Дороги. Часть первая. - Яна Завацкая

Ночь темна, как беда.

На ладонях земли

Тихо спят города.

Странная песня. Тревожная. И тоже нетипично — раньше бы орали веселой компанией «Корсара» или «Эх, да на пригорке!» А тут — одинокий голос. Справа обсуждают биржевые новости, слева — какое-то строительство. Почти и не разобрать песни.

Но звезда высока.

Посмотри, посмотри:

Все дороги во тьме,

А звезда все горит!

Все дороги во тьме, подумала Ильгет. Все дороги. Ее вдруг охватил страх — а не подозревает ли что-нибудь Пита? В общем-то, ему два и два сложить. Ведь и тогда она еле-еле смогла объяснить, что от нее нужно было квиринским спасателям. И теперь наплела какую-то ерунду про одноклассницу, объявившуюся в Тригоне (а почему одноклассница не позвонила?) Пита хотел с ней поехать, и даже, вроде, обиделся, что она его не позвала... плевать. Главное, чтобы ничего не заподозрил. Нет, он все-таки не подлец, чтобы пойти доносить, но...

Все дороги во тьме,

Миллионы дорог

Словно змеи, сплелись

В узловатый клубок...

Парень допел песню и замолчал. Какой-то галдеж раздавался в том углу... а, контроль. Только это ведь не обычный контроль... Ильгет почувствовала, как спина взмокла — в одно мгновение.

Народная Система. Просто проверяют документы. Теперь положено в поездах возить с собой документы. Ильгет вытащила билет, удостоверение личности... А что, если не просто проверяют?

Господи, страшно-то как! Ильгет почти ничего не видела перед собой, все заволокла белесая пелена. Сердце бешено билось.

— Ваше удостоверение, пожалуйста...

Ильгет, не видя, молча протянула корочки контролеру. Или кто это... полицейский... вроде не в форме. Кто это?!

Прошло несколько секунд, длинных, как часы.

— Пожалуйста.

Вернул... Пальцы Ильгет дрожали. Она засунула корочки в потайной карман. Господи, ну и трусиха...

Ильгет стояла, озираясь, на перроне. Вроде никого нет похожего... Высокая худая светловолосая женщина. По описанию — прямо модель, длинноногая блондинка. Ну и где она?

— Вы комнату хотите снять?

Ильгет едва не подскочила. Обернулась, хватая ртом воздух. Да, ничего не скажешь — высокая, худая, светловолосая. Правда, больше тут подошли бы слова — длинная, тощая, белобрысая. Очень спортивная, ловкая девица, возраст неясен, движения — ловкие, скрадывающие, как у кошки. Одета непритязательно, по-туристски — куртка-штормовка, лыжные штаны. Тонкий нос горбиком, лицо бледное, неяркое.

— Я... интересуюсь... только отдельные квартиры, — промямлила Ильгет. Неправильно... но повторять правильно было бы как-то нелепо. Блондинка сказала, понизив голос:

— Ильгет.

— Да... а вы... Иволга.

— Правильно. Пошли?

Спустились, похрустывая свежевыпавшим снежком, к переходу. Иволга замахала рукой ближайшему такси. Ничего себе, шик, подумала Ильгет. А как это с конспирацией согласуется?

Через четверть часа они уже стояли у дверей квартиры, которую Иволга отпирала своим ключом. За дверью слышался нетерпеливый цокот когтей и фырканье. Иволга открыла. Увидев собаку, Ильгет ахнула.

Большой белый пудель. Великолепный кобель. Стрижен коротко, но профессионально. Похож на ту собаку спасателей.

— Вот это да, — Ильгет погладила ластящегося к ней пса, — а у меня точно такая же... только девочка. И серебристая.

— Ну, у нас таких много, — улыбнулась Иволга и добавила негромко, — отличный рабочий пес.

Да ведь он ей, наверное, и правда нужен для работы. Если она с Квирина, подумала Ильгет. Зачем бы она просто так потащила сюда собаку?

А она, наверное, с Квирина... нездешняя какая-то. И как они рискуют работать здесь — что она, что Арнис? Ведь у них же на лице написано, что не отсюда они.

Девушки разделись, прошли в комнату. Ильгет сразу отдала Иволге пакет, и теперь сидела, осматриваясь. Квартирка ей понравилась. Явно меблирашка, Иволга, наверное, ее сняла на время. Но здесь уже царил какой-то особый, полубардачный уют — горит монитор, вещи кое-где разбросаны, на столе недопитый кофе и тарелка с огрызками, на стене — красивый стереоснимок, дети и собаки... Трое маленьких детей, два мальчика и девочка, все белобрысые, все чем-то похожи на Иволгу, и несколько белых и черных больших пуделей с бритыми добродушными мордами.

Иволга тщательно изучила содержимое пакета и понесла его куда-то в кухню. Видимо, прятать. Ильгет не двигалась с места. Меньше знаешь — лучше спишь. Хотя какая это тайна... но все равно.

— Иди сюда, — крикнула Иволга с кухни, — пожрать-то надо, как считаешь?

— Ага, — откликнулась Ильгет, — только руки помою.

После поезда осталось ощущение какой-то грязи. Да так оно, собственно, и есть, в поездах всегда грязновато.

Ильгет улыбалась, моя руки в маленькой ванной комнате. Утренняя тоска прошла, как рукой сняло. Как-то очень у Иволги было спокойно, уютно... Как будто домой пришла. В настоящий свой дом. Чушь, не мой ведь это дом. Это Иволга здесь все создала. А я... я не могу создать уюта в своем доме. Плохая хозяйка.

И почему так легко с Иволгой? Как будто сто лет ее знаешь... Ведь еще и не говорили, обмолвились несколькими словами — и уже ясно, что Иволга — свой человек, хороший, и уходить не хочется. И мы точно подружимся! Хотя она и старше, и дети на снимке, наверное, ее. Наверное, все это просто потому, что мы с ней... ну как бы это сказать — словом, товарищи. В одной войне участвуем.

— А ты с Квирина? — спросила Ильгет, зачерпывая очень вкусный, но очень горячий суп, поправилась тут же, — если это нельзя, то не говори...

Иволга улыбнулась.

— Да... то есть нет. Я сейчас на Квирине живу, а вообще-то я из другого мира. С Терры.

Глаза Ильгет расширились.

— С самой Терры?

— Да, а ты разве о ней слышала? Вроде такое захолустье... на вашу Ярну очень похоже, но там вообще никто ничего не слышал о других цивилизациях. Они до сих пор думают, что одни в космосе... Вот сагоны их посещают иногда.

— Но это же Терра, — сказала Ильгет, — Прародина, мир, где воплотился Сын Божий!

— А, так ты тоже в церкви... ну все понятно. Тьфу, надо было суп остудить сначала. Это называется — борщ, у нас так готовят. На Терре.

Ильгет задумалась.

— А у вас на Терре есть христианская церковь?

— Конечно есть, да еще несколько... ну в смысле, разные конфессии, понимаешь, что это такое? И вообще она у нас прямо скажем, кардинальную роль в истории сыграла.

— Но терране никак не контактируют с космосом, живут в полной изоляции...

— Ты сейчас умрешь, Ильгет! Они пока добрались только до орбиты своей собственной планеты, пару раз слетали на спутник планеты и с гордостью называют это космическими полетами. У них только последних два века технологический рывок начался, НТП так называемый...

— Слушай, — сказала Ильгет озадаченно, — а как же тогда получилось, что христианство с Терры распространилось на всю Галактику? И даже вот до нас дошло? И потом, ведь Терра — прародина, они что, потом одичали?

Иволга пожала плечами.

— Да, похоже... расселение произошло около 15 тысяч лет назад. Потом терранская цивилизация... там бедствие стихийное было какое-то. В общем, они заново начали. А как христианство распространилось — люди с других-то миров многократно бывали на Терре. На Эдоли народ был шустрый, пассионарный, они побывали на Терре, привезли оттуда святого Квиринуса, проповедника, ну и других, наверное, еще... А эта эдолийская империя ведь и стала главной основательницей Квирина. На Квирине есть даже специальная Терранская комиссия, я, к примеру, в ней состою. Мы изучаем тамошнюю культуру и все такое.

Иволга убрала тарелки, поставила вазочку с явно самодельным печеньем.

— Люблю готовить, — сказала она, — на Квирине этим уже почти никто не занимается, так, в качестве хобби...

— А, у вас эти... кухонные машины.

— Да, коквинеры. Все автоматизировано. Но ведь есть что-то в том, чтобы касаться продуктов руками, разминать тесто, сыпать специи, вдыхать эти запахи, верно? Я на Терре с детства привыкла... иной раз балуюсь. Муж ценит.

— А дети там, на снимке — твои?

— Да, трое у меня. Люку уже семь, Дэну пять, и девочке — Эрике — три. Сейчас они с отцом остались. Он не летает в последние годы. В науку ушел. А я вот... А ты ведь тоже замужем?

— Арнис говорил? Да, я замужем. Но детей нет. Не получилось...

Иволга посмотрела на нее с сочувствием.

— Попробуй печенье, это называется «лахундрики». У вас продукты тоже очень похожи на терранские... вкусно, честное слово!

— Ого! Это с творогом? Рецепт дашь?

— Обязательно.

Ильгет вдруг подумала, что вот ей так уютно, хорошо здесь... остаться бы с Иволгой. Побродить по Тригоне, здесь развалины старого замка есть, и собор хороший, древний... Вечером посидеть, попеть под гитару — инструмент вон в углу комнаты стоит. Но не за этим же она здесь...