У тебя температура, Лех? Тут этих страниц – сотни! Только в одном томе.

– Во написал! – похвалил Алешка Льва Толстого. – А сколько он лет писал, не знаешь? Все равно у нас быстрее получится.

Тут я призадумался. И додумался.

– Лех, надо просто знать нужную страницу. А так мы с тобой сто лет будем искать.

– Понял! – Алешка выхватил у меня листок и стал его внимательно рассматривать – нет ли где нужной цифры. – Облом, Дим. Придется все страницы бессмертного романа проверять.

– Не придется! – Я еще раз додумался. Ведь совсем недавно какая-то цифра чем-то меня очень заинтересовала. Но вот какая? И чем?

Тут вошла мама. Увидела на моем столе раскрытый том и похвалила нас изо всех сил:

– Молодцы! Какие вы дружные, помогаете друг другу. Когда тебе сочинение сдавать? В четверг?

– Пятого, – сказал я.

– В марте, – уточнил Алешка.

Он ведь у нас и месяцы года до сих пор путает. В марте… Стоп! Сколько дней в марте? Тридцать один. А на календарике Славика? Тридцать!

– Что с тобой? – тревожно спросила меня мама. – Перезанимался?

– Он март с четвергом спутал, – предположил Алешка.

– Я разогрею обед, – сказала мама, – и все уладится.

Когда она вышла, я молча нашел тридцатую страницу и, наложив на нее трафарет, гордо сказал Алешке:

– Записывай!

Алешка стал послушно писать под мою диктовку, повторяя за мной буквы вслух:

– А, бе, ы, ка… Абыкавенный получается?

– Не получается. Дальше твердый знак.

– И минус, – Алешка заглянул в книгу.

– Перенос, – уточнил я упавшим голосом. – Опять облом.

– Ничего не облом, – вспомнил Алешка. – У тебя какой том, первый? А я этот дырявый лист вытащил из второго. Эх, Дим, какой же этот Славик простодушный! Календарик с пленкой потерял, шифровку эту дырявую держит прямо в книге. Как его только в шпионы назначили? Давай второй том!

Мы раскрыли с надеждой и нетерпением второй том «Войны и мира» на тридцатой странице. Наложили трафарет. Прочитали: «Полярная двенадцать Климов Ладожская тридцать два Можаев».