Немёртвый камень (СИ) - Кисель Елена Владимировна

Все они появились из разных коридоров и почти одновременно. Макс вместе с Мечтателем, которому он что-то доказывал. Потом Бестия с непривычно встревоженным выражением лица, потом Гиацинт — лунатичный, он все последнее время был таким.

Но и это был еще не конец: в одном из коридоров замаячило белое платье, и на развилку прибыла Лорелея.

Вот теперь кто-то нехороший По Ту Сторону Радуги мог смело хлопать в ладошки и утирать слезы счастья.

Холдонова, так сказать, мать. Ситуация действительно была — залюбуешься.

Практёр и теорик с визгом вели борьбу на полу, а к ним никто не бросался на помощь. Шесть лиц застыли, пойманные в момент Неловкой Встречи. Кристо обводил их глазами и чувствовал, что крашеные пряди на голове начинают шевелиться: мгновенно напрягшийся Макс, Лорелея смотрит на него так, будто хочет спросить «Неужели?», Гиацинт красный, как… ну, как гиацинт, тут все правильно… Мечтатель смотрит на Бестию устало и почти умоляюще, а она упорно прячет глаза, как будто ее интересуют исключительно результаты борьбы на развилке.

Шестым участником Неловкой Встречи оказалась Дара, которая сверлила взглядом лицо Макса почти как Лорелея. Только гораздо более сердито.

В несколько секунд воздух в пределах развилки воздух будто сгустился и накалился докрасна. Может, это было магией Лори, а может, проявили себя способности Мечтателя и Бестии, но Кристо почувствовал, что его собственная магия заметалась в теле, и стало трудно дышать.

Крет и Свен это тоже почувствовали, потому что расцепились, оглянулись и мудро от развилки подальше, по свободному коридору. Но так стало только хуже: не было того, что отвлекало бы.

Молчание давило, скрещенные взгляды шинковали что-то внутри на куски.

«Светлоликие, или кто там на седьмой дуге радуги, — взмолился Кристо. — Да пусть уже кто-нибудь из них не выдержит, а то я сейчас во всю глотку заору! Невозможно же уже прямо…»

Это было невероятно, немыслимо и могло объясняться только тем, что Светлоликие действительно вмешались — но не выдержала Фелла Бестия. Понурив голову и вжав ее в плечи, воительница Альтау шагнула туда, откуда опять донеслись визги Свена — разбираться. Экстер несколько секунд смотрел ей вслед, потом развернулся и медленно побрел, наверное, обратно в свой кабинет.

Потом нервы сдали у Гиацинта. Бедный Оплот Одонара издал какой-то невнятный звук, повернулся и дезертировал, но не лунатично, а с приличной скоростью.

Лорелея отвела свои глаза от лица Макса Ковальски, пересекла развилку и тихо уплыла по другому коридору, не в сторону сада, а куда-то в ей одном ведомом направлении.

Но ни одного вздоха облегчения так и не раздалось. Один взгляд — карий, с яростными зелеными искрами — все еще пересекался с серо-голубым, почти таким же упрямым.

Проиграл Макс. Не взглянув больше ни на кого, он развернулся и зашагал в жилое крыло, в свою комнату. На развилке остались следы крови Свена и три тонны облегчения, которые обрушились на Кристо, Мелиту и Нольдиуса.

— Ну, я же говорила, — шепотом заключила Мелита, виновато, будто она все произошедшее и накликала.

Дара смотрела вслед Максу с таким каменным лицом, что Кристо захотелось ткнуть ее в щеку — вдруг превратилась в какой-нибудь мрамор? В глазах у артемагини гасли изумрудные звездочки.

— Ух ты, — ну, не знал он, что говорить, но понимал: говорить надо! — Победа-то за тобой, Дара! Может, того… отпразднуем такое событие?

Даже Нольдиус на него посмотрел, как на недоумка. Лучше бы сказал что-нибудь дельное, хмырь этакий!

Дара смотрела вполне нормально, хоть и несколько истерически.

— Да, — голос был сильный и злой. — Мы отпразднуем. Завтра… когда он наконец уберется отсюда. Сейчас я иду к себе.

И зашагала по коридору, обернулась только, чтобы крикнуть им яростно:

— И передайте этому гаду, что провожать я его не собираюсь, понятно?

И исчезла. Кристо почесал в затылке, глядя на приоткрывшего рот Нольдиуса.

— Слушай, ты б приударил за ней, что ли? А то у нее вечные бзики. То Мечтатель. То вот теперь…

Нольдиус оскорбленно округлил глаза, будто Кристо предложил ему приударить за Гробовщиком. Мелита покачала головой с выражением материнской тревоги на лице.

— Тут другое, — пробормотала она. — И если то, о чем я думаю… слушайте, может, он и на этот раз не уйдет?

Кристо тоже смотрел на нее так, будто она предлагает ему свидание с Гробовщиком, при свечах и свидетелях.

— Что? Просто пытаюсь быть оптимисткой. И потом, разве утро — время для прощаний?

** *

Рассветные лучи, проходя через цветные стекла, малюют на стенах ущербные, но в чем-то симпатичные картины. Мозаичные стёкла витражей — неизменная битва Альтау. За этими стеклами — первая фаза радуги, на которую ему неохота смотреть.

— Что-то Вонда не заходит, — дежурная, похожая на огромное розовое желе, сонно трёт щеки. — Вы не видали его?

— Мертв.

Снабженцы в артефактории были всегда совершенно особой кастой. В этот отдел вечно спихивались либо самые ленивые кадры, либо безнадежно бракованные и не годные ни для какой больше работы. Отдел снабжения жил своей жизнью и часто был не в курсе того, что происходит не только в Целестии, но и в артефактории.

— А-а… хм, а с баланса его не списали. Хотя подавали же списки по погибшим… Разрешение на выход за пределы, пропуск за Кордон есть… список давайте. Ох, спать хочется, сил нет! Вечно вы на рейды притаскиваетесь Холдон знает когда… снова гидом? А почему не артемаг звена пришел? А, да, вы у них там старший, было распоряжение какое-то, вроде, от Бестии…

Дежурная шуршит листами, пухлой рукой делает отметки, потом лезет в ящики за снаряжением. Сколько раз он прошел эту процедуру за те восемь месяцев работы?

— Побыстрее, насколько можете. Я спешу.

Тони. Вспомнил все-таки имя, а то крутились в голове с вечера какие-то местные варианты. Общительный был паренек в его отделе ФБР, ко всем лез в дружбу, увлекался мистикой, гаданиями интересовался. На ярмарку его затащил — или просто после какой-то вечеринки дело было? Что за чертовщина с памятью творится, биографии Магистров или классификацию нежити — хоть сейчас, а вот что было до того…

Может, он уже под какими-то чарами, вроде «холодной памяти».

— Э-т-то что еще такое? Ну, кто вам список составлял? У вас же звонничков нет — и как ваше звено потом отыскивать? А? Вот вы знаете? Ой, ну что с вами делать, ладно, впишу дополнительно. Куда только глава звеньев смотрит…

— Вписывать ничего не нужно. Список верный. Можно скорее?

— А вы не стройте тут из себя… Оплота Одонара, ясно? Всем уже известно, что никакой вы не Оплот! Думаете, раз схватились за иглеца — стали избранным, да? И что вы кривитесь, я с вами тут вежливо разговариваю…

Светлоликие, все снабженцы одинаковы, что в том мире, что в этом.

Кристо как-то сделал открытие: «Дара, прикинь, а за Кордоном тоже есть маги и прорицатели!» Артемагиня тогда пожала плечами и сказала, что везде есть, только где-то больше, где-то меньше. Потом прибавила, что лучше б их не было. У звеньев было бы меньше работы. Так вот, тот самый улыбчивый Тони затащил его к какой-то гадалке, истинной патриотке, судя по американскому флагу, который у нее в логове полстены занимал. И эта гадалка, или провидица, или кем она там отрекомендовалась, нагадала Тони блестящее будущее, здоровье, орду детей и преграды, через которые он перешагнет легко, на цыпочках. Начали за здравие, заметил он тогда, протягивая ей ладонь. И она, наверное, минут десять пялилась сначала на его ладонь, потом на лицо, потом на ладонь опять… Потом сказала тихо:

— Вы знаете о людях, которым во всем везет? Их не кусают змеи, они выигрывают в лотереи, они получают визы с первого раза… — кажется, вот тут пошло что-то искренне наболевшее.

— Лично не встречался, — усмехнулся он. — А что?

— Вы не из таких.

Подгулявший Тони залился за спиной хихиканьем, пробормотал что-то вроде «Ну, это многое объясняет». К тому времени Макса уже пару раз двигали по карьерной лестнице, а в отделе только этот самый улыбчивый не хотел подсыпать ему мышьяк в кофе.