Забытая башня - Веда Талагаева

Эгмар успокаивающе прикоснулся к ее запястью.

— Это только кажется, — мягко возразил он, — Древуны устроили их как можно удобнее и заботятся о них. Стоит перенести сюда и Арнику.

— Она опозорила звание Великой Колдуньи, — сквозь зубы проговорила царица, хмуря брови.

— Но она по-прежнему Великая Колдунья, — все так же мягко заметил Эгмар и с добродушной иронией, свойственной лишь ему одному, добавил, — К тому же она поступила как истинная Западная Колдунья.

— Да уж! — сокрушенно вздохнула царица, и не найдя других слов, отправилась звать древунов на помощь, чтобы перенести из кабинета заколдованную Арнику.

Дети древнего лесного народа не слишком охотно, но все же исполнили ее просьбу. Присутствие эльфа действовало на древунов умиротворяющим образом. Они сразу прониклись к Эгмару дружелюбием. Западную Колдунью доставили в спальню Итэри и усадили в другое высокое кресло возле окна, напротив Южной Колдуньи. Орешник проверил, достаточно ли тепло натоплен в комнате камин, ярко ли горят свечи, и прикрыл дверь.

— Как же теперь разрушить чары, которые их усыпили? — грустно проговорила царица.

Посетив комнату, где спали Колдуньи, она и Эгмар вернулись в кабинет Адиари. Два бурых медвежонка пришли из кухни и уже как следует растопили здесь очаг. Ульгит грелась у огня, сидя на низенькой банкетке под присмотром Боярышника, одного из помощников Орешника. Чародейка сидела, завернувшись в плед, и пила из широкой глиняной кружки подогретый глинтвейн.

— Надеюсь, ты не в обиде на меня за некоторые предосторожности? — язвительно усмехнулась царица, кивнув в сторону Боярышника, не спускавшего с Ульгит настороженного взгляда.

Дочь Западного Колдуна пожала плечами.

— Ты вправе мне не доверять, госпожа. Особенно после того, что я рассказала тебе об Эверонте.

Сидевший на диване в глубине комнаты Эгмар помрачнел, но ничего не сказал. Царица же вздохнула.

— Навязался он на мою голову! — в сердцах бросила она, — Я-то думала, что все счастливо закончилось, когда Элиа нашел книгу, а все только начинается.

— Боюсь, ты сама не знаешь, насколько ты права, госпожа, — Ульгит вздохнула, — Пожалуй, Эверонт исполнил все условия пророчества. Пришла зима, значит, на землю лег нетающий снег. Чары Нумара разрушены. Темные эльфы по его приказу убивают эльфинитов на границах Западных земель. Истинные эльфы ведь считают этих полукровок низкорожденными, а их кровь нечистой? — она криво усмехнулась, искоса взглянув на Эгмара, по-прежнему хранившего молчание.

— Как бы эльфы не относились к потомкам браков с людьми, они никогда бы не стали проливать их кровь, — заговорил, наконец, Эгмар спокойным голосом, — Как и чью-либо еще. Все так и есть, как ты сказала, Ульгит. Эверонт смог исполнить все условия, поставленные пророчеством "Мудрости гоблинов". Но почему он избрал именно это время для его осуществления? Почему он ждал так долго?

— Было время, когда он не знал о существовании пророчества, — пожала плечами Ульгит.

— Не только поэтому, — возразила царица; сидя за столом, она листала огромный, в тысячу страниц, атлас по астрономии, — Он постарался самостоятельно приблизить время исполнения пророчества. Но ему все равно пришлось ждать. Ждать, когда взойдет Черное Солнце.

Эгмар и Ульгит, до того смотревшие на огонь в камине, подняли глаза и взглянули на царицу. Ее лицо было испуганным и мрачным.

— Элиа Рассказчик говорил мне, что в его мире такое бывает довольно часто. В Дивном Крае же это случается, быть может, раз в одну — две тысячи лет, — она приподняла тяжелую книгу двумя руками и показала собеседникам страницу, расчерченную таблицей со сложными математическими расчетами.

— Будущий год — год Черного Солнца, — кивнув головой, взволнованно подтвердил Эгмар.

— Солнечное затмение! — поглядев в атлас, прошептала Ульгит, — Так вот чего он ждал так долго! Это случится в новом году. Осталось…

— Осталась неделя, — едва слышно ответила царица, — Затмение произойдет через семь дней.

В кабинете Южной Колдуньи повисло гробовое молчание. Даже Ульгит чувствовала себя неуютно и куталась в плед, хотя в комнате давно уже было тепло.

— Я не могу допустить, чтобы случилась настоящая катастрофа, — наконец проговорила царица слегка дрожащим голосом, — Следует как-то помешать этому. Нужно сделать так, чтобы хоть одно из условий пророчества не сбылось.

— Наколдовать лето вместо зимы? Оживить всех эльфинитов? — ядовито ухмыльнулась Ульгит.

— Восстанови защитные чары, госпожа, — сказал Эгмар, — Найди способ снова закрыть Нумар от проникновения зла. Только так ты сможешь помешать Эверонту исполнить пророчество.

Царица приподнялась с кресла и окинула взглядом кабинет.

— Сколько книг и свитков! — растеряно пробормотала она, — Колдуньи втроем искали способ наладить защиту Нумара и не смогли…

— Нас тоже трое, — спокойно возразил Эгмар, — У нас пока есть время, нужно попытаться.

— Пусть только этот деревянный дядька не смотрит на меня все время, — обиженно проворчала Ульгит; Боярышник угрожающе заскрипел, и чародейка поспешно добавила, — Ну, пусть глядит хотя бы через раз.

Не слушая ее недовольные возгласы, царица горько вздохнула, поднялась с места и направилась к шкафу, стоявшему в углу возле окна. Стоило ей открыть стеклянную дверцу, со шкафа вдруг вспорхнула большая серая сова. Царица вскрикнула от неожиданности и отшатнулась. Птица пролетела над ее головой и метнулась к приоткрытой двери в коридор. Из когтей она выронила свиток пергамента, пожелтевший от времени, перевязанный лентой, которая была скреплена печатью из зеленого сургуча.

— Опять эта сова! — ахнула Ульгит, поглядев вслед птице, а Эгмар проворно вскочил с дивана и подхватил пергамент.

— Печать Исмаэра, прежнего Колдуна Юга, — сказал он, взглянув на сургуч, свисающий с ленты, и передал пергамент царице.

Она развязала ленту на свитке и развернула пергаментный лист. Дочь Каспиэна и эльфийский мудрец придвинулись ближе, чтобы заглянуть в свиток.

— Руны Старых Волшебников, — сказала царица, сосредоточенно морща лоб и вчитываясь в написанное на пергаменте старинным шрифтом с завитушками и буквицами, — Похоже на какие-то стихи.

Она провела ладонью по написанному, и буквы ожили, зашевелились на листе и смешались. В следующий миг слова вновь выстроились в строки и столбцы и были написаны уже на общем языке Дивного Края:

Когда на землю тьма падет,Он свет прольет, и оживетРазрушенное волшебство.Разбудит теплый вздох Его,И заново воскреснет вдругНумара нерушимый круг.

— Вот и ответ на наш вопрос, — заметил Эгмар, первым прочитав написанное.