Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов

— Нам нужны трупы, если вдруг сарги решат раскопать завалы. — не терпящим возражений железным тоном Датокил подтвердил опасения Артемира.

— Так вот почему ты не хотел объяснять свои мысли тогда, говоря, что мне не понравится их ход… Знаешь, ты был прав. Какой смысл спасать весь наш народ, если мы так расточительно жертвуем жизнями отдельных его сынов? — Артемир возмутился, однако, в глубине души, уже смирился с ценой. Что ж, если нужно заплатить столько, чтобы дать жизнь их судьбоносным помыслам, упираться явно глупо. Пожалуй, холодной прагматичности в нем было более, чем многие думали.

Раздавид мыслил не так холодно, потому открыл уже было рот, чтобы поспорить, но Артемир, уже решившийся, опередил его:

— Будь по-твоему, Датокил, я согласен. Но нужно спешить, пока рабочие не хватились нас, или пока не возникло нужды выносить камни. — Артемир вслушивался в грохот работы, в то время, как Раздавид разочарованно хлопнул ртом, не силясь возражать, поминая про свое обещание поддержать своего друга.

— О… Я думал, что тебя придется уговаривать много долее! — с облегчением выпалил Датокил, но потом, спохватившись, понизил голос. — Что ж, тогда начнем закладку и готовку фитиля. Хрграр, заноси охрану!

«НБ» по имени Хрграр вышел, тут же вернувшись, таща за шивороты два трупа с перерезанными глотками, за которыми вяло плелись кровавые дорожки. Тут же в голове у Артемира сложилось и то, что спрятал за спиной Датокил, и почему так свободно ходили они туда-сюда с Хрграром(«Ну и имечко! Видимо, одно из равенских древнейших, передаваемое по наследству из поколения в поколение. Для него, судя по всему, имя — все, что он получил от предков…», — подумал Артемир).

— Единственные солдаты Надзора, которым я не желал смерти, лежат предо мною убиты. — с печальной улыбкой вымолвил Артемир, вглядываясь в посмертную маску бледного ужаса бедного писаря.

— Да-а, этот гаденыш забрызгал мне руки своей кровью, пришлось песком стирать. Второго сдушегубил Хрграр, а его запас угля высыпал в один из бочонков. Они точно не ожидали такого, даже почти не сопротивлялись. — с плотоядным удовольствием резюмировал Датокил, смотря, как Хрграр заложил бочонки у самых уязвимых мест коридора рудника. Стенки и потолок, подпертые большим числом подломленных бревен, едва ли выдержат замкнутого взрыва, после которого проходы превратятся в смертельную ловушку. После закладки взрывчатки Хрграр подтащил трупы охранников поближе к эпицентру предполагаемого взрыва, чтобы, как объяснил Датокил, взрывом их изувечило до степени неузнаваемости. Ведь трупы охранников с перерезанными глотками могут вызвать вопросы и неудобные подозрения. В окончание процесса подготовки Хрграр через щели в закрытых крышках бочонков надежно закрепил короткие фитили, после чего вопросительно посмотрел на Датокила, ожидая дальнейших указаний.

— Что ж, время настало. — тихим, спокойным и уверенным голосом возвестил Датокил, сняв один из факелов со стены. — Выходите все, я подожгу их. — повернулся он к остальным.

Подчинившись призыву, Артемир и остальные вышли из рудника, щуря глаза от слепящего света Звезды. Светило готовилось к послеполуденному моциону по небесам Вирида, безразлично наблюдая за происходящим внизу. Спустя минуту из каменного чрева явился Датокил, руками указав всем отойти за ближайшую каменную глыбину, что все поспешно и сделали, высунув одни только головы.

— Надеюсь, что срабо… — не успел Датокил высказать свои опасения, как раздался сильный приглушенный грохот, дверцу рудника сорвало, а из входа вырвался вихревой коктейль из пламени, песка, пыли и дыма.

— …Я надеялся, что рудник обрушится целиком, но каменный свод, судя по всему, устоял. — с легким разочарованием заметил Датокил.

— Взрыв вообще привел хоть к коим-нибудь разрушениям? — ненастно поинтересовался Артемир, уцепившись потными руками в глыбу, за которой прятался, боясь приближаться ко входу в рудник.

— Да, чуть далее от входа все завалило… Судя по всему, основательно… За завалами гробовое молчание. — Датокил, разгоняя руками грязное облако, осторожно подошел к братской могиле шахтеров, на секунду исчезнув из виду в источающей расщелине, но сдавленным от пыли голосом рапортуя об увиденном. Вернувшись к остальным, Датокил искусственно траурным голосом прогудел:

— Слова прощания будут?

— Не в обычаях убийц отдавать дань уважения своим жертвам. — гадливым голосом, сморщившись от сильного приступа тошноты, выдавил Артемир.

— Тогда нам нужно поспешить в убежище, что в центральном западе Гунталя. Я давно его обосновал, и Надзор там — редчайшее явление. Оттуда мы будем вести наши дела, и в этом нам помогут мои не менее свободолюбивые, чем мы, друзья и знакомые, которых, к сожалению, иногда раскрывают и убивают. Ну же, пошли! — не давая двум новоосвобожденным погрязнуть в рефлексивном чувстве вины, побудительно прикрикнул Датокил. Отключив свое сознание, дабы дать ему отдохнуть от осмысления свершенных деяний и их последствий, Артемир подчинился, словно послушный пес, которого потянули за поводок. Еще менее независимый Раздавид поступил так же. А для Хрграра, судя по его поведению, раболепное подчинение Датокилу вообще являлось априори правилом жизни.

Глава V

Несколько часов перехода по широкой и безлюдной пограничной зоне между пустыней Каматой и полосой околотков, чередуя каменистые подгорья, сухие пролески и песчаные холмы, Артемир преодолевал совсем без устали. Замыкая маленькую колонну дезертиров, Артемир смотрел в одну точку на спине Раздавида, так что его поле зрения затемнелось и сгустилось к маленькой области. Внезапно, нарушив гробовое молчание, ранее прерываемое только хрустом сухостоя под ногами, Датокил на ходу вспомнил:

— А ведь недурно было бы вам представить моего главного помощника — Хрграра. — повернув голову вбок, чтобы его, идущего впереди, было лучше слышно, Датокил начал небольшое повествование. — Я знаю Хрграра с тех пор, как пять лет назад приютил изуродованного, истекшего кровью беглеца из карательного лагеря Надзора, загнанного, как последнего волка, обездоленного и обозленного. — Датокил прервался на секунду, бросив сочувственный взгляд на Хрграра, который шел за ним и не давал понять, что принимает участие в их беседе. — Его язык был вырезан изо рта за сквернословие в адрес саргов, убивших всю его родню, тело обуродовано, а на лбу красовалось свежее клеймо, безоговорочно делающего из него моего союзника — «Непокорный» и «Бешеный». Я поселил его в своем убежище, которое основал уже давно, вынашивая ненавистнические замыслы по отношению к Надзору и вообще всей Нордиктовской Лиге. Знакомый лекарь выходил его и залечил его раны, оставив зиять и изливаться кровью лишь одну, общую для нас всех — жгучую рану ненависти к саргам. К слову, как ты знаешь, у многих она зажила, едва ли оставив и шрама… — тут Датокил замолчал, презрительно скривив губы. Как будто опомнившись, Датокил продолжил. — И