Живущая - Инна Пастушка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошло время, и наступил день моей первой химиотерапии. Я перенесла её спокойно, без каких-либо отклонений. Но, спустя несколько дней, моя грудь покрылась одной сплошной раной, которая позже превратилась в коричневую корочку, напоминавшую потресканную землю. Профессор недоумевал:
— Этого не должно быть, у тебя лёгкая химия. Ничего не понимаю. Видно, всё дело в том, что ты аллергик.
То, что я аллергик, я узнала немного раньше, когда после операции напилась каких-то витаминов. Врачи осматривали моё тело, не находя причину неизвестной сыпи. Пока из моей сумочки не выпала коробка с препаратами. Эх, и смеялись же они тогда, правда, и удивлялись тоже: кто надоумил меня купить эти синтетические витамины?
Спустя несколько дней, профессор опять пришёл в недоумение, узнав, что я грудь мажу «спасателем».
— Откуда у нас в отделении эта напасть пошла?! Все как сговорились с этим спасателем. Выброси эту мазь! Она наоборот размягчает, мажь просто зелёнкой!
Зелёнка, действительно, помогла, и вскоре грудь очистилась. Что ж, жизнь налаживается, надо и о печени подумать. Столько препаратов, включая химию, не могут пройти бесследно. И я отправилась в соседнюю с домом аптеку прикупить травку. Фармацевт в ответ на мою просьбу, перечислила всевозможные биодобавки, которыми она лично занималась, и убежала в подсобку за баночками. Я пыталась докричаться, что мне подойдёт любая травка. Времени ждать у меня совсем не было. После долгой прогулки я спешила домой прочистить катетер. Фармацевт долго не выходила, я начала нервничать и заглянула под кофточку, посмотреть в каком он состоянии.
Несколько раз в день я прочищала его составом гепарина и физраствора, которые были заблаговременно введены в шприц. И тут я увидела такое!..
Шприц наполнился кровью, которая начинала вытекать через вверх. Я попробовала ввести состав в сосуд, который, как оказалось, забился. И под давлением поршня из корпуса шприца начала фонтаном выходить кровь. Я испугалась. Такое было впервые. Я надавила ещё сильней, и поршень выскочил, обрызгивая всё вокруг кровью.
Из подсобки выходила ничего не подозревающая девушка, руки которой обрывались от коробок с биодобавками. Я быстро опустила кофточку и сбежала из аптеки. Не знаю, что подумала аптекарша, увидев кровавый зал, в любом случае, желание заниматься биодобавками на рабочем месте, надеюсь, у неё надолго пропало.
Время шло, и до следующей химии оставалось пару недель. Я продолжала свои прогулки, читала духовную литературу, совершенно не смотрела телевизор. Новый Завет был прочитан мной от корки до корки. Где меня особенно заинтересовал Псалом 138, а именно вот эти слова «Испытай меня, Боже, и узнай сердце моё; испытай и узнай помышления мои; и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный».
Что ж, как говорится, осторожней с желаниями. Мой диагноз был ответом на ропот, нежелание жить. Я это поняла. Исправилась. Теперь я просила испытания, чтобы проверить себя на прочность, — достаточно ли я изменилась и поняла основные правила жизни? И жизнь начала меня проверять.
Однажды днём, ближе к вечеру, когда я планировала свою прогулку, — выглянула в окно посмотреть погоду. На дереве напротив моего этажа сидел сосед снизу. Странный он какой-то, я всегда это знала. Что ж, кто из нас не странный? Я — так самая первая!
Заметив меня, он заметно испугался и слез с тополя. Мы встретились у подъезда, обменялись любезностями и я, почему-то изменяя своей привычке, направилась не по обычному маршруту, а просто в парк. Постояла там немного, разувшись, подышала запахом неба, и уже через несколько минут была дома. Почему я так поступила — не знаю, наверное, моё шестое чувство подсказывало, что сегодняшний день требует перемен.
Я слонялась по квартире без дела, не понимая, почему я тут. Потом меня ноги повели к кухонному окну взглянуть не дерево, где недавно сидел сосед. Триста лет оно мне не интересно и делать мне больше нечего, как на него смотреть. Но, если ноги идут, деваться некуда, — куда ноги, туда голова. Хотя у других людей наоборот.
Зайдя на кухню, я обомлела. В открытом окне торчала голова соседа. Он уже подтягивал туловище, чтобы взобраться в квартиру. Увидев меня, он стал лепетать, что выпил много пива и сам не понял, как тут очутился. Я не знала, что мне делать. Вызывать милицию, затягивать соседа к себе на кухню, чтобы не убился, или спуститься наклонить ему ветку дерева для возвращения на землю? Пока я вся в смерть перепуганная выбирала пути отступления соседа, он спрыгнул. Я посмотрела вниз, на земле лежало обездвиженное тело. Я позвонила Марийке, она обещала прийти. Через минуты три раздался звонок в дверь. Быстро же она, — обрадовалась я. Но за дверью стоял живой сосед и кричал:
— Вы меня затопили! У меня полная квартира воды!
— Сейчас вызову милицию, и мы проверим твой потоп, — не на шутку разозлилась я.
— Нет-нет, не надо. Я сам, сам… Там не прибрано, не надо…
Он убежал, поджав хвост, на этаже ниже встретив Марийку, которая по сотовому телефону разыграла вызов милиции. После этого он прибегал ещё несколько раз, извиняясь, объясняя, что это не он — это пиво.
На этом мои приключения не закончились. Я поняла, что получила предупреждение быть осторожней с имуществом. И больше испытаний не хотела, но моя первоначальная мысль продолжала материализовываться и все события, которые следовали одно за другим, не могли быть случайностью.
Ко мне приехала Лора с дочерью — моей крестницей. Увидев, что моё психологическое состояние улучшилось, они решили окончательно вытянуть меня из тесной скорлупы, где, кроме Бога, я ни для кого не оставляла место.
Это, начиная с мая месяца, был мой первый выход в люди. Мы направлялись в планетарий. Трамвай был переполнен, но мне это даже нравилось, так особенно ярко чувствовалась жизнь. Как я уже говорила, я готова быть висящей, на одной ноге стоящей, сдавленной телами других пассажиров, но живущей. Я была одной из них, у которых и забот-то — выдержать послеобеденную давку и не сломиться.
Если тело моё готово было болтаться в
