Интеллект, семья и дети. Портрет на фоне свадебной фаты - Ева Весельницкая

Случаются и рациональные союзы, построенные на понимании, что иметь семью — правильно, то есть чувство долга перед человеческим сообществом, перед родными, близкими. Потому что это надо и правильно. Потому что не сделать это — эгоизм, это плохо и неправильно. Такой вариант может быть. Часто, глядя на такие семьи со стороны, люди немного удивляются отсутствию достаточно пылких выражений чувств или отсутствию единых устремлений у членов семьи. Они как бы немного отдельно друг от друга. Но это тоже вариант жизни, семейной жизни, когда не беспокоит людей неправильность, долги не гнетут. Они сделали все, что посчитали своим долгом перед обществом. И теперь живут, как хотят, предъявляя вовне квитанцию «мы семья — все правильно». Внутри такого союза может зародиться и частная жизнь, это, кстати, тема для целой плеяды советских мелодрам и психологических романов начала XX века. Кризис в таком случае может вызвать чаще всего внезапно завязавшиеся отношения на стороне у одного из членов семьи. Тогда три природы вступают в противоречие, и снова нужно думать, решать, договариваться, как все будет дальше.

Вполне могут сыграть свою роль экономические соображения. Два человека хотят, чтобы были дети, считают свою жизнь без детей неполной. Но по отдельности не справляются с социальными делами, и их ресурс невелик. Если люди задумываются над этим, они понимают, что не смогут обеспечить достойную в своем представлении жизнь детям. И человек начинает искать партнера для объединения ресурсов. Часто они симпатизируют друг другу, уважают друг друга, находят друг в друге единомышленников, понимая, для чего объединяются, складывая свой ресурс, — для дела, которое обоим кажется очень важным и значимым. И чаще всего у этих людей дружеские отношения, партнерско-дружеские.

И последнее, о чем мне вообще не хотелось бы говорить, но раз такое явление существует, то придется. Это брак «по залету». То есть когда женщина ждет ребенка от мужчины, не являющегося ее мужем. Сколько современных мелодрам на этом построено! Кажется, что общество изо всех сил пытается оправдать такую «случайность» в третьем тысячелетии, когда контрацепция — весьма развитая часть медицинских услуг. Я же оправдывать эту ситуацию не буду.

Самое рискованное здесь — это содержание аспекта координации, с моей точки зрения, с точки зрения гарантированности хоть какой-то прочной связи. Потому что брак «по залету» очень редко основывается на чувствах, миссии, партнерстве. Он чаще всего основан на так или иначе представленном варианте шантажа. Представляете, в управлении стоит шантаж, вынужденность. Кризис начался еще до вступления в брак.

Есть, конечно, вариант, когда люди просто любят друг друга, привязаны друг к другу и в принципе открыты для развития отношений, и никуда не спешат, потому что достаточно свободны. Просто живут вместе, но когда наступает беременность, они принимают как знак: теперь время оформлять отношения, выстраивать государство, в котором в безопасности и обеспеченности будет расти наш ребенок. Это нельзя называть браком «по залету». Это такая установка: пока нет детей, можно просто так. Внутреннее решение, часто даже оговоренное между мужчиной и женщиной: мы не будем создавать семью, потому что мы не собираемся пока иметь детей. В XXI веке это вполне управляемо, собственно, и в прошлом это было управляемо. И, хотя от нас это скрывали, в древние времена тоже существовали те или иные способы контрацепции, как в высших слоях общества, так и в низших. Если только людьми не руководили религиозные соображения. А если люди руководствовались религиозными соображениями, то этот вопрос у них вообще не возникал, потому что это была не их воля, а воля того, чью власть над собой они признавали.

А вот брак «по залету», то есть беременность как способ шантажа — это действительно обнаружение точки наименьшего сопротивления. Иногда бывает, что потом что-то происходит, и люди действительно живут вместе и все вроде налаживается, но когда их спрашивают: «Как вы поженились?», они часто смущаются, потому что начало, «договор на берегу» — это очень важно. И если договора не было, а было принуждение — это всегда остается занозой.

Я считаю, что в таком браке отношения всегда будут искажены изначальным положением шантажиста и шантажируемого. В мужчине всегда это будет сидеть, даже если он со временем душевно привяжется к женщине и все будут говорить: «Как тебе повезло, какая хорошая жена». Он будет это все принимать, но никогда не забудет, что хорошее наступило в результате насилия, психологического насилия.

И женщина внутри себя всегда знает, что она прибегла к шантажу. Сколько бы она потом ни жила с этим мужчиной, даже если семья удержится и даже родятся следующие дети, и вроде бы все будет хорошо, она всегда будет помнить, что в основе этого целого лежит подлость — как запускающее событие. Подлость — шантаж — и предательство.

Я отношусь к тем женщинам и к тем психологам, которые считают, что ответственность за нежелательную беременность лежит на женщине, а не на мужчине. Потому что и последствия нежелательной беременности прежде всего отражаются на женщине, а не на мужчине. Поэтому, если женщина готова ради реализации своей цели рискнуть и заложить в процесс элемент насилия, то она должна понимать, что ведет себя, как любой другой человек по любому другому поводу, который достигает своей цели неблаговидными средствами. И я не считаю, что цель оправдывает средства. Потому что это «грибок» предательства. Бывает грибок, который разъедает стены, даже самые толстые. Они могут долго стоять, но все знают, что там грибок. И те, кто внимателен к пространству, чувствителен к своему дому, лучше сломают эту стену или потратятся на то, чтобы ее вылечить от грибка, или уедут из этого дома, потому что нельзя жить на разрушающейся основе. Так и душа человека будет все время разъедаться совершённым. Женщина будет или винить себя, или переносить обиду на мужчину, что он заставил ее пойти на такую подлость. А мужчина всегда будет помнить, что его подставили.

Семья, род, вид человеческий

Такое содержание понятия семьи я имею в своем представлении, когда говорю о проблемах, которые возникают, которые она порождает. И когда говорю о проблемах, которые возникают у женщин в процессе мечтаний о семье.

С этой позиции можно и нужно сегодня говорить о том, что, конечно же, существуют и другие виды союзов людей. Самые разнообразные союзы, в самых разнообразных условиях, традиционные и нетрадиционные в зависимости от культуры, общества и взглядов. И с моей точки зрения, взрослые, социально взрослые люди вполне вправе объединяться в любые союзы, которые им нужны, приятны и в которых хочется пребывать. Но я категорически отказываюсь такие союзы называть семьями именно потому, что для меня, как и для многих, я думаю, семья — это некое объединение людей, существующее для того, чтобы продлиться в детях. И семьей, с моей точки зрения, можно назвать только то объединение людей, которое, собственно говоря, реализуется в продукте их совместной жизни — в детях.

Почему такой акцент в целом «семья» на аспект функционирования? Потому что внимательное отношение именно к этому аспекту может дать ответ на вопрос: зачем мне замуж? Какой может быть или не может быть моя семья? Хочу ли я вообще замуж? Что я получу и на что рассчитываю? О чем имею представление, а о чем нет? Аспект функционирования, выдавая продукт во внешний мир, все время требует ресурса изнутри. В семье это будут не только деньги или жилплощадь, но и те же самые интеллектуальные навыки, тонкость и крепость отношений, умение управлять собой, видеть пространство, чувствовать корни, ощущать культурные традиции… Дети затребуют все, что у вас есть. Так разберитесь в себе, проведите инвентаризацию: на что вы готовы или не готовы тратить этот вид ресурса, добывать следующий. Может быть, это и не семья. А назвав иной союз привычным словом, вы рискуете все испортить, подменив понятия.

Семья получает одобрение социума. Это правда. В семье есть свои отработанные в разных культурах и социальных слоях механизмы, которые уже можно назвать надличностными закономерностями, настолько они подтверждены опытом. Семья — это самое психологически понятное для человека объединение, просто потому что традиционное и привычное. По этой же причине возникает бунт против традиционной семьи. И семья определяется тем, что она произведет, то есть детьми.

Может быть, чувствуя это, нетрадиционные объединения, столь популярные сейчас, с таким упорством добиваются права усыновлять чужих детей, чтобы создать для себя и для общества иллюзию того, что они тоже семья, имеют право так называться. Казалось бы, такой свободный мир, дающий людям все варианты возможностей, с одной стороны — свобода от множества требований, ожиданий, соответствий. И в то же время объективно существующая для людей, решающихся на шаги, противоречащие многим представлениям о том, что правильно и что неправильно, необходимость найти подтверждение, хотя бы формальное, что они — такие, как все, что они могут быть приняты обществом. Потому что у них есть все атрибуты принадлежности к традиционному, веками кристаллизовавшемуся способу жизни человеческого сообщества в той его части, которая объединяет частную жизнь человека и социальную. Они добиваются права воспитывать детей, пусть даже не своих. И поэтому я с еще большей уверенностью говорю, что семья — это объединение мужчины и женщины ради того, чтобы на свет появлялись дети.