Бастард фон Нарбэ - Наталья Игнатова

Как девочка, которой всю жизнь твердили, что она некрасива, выросшая в замечательную красавицу, и не рискующая поверить в правду.

Лукас умел убеждать, что-что, а это он умел почти так же хорошо, как летать. И Лукасу «Хикари» поверила сразу.

Сумасшедший? Да, нет. Любой пилот влюблён в свой корабль, неважно, пилотирует он злой, ядовитый райбун, грозный и угрюмый вендар, бесшабашный аскар, да что угодно. Даже гафлы, чья жизнь коротка, и чью гибель никто не оплакивает, даже они заслуживают любви. Маленькие солдаты бесконечной войны.

Любой пилот влюблён в свой корабль.

«Хикари» принадлежала не Лукасу, а маркграфу Юлию Радуну. Но она не желала с этим считаться, а Лукас… ну, что сказать? «Хикари» тоже умела убеждать.

Он был бы счастлив, как только может быть счастлив тот, кто любит и любим, если бы не Луиза. Её раны не спешили заживать, и хотя Луиза уверяла, что они не причиняют беспокойства, Лукас ей не верил. Луиза говорила правду, она действительно не беспокоилась. Но Лукас, всю жизнь проживший в стерильной атмосфере монастыря, был наделён обострённым чутьём. Пространство только кажется пустым, любое нарушение стерильности может стать смертельно опасным, и у многих братьев ордена Десницы было это странное чутьё — на любую грязь, на малейшую пылинку, на самые незначительные изменения вокруг. Лукас знал: с Луизой происходит что-то плохое. Потому что появился… запах. Пока что едва уловимый, запах на самой грани обоняния и шестого чувства, названия которому нет.

Лукасу доводилось видеть так называемые «натуральные» продукты, жуткий пережиток древних времён — еда, сделанная из живых существ и выросших в земле растений. А однажды Джереми вытащил его в отпуск на планету — свою родную планету — и уговорил-таки пойти с ним в ресторан, где люди ели «натуральную» пищу. Там, разумеется, подавали и нормальную еду, иначе Джереми не заволок бы туда Лукаса и на буксире, но в любом случае, дальше порога они не пошли. Потому что ещё в дверях отважному рыцарю-пилоту фон Нарбэ стало плохо от тошнотворного запаха. Зловоние мешалось с ароматами кухни, образуя густую смесь, казалось, липнущую к коже, оставляющую на одежде жирные потёки грязи.

Лукас полагал, что не забудет эту вонь до конца жизни. За шесть лет, во всяком случае, не забыл.

Потом он выяснил, что зловоние исходило от рыб. Таких специфических животных, с холодной кровью и скользкой кожей, обитающих в воде. Лукас в жизни не видел ни одной рыбы, и полагал, что они крайне неприятные создания. А в том ресторане пахли мёртвые рыбы, некоторое время пролежавшие в тёплом месте.

Посетители, видимо, не чуяли этого запаха. Джереми, как оказалось, тоже. Он потом очень веселился, однако взял на себя труд объяснить, что подпорченная рыба используется в приготовлении каких-то особых и страшно дорогих блюд. Лукасу обычно было наплевать на привычки планетников, но это извращение его потрясло.

И теперь он чувствовал, что от Луизы начинает пахнуть чем-то, напоминающим запах тех рыб. Чем-то мёртвым, и давно лежащим в тепле. Это был плохой запах, не только потому, что он уже сейчас вызывал тошноту, но и потому, что на космическом корабле не должно быть ничего, пахнущего так… неправильно.

Лукас боялся за Луизу. И скрывал свой страх. Он с ужасом ждал того дня, когда запах станет отчётливым, когда Луиза сама сможет его почуять. И каждый день молился о том, чтобы с женщиной, которую он обещал защищать, не случилось ничего плохого.

Сигнал «SOS» они поймали, когда собрались в кают-компании за ужином. Луиза за неделю пути успела влюбиться в камбуз «Хикари», и в здешние кладовые. Готовить ей всегда нравилось, только возможность такая представлялась довольно редко. Честное слово, когда командуешь тремя сотнями мирских пехотинцев, никак не получается выкроить время на то, чтобы самостоятельно сварганить что-нибудь вкусненькое. К тому же, на Акму натуральные продукты мог себе позволить только наместник Болдин. А на «Хикари» кладовые под завязку были забиты деликатесами, и заняться было особо нечем, так что Луиза позволяла себе самые смелые и трудоёмкие кулинарные эксперименты.

От результатов которых Лукас неизменно воротил нос, предпочитая синтетическую пищу.

Это было так странно, что Луиза даже поинтересовалась, не принёс ли преподобный отец какой-нибудь дурацкий обет, отказавшись от употребления натуральных продуктов? Оказалось, нет, никакого обета Лукас не приносил, просто ел то, к чему привык. Ну и пусть его, мало ли какие у людей бывают странности. Трапезу он благословлял, а большего от священника и не требуется, верно?

В общем, они как раз сидели за столом, когда Лукаса вдруг словно подбросило. Он, прихрамывая, направился к дверям. Луиза ничего не поняла. А Боб отложил вилку и тоже встал:

— Кто-то вышел на связь… кажется, — он потёр имплантанты. — Мне всё труднее входить в удалённый контакт с системами. Если бы доступ к компьютерам можно было ограничить, я бы решил, что отец Лукас так и сделал. Пойду в рубку.

— И я, — вскочила Луиза.

Кто-то вышел на связь. Это же целое событие!

Лукас встретил их на полпути к рубке.

— Танга «Маргарита» запрашивает помощь. Пострадали от нападения пиратов, экипаж нужно эвакуировать. Боб, бери управление на себя. Луиза, нам в оружейную.

— Благословите, ваше преподобие, — попросил пилот.

— Господь, да благословит тебя, дитя.

Эффинд кивнул и почти побежал в рубку.

— Зачем нам в оружейную, — спросила Луиза, догоняя Лукаса. Угнаться за ним было непросто. Преподобный отец, как в первый день пребывания на «Хикари», нёсся по коридорам, особым образом перехватываясь за стены. Хромой, называется!

И, кстати, здесь не стены, а переборки. Не пол, а палуба. Причём, в зависимости от ситуации, они меняются местами. Нет уж, жить в космосе — ещё то удовольствие.

Луиза пыталась освоить эту науку, и Лукас даже показал ей, за что нужно держаться, и как отталкиваться. Оказывается, в стены… в переборки были вделаны специальные упоры, на тот случай, если на «Хикари» отключат искусственную гравитацию. Лучше бы отключать её не пришлось. Потому что научиться, не глядя, попадать пальцами в едва заметные выемки за неделю невозможно. Тут не меньше полугода надо тренироваться.

— Затем, что это, скорее всего, ловушка, — спокойно ответил Лукас.

Луизе показалось, что люк оружейной камеры открылся раньше, чем он нажал на кнопку.

— То есть? — она прямиком направилась к стойке с тяжёлой бронёй, — какая ловушка?

— Обычная, — Лукас броню проигнорировал. Конечно! Доспехи можно подогнать под разные размеры, но на таких маленьких парней они всё равно не рассчитаны. — Пираты часто прибегают к этой уловке. Полагаю, что и наш случай — не исключение.

— И-и… что? — Луиза почувствовала себя по-идиотски. — Мы всё равно туда пойдём?

— Мы уже туда идём, — Лукас повесил на пояс «Аргер». Пристегнул к бёдрам ножны с монокристаллическими ножами. — Это закон, Луиза. В пространстве не отказывают тому, кто просит о помощи.

— Даже если это пираты?

— Мы не можем знать точно, пираты это или нет. Если люди начнут игнорировать сигнал «SOS», опасаясь нападения… я даже не знаю, что тогда будет. Такое просто невозможно.

Идиотский закон.

— А проверить это как-нибудь можно?

— Разумеется, — Лукас улыбнулся, — мы состыкуемся, они поднимутся на борт, и сразу станет ясно, пираты это или нет.

— Отличный способ! — Луиза торопилась справиться с креплениями брони. — Это так по-рыцарски.

— Это по-человечески. Готова? Держись в стороне, если что — убивай.

— Правда, что ли? — не удержалась она, — можно убивать?

— Нужно, — неожиданно резко ответил Лукас. — Пираты — не люди. Всё. Идем.

Что происходило снаружи она, разумеется, не видела. Повод понервничать, между прочим. Однако Лукас спокойно стоял у люка, ведущего во входной шлюз, он прислонился плечами к стене, и для завершённости картины полного безразличия не хватало только длинной сигареты в зубах.

Луиза уже видела, как преподобный отец включается в боевой режим, так что расслабленность позы не вводила её в заблуждение. Но сама она была напряжена, и злилась. Напрягаться нельзя: это снижает скорость реакции.

— Давление в норме, — сказал Лукас, — открываю шлюз.

Створки люка разъехались в стороны, Луиза увидела короткий тоннель, соединивший шлюзы двух кораблей. В тоннель по трое входили люди в скафандрах и броне.

Вооружённые люди!

— Это ещё ни о чём не говорит, — Лукас, как будто прочитал её мысли, — не только пираты носят оружие.

…Стрельба началась сразу, едва первая тройка вошла в шлюз «Хикари».

— Эффинд! — рявкнул Лукас, дав короткую очередь из «Аргера», — отстрелить стыковочный аппарат!