Коварный уклонист​ - Харитон Байконурович Мамбурин

Жестокий выбор, даже для самого Алхимика. Выбор без выбора. Хартил прекрасно знал, что Аврора психически нестабильна с рождения, и он догадывался, что её состояние усугубило проблемы с психикой. Но предложил. Свои обязательства перед Станиславом, озвученные заранее по дальней связи, старик, вечно гнавшийся за своим конкурентом, выполнил предельно точно.

Глава пиратов выбрал Должника. Рассудок его дочери, обремененный повадками ихорника при огромном внутреннем Источнике, превосходящем даже самые смелые мечты архимагов планеты — это был бы воплощенный неконтролируемый кошмар. Живая катастрофа, что могла катком прокатиться по всей планете, бессмысленно разрушая всё вокруг. На такое даже он не мог пойти. Уж лучше смерть. Её и его.

Человек сидел на диване. Прощался с прежней жизнью. Надеялся. Верил. Горевал. Ненавидел. Ждал, пока откроется дверь, ведущая во внутреннюю лабораторию Механика.

Время шло.

Магнус Криггс. Мысли уставшего горевать Станислава наполнила холодная ярость.

Он никогда не относился к Должникам с высокомерием. Да, они дохли десятками. В канавах, в лесах, в подворотнях. Неудачное ограбление, нападение хищника, ослабленный голодом организм или кара от Неверящего Бога. Всякое бывало. Обычные бандиты и воры, напрасно гордящиеся своим иномировым происхождением. Но потенциал… нет, Алхимик их не был склонен недооценивать. Рядом со своим предком, кидом, что выплатил Долг, этот умнейший амбициозный разумный был лишь пускающим слюни дебилом. Поэтому он сразу повесил за голову гнома очень высокую награду.

Правильно, демоны его побери, сделал!

Только вот это не помогло. Хитрый маленький ублюдок не показывался на глаза. Его примечательная внешность не мелькала нигде. Он не грабил деревенщин, не появлялся в городах, не брал заказы, не спасал, не убивал. Кид как будто бы растворился в мире, что было просто невозможно! Нельзя найти ихорников, не контактируя с разумными! Не расспрашивая их, не заходя в селения! А его примета в виде ярких, почти светящихся глаз? Любой деревенский дурачок узнает!

Но все деревенские дурачки, гильдии охотников за головами, наемники и убийцы молчали. Включая и Должников, промышлявших умением находить нужных существ. Магнус Криггс как будто испарился.

…и появился вновь как шериф демонова Незервилля! В самом средоточии тайн гребаной Кендры! А затем искалечил его, Станислава, дочь! Отсек ногу и отгрыз руку, а затем… умер!

Умер, мать вашу! Сдох! Аврора не раз, не два, не десять, в светлой памяти и в горячечном бреду, всё время повторяла, что ублюдочный гном упал прямиком в разверстые кишки древней твари! В самый яд! Мать вашу трижды, в самый яд! Да даже если б он упал в лаву — и то шансы выжить у кида были бы выше! Смог бы выбраться за счет скорости, выносливости, рефлексов, чего-нибудь! Но из озера ихорного яда нет возврата! Никому нет!

…но он выжил. А потом доказал, что Станислав не зря его опасался, вывешивая награды в серебре и золоте, превосходящие вес треклятого гнома. Убил Саломею. Тщательно спланировал покушение, подготовился, поймал его жену в море, запалил корабль, подкараулил её, спасающуюся одноразовым заклинанием, а затем убил! Убил! Убил!

Теперь эта тварь где-то там. Может быть, на другом конце мира, может быть, уже сидит за соседней стеной. Уничтожив его жену таким образом, Магнус Криггс дал Станиславу понять, что на одной планете они не уживутся. Саломея ничего не сделала этому киду, в отличие от Авроры, но он смог провернуть эффективную операцию по её ликвидации. Сделать то, что до него не смог ни один король, император, князь или диктатор. К нему, Алхимику, и его дочери, он обязан проявить еще более тщательный подход. Нужно успеть первым… но как? Теперь-то как?

Шипение массивной двери на могучих пневмозапорах моментально вышибло Станислава из горьких пустых мыслей. Сердце кольнула холодная мертвая боль. Слишком рано. Намного раньше, чем обещал Хартил ил Шаадор. Механик был настолько добр, что предлагал как заказать Станиславу сюда обед и ужин, так и посоветовал использовать диван для долгого сна, который «неминуемо принесет пользу». Он обещал, что проведет в лаборатории минимум десять часов.

Прошло всего лишь пять. Значит, неудача.

«Убью его», — внезапно решил для себя Алхимик, вставая с дивана, — «Убью сейчас. Потом приму яд. Надежнее. Быстрее. Не хочу думать. Вообще больше ничего не хочу.»

Только вот его рука не успела даже нырнуть в карман за магически укрепленным стеклянным сосудом, в котором плескалась убийственно сильная кислота. Из раскрывшейся двери личной лаборатории Механика вылетел небольшой круглый предмет, что со стуком упал на ковер кабинета и покатился к замершему Станиславу, остановившись метрах в двух от застывшего лидера пиратов Касдама.

Это была голова Хартила ил Шаадора. Старческая, с редкими растрепанными седыми волосами, с изумленным выражением на лице и неопрятной кровавой бахромой, торчащей из шеи. Она была еще жива. Глаза сфокусировались на Алхимике, пару раз судорожно моргнули, а затем… черты лица начали стремительно расслабляться. Взгляд головы давнего врага потух и остекленел, поджатые губы расслабились, веки чуть опустились.

Он не сразу понял, что произошло. Так и смотрел тупо на оторванную голову, пока не услышал медленные шаги.

Она неспешно вышла на центр кабинета, голая, как в первый день своего рождения. Очень худая, высокая, с обритой по настоянию Механика головой. Дорогие протезы, которыми он снабдил свою дочь, двигались, как будто родные члены организма, из-за чего Аврора не хромала, как раньше. Да и вот так поднять протезированную руку, так шевелить своими искусственными пальцами она раньше не могла. Не она, протез не также не был способен на столь плавные и точные движения, несмотря на свою цену. Станислав зачарованно смотрел на искусственную руку дочери, а та невозмутимо играла пальцами, не отводя от них взгляда. Это продлилось всего несколько тягостных секунд.

— Отец…, - сухой шелест голоса смотрящей теперь на него дочери вернул Станислава к реальности.

— Ав-аврора? — хрипло произнес мужчина, недоверчиво смотря в глаза родного ребенка. Спокойное, слегка меланхоличное выражение лица, уверенный взгляд, плавные точные движения. Всё это было чрезвычайно нехарактерно для Авроры Аддамс, печально известной миру под обидной кличкой «Суматоха». Но он не насторожился. На это уже не было сил у того, кто простился с статусом, женой, дочерью, а несколько минут назад и