Дети шпионов 2008 - Валерий Гусев

– Хорошо, мистер Игл. Вы надолго едете?

– Нет, мы едете не совсем долго. Один место, два место – и я на место. Гуд бай.

– Хай, мистер Игл.

Мистер Игл закурил сигару, сел за руль и уехал. Из приспущенного окошка за ним тянулся пахучий дымок.

– Мистер Игл, – повторил Алешка. – По-нашему, Иголкин. Легко запомнить.

– Игл, Алеха, это не иголка. Это по-нашему – орел.

– Да ты что? Совсем на орла не похож.

Смотря на какого, подумалось мне. Всякие орлы есть на свете. Стервятники, например.

– Эй, бойз! – окликнул нас охранник. – Гоу эвей!

– А ты тут не командуй! – разозлился вдруг Алешка. – Ты у нас в гостях! Веди себя прилично.

– Это территория Соединенных Штатов, пацан, – на чистом русском языке возразил охранник.

– Понаехали тут, – буркнул Алешка. И крикнул: – Мороженое хочешь, ковбой?

– Хочу.

– А вот фиг тебе!

Охранник рассмеялся, и мы расстались друзьями. Не испортив дипломатические отношения между нашими странами.

Дома мы записали номер машины мистера Игла и, на всякий случай, имя мисс Люси.

Алешка выудил из папиного стола большой красивый конверт. И надписал: «Виществиныи дакозатилства». Вложил в конверт календарик, снимок с микропленки, клочок бумажки с номером машины мистера Игла и с мисс Люсей, и обертку от «Аленки».

Тут самое время вам узнать, откуда мы пронюхали об этой лаборатории, будь здоров какой засекреченной.

Однажды вечером, это было давно, года два тому назад, к нам пришли двое мужчин. Один из них – наш сосед Полпалыч, а другого мы не знали. Но он такой боевой был на вид, в камуфляже, со всякими прибамбасами на поясе – типа рации и газового баллончика. Это был, как мы очень скоро узнали, начальник охраны лаборатории. Они все скрылись в папином кабинете за плотно притворенной дверью.

Мама у нас очень наивная, а папа – полковник милиции, бывалый человек. Но он тоже сохранил в себе некоторую наивность.

Дело в том, что в стене между кабинетом и нашей с Алешкой комнатой была в самом низу небольшая дырка. Мы ее проделали, когда проводили в кабинет антенну для телевизора. Потом папа телевизор изгнал из дома, а дырка осталась. Он о ней забыл, а мы ее заткнули комком поролона. И когда было надо, когда папа секретничал со своими сотрудниками за плотно прикрытой дверью, мы этот поролон выдергивали и… узнавали много интересного.

Вот и в тот раз, улегшись на пол возле дырки, мы с интересом прослушали ихнее оперативное совещание. Сейчас я вам его доложу.

Полпалы ч. Сергей Александрович, нам нужна ваша профессиональная помощь.

Пап а. Слушаю, Пал Палыч.

Полпалы ч. У нас в лаборатории произошло ЧП. Этой ночью, несмотря на усиленную охрану и меры предосторожности, в лабораторию проникли посторонние.

Пап а. Это серьезно.

Полпалы ч. Не очень серьезно. Это были обычные жулики. Охрана их задержала. Они пытались вытащить компьютер и телевизор.

Пап а. В компьютере были какие-нибудь секретные разработки?

Полпалы ч. Нет, что вы! Там были сведения общего справочного характера.

Пап а. Все равно мне это не нравится. Пал Палыч, вы – умудренный опытом человек и прекрасно понимаете, что часто очень серьезные действия маскируются банальными кражами.

Полпалы ч. Не беспокойтесь, их тщательно проверили. Обычное жулье, никаким образом с иностранными разведками не связанное. Но тем не менее мы весьма обеспокоены и хотели бы получить ваш совет. Подскажите, как нам реорганизовать охрану, чтобы исключить подобные случаи?

Пап а. Схема у вас с собой?

Полпалы ч. Конечно. Андрей Иванович, покажите схему. И поясните.

Андрей Иванови ч. Это план первого этажа, это – второго. Вот здесь указаны посты. Вот это камеры видеонаблюдения: наружные, второго этажа, первого, крыши.

Пап а. Как они проникли в здание?

Андрей Иванови ч. Вот здесь, через окно туалетной комнаты.

Пап а. Ну, ясно. Вот здесь, здесь и здесь у вас слепые зоны. Я бы посоветовал вот что…

И дальше папа заговорил о том, в чем мы уже ничего не понимали. Каким-то мудреным языком он заговорил. Но Андрей Иванович его понимал. Поблагодарил, и очень сердечно.

А потом пошел разговор о текущих научных делах. Мы все это тоже не очень понимали. Но все-таки кое о чем догадались. Эта лаборатория создавала для боевых вертолетов какой-то хитрый оптический прицел на основе «глазера». Ну, вы, наверное, знаете о лазерном прицеле, например, на пистолете. Он наводит на цель красную точку. Поймал этой точкой цель – и можно стрелять, не промахнешься.

А вот их прибор – он очень хитрый получается. Вот летит себе вертолет. Видит наземную цель, наводит свои ракеты и пулеметы – огонь! Но вертолет ведь летит, причем быстро, поэтому точно рассчитать прицеливание очень сложно, иногда даже невозможно. Особенно если цель тоже движется.

А наш сосед Полпалыч разработал такой прицел, который при наведении учитывает и скорость вертолета, и скорость движущейся по земле цели, и их направления. У него, у этого прицела, есть свой крохотный компьютер, который моментально все просчитывает и делает мгновенное упреждение. Все, цель не уйдет!

Прибор, конечно, очень сложный. Его еще надо здорово дорабатывать. А вражеская разведка, конечно, кое-что пронюхала и страшно заинтересовалась.

В общем, когда мы все это подслушали, нам, конечно, было интересно, но совершенно не нужно. И мы постепенно об этих чудесах забыли. А вот теперь вспомнили.

– Дим, твой объект, – сказал Алешка, – этот мистер. А мой – этот Слава. Я прямо переезжаю к ним, вхожу в доверие и все там разведаю.

– Больно ты там нужен!

– Ну, я им там как-нибудь помогать стану. Я им что-нибудь пропылесосю. Яичницу сварю…

– Супчику пожаришь. Это несерьезно, Леш.

– А что серьезно?

– Нужно узнать: что Славе нужно в лаборатории?

– Ему секреты нужны. Чертежи всякие.

– Секреты, Леш, там запираются в сейфах. Фиг он в них влезет.

– Ну, тогда он хочет подзорвать лабораторию. Чтобы никаких секретов не осталось. Ни нашим, ни вашим.

– Ничего он там не «подзорвет». Он туда со взрывчаткой не пройдет, ее на входе сразу приборы обнаружат. И, вообще, Леш, он – преподаватель литературы, ему никто ничего сложного не доверит, никакая Америка.

– Точно! Дим, он просто должен там что-то разведать. Он должен кому-то туда дорожку проложить. Я все понял!

Пожалуй, это так. Нормально все складывается.

– Нужно предупредить Полпалыча!

– Ничего не нужно предупредить! Наоборот. Нам надо в эту хитрую лабораторию заслать своего агента.

Во дает!

– И пусть он, Дим, за ним там приглядывает. И нам все докладывает.

– Липошку пошлем, – я чуть заметно, чтобы Лешка не обиделся, усмехнулся. – Через форточку?

Лешка нахмурился в раздумье и тут же просиял:

– Липошка нам здорово пригодится. И агент у нас есть. Нужно только концы с концами связать.

Люблю, когда Лешка загадками говорит. Потому что мне тогда думать не надо – он уже все придумал. Но я не расстраиваюсь. Каждому свое. Кто лучше умеет, тот пусть и делает. А кто не очень-то умеет, тот пусть помогает и не жалуется.

– Пошли, – сказал Алешка.

– Куда?

– Концы с концами связывать. С Палыча начнем.

Полпалыч был дома, готовил обед. Он открыл нам дверь в цветастом фартуке.

– Вовремя пришли, – сказал он. – У меня вдруг такой борщ получился! Сам не ожидал.

Кто же откажется от «такого!» борща. И мы пошли за ним в кухню. У него такой там был порядок – как на военном корабле. Чистота, все сверкает, каждая чашка-плошка на своем месте.

Полпалыч налил нам по тарелке и себя не обделил, и мы все дружно застучали ложками. Творец борща одобрительно поглядывал на нас.

– Люблю, когда люди хорошо едят. Кто хорошо ест, тот и хорошо работает.

– И наоборот, – подхватил Алешка. – Когда я хорошо поем, то могу уроки вообще не делать. Все и так получается.

Полпалыч его не понял, но виду не показал.

– Полпалыч, – сказал я. – Мы сегодня деньги вам не сможем отдать, ладно?

– Не спешите. Мне пенсию прибавили. Как раз на двести рублей. Не пропаду.

– А у вас борща много? – спросил Алешка.

– Здоровенная кастрюля. Я борщ прямо на неделю готовлю.

– Правильно, – одобрил Алешка. – Мама говорит, что хороший борщ день ото дня все лучше становится. Он настаивается. Вот завтра он будет еще лучше.

Полпалыч его намек понял.

– Заходи, конечно. А сейчас добавить? Пока не настоялся?

– Конечно. Чтобы вас не обидеть. Мама говорит, что хозяйке ужасно обидно, если гости плохо едят.

Я уже начал задумываться: зачем мы сюда пришли? Борща на халяву поесть? Какие тут концы надо связывать?

Оказалось – есть такие концы. Просто Алешка к ним очень издалека подбирался.