Двуликие. Игра на опережение-2 - Анна Шнайдер

и открыл глаза, посмотрев прямо на Минаэль. Она сидела напротив него, тоже на земле, и пыталась принять более выгодную позу, чтобы платье подчёркивало грудь и осиную талию. Минаэль была воистину прекрасна — белая кожа, чёрные волосы, ярко-зелёные глаза, точёные черты лица и отличная фигура, на неё заглядывались даже оборотни. Хотя и без всякого чувственного интереса, просто как на чудесную и очень талантливо написанную картину. А Минаэль, несмотря на то, что изучала особенности рас, никак не могла понять: даже если бы Нарро был свободен, он не смог бы воспринять её как женщину, ведь эльфийка не была волчицей. Физическое влечение оборотни испытывали только к себе подобным. Минаэль знала это, безусловно. Но, влюбившись, игнорировала свои знания, вызывая у окружающих понимающую улыбку. Конечно, чувства принцессы заметили и другие оборотни в стае, но никто не принимал их всерьёз. Эльфийка тоже видела это и упрямилась сильнее. Кажется, у Минаэль из-за настойчивого игнорирования Нарро её попыток понравиться развились комплексы, и сегодня она решила подключить дополнительные средства для убеждения.

Дартхари принюхался и заметил, как принцесса закусила губу, глядя на него с волнением. Смешная… Хотя Нарро понимал, что тёмноэльфийские артефакторы очень постарались, создавая для Минаэль артефакт, имитирующий запах волчицы. И не просто волчицы — он был похож на запах Эмирин.

Волк Нарро волновался, но не так, как надеялась принцесса — он раздражённо фыркал, обнаружив обман и подмену. Он хотел Эмирин, он смертельно соскучился, поэтому злился, и из-за этой злости дартхари какое-то время не мог мыслить адекватно. Решил отвлечься, позанимавшись с молодняком — и получилось. Вот только Минаэль всё равно не дала ему побыть в одиночестве — пришла и села неподалёку, кидая призывные взгляды.

— Хватит. — Нарро хлопнул в ладоши, и волчата сразу перестали трепать друг друга. — Достаточно на сегодня. Идите.

Оба ребёнка вскочили на ноги — точнее, на лапы, — кивнули и убежали прочь. Не будь тут Минаэль, они бы перекинулись обратно в людей, но Вожак запрещал оборотням светить голыми телесами перед эльфийкой. Оборотни к наготе относились безразлично, но на остальные расы, особенно на церемонных эльфов, подобное не распространялось.

Как только волчата скрылись за ближайшими деревьями, принцесса медленно поднялась с земли, отряхнула платье. Кинула на дартхари настороженный взгляд, нерешительно пожевала нижнюю губу, но потом всё же пошла вперёд, покачивая бёдрами. И Нарро, глядя на эту походку, вдруг вспомнил, что говорила ему Эмирин о заклинании «подчинение Крови», над которым работали Триш и Риланд. Уникальное заклинание, позволяющее не только смотреть на происходящее чужими глазами, но и действовать от его лица. Почти магия Разума, только с ограничением — такое подчинение действовало лишь на родственников, и только после специального ритуала.

За все эти месяцы, пока Минаэль была рядом, Вожак ни разу не замечал, чтобы она вела себя необычно. Не было в её поведении никаких признаков того, что она находится под действием «подчинения», как подозревала Эмирин. Но Нарро было уже очень много лет, поэтому он знал: даже самые умные и опытные способны ошибаться. И не факт, что глазами Минаэль не смотрит тот, кого хочет победить император Велдон — просто он не проявляет себя.

Принцесса села рядом, прижалась бедром к бедру. Помялась немного, видимо, подбирая тему для разговора. А затем выпалила:

— Нарро… а ты хотел становиться Вожаком?

Дартхари удивился: он не ожидал такого вопроса. Впрочем, должна же Минаэль о чём-то говорить? Просто подобрала подходящую тему. Или не подходящую…

— Я должен был им стать. К желанию это не имело никакого отношения.

Принцесса глубоко вздохнула. Запах, который давал ей амулет, усилился, и Нарро захотелось уйти, но он пока сдерживался, понимая — то, что скажет Минаэль, может быть важно для Эмирин. Не зря же его жена подозревает, будто Вожаку хотят причинить вред, используя эльфийку и «подчинение Крови»? Хотя Нарро считал, что это маловероятно. Для того, чтобы уничтожить Велдона, не обязательно убивать дартхари оборотней.

— Я тоже не хочу. А дядя Риланд настаивает, что я должна стать Повелительницей, когда он решит отойти от дел. Не понимаю, почему не Коул, он же всё-таки его внук, а я племянница.

Нарро знал ответ на этот вопрос, но говорить всю правду Минаэль было самоубийственно.

— Думаю, тебе лучше спросить у Риланда. Он умеет обосновывать свои решения.

— Дядя сказал, что это его долг перед братом.

Долг… Вожак хорошо помнил старшего принца, который должен был занять престол, но в итоге отрёкся от него в пользу Риланда. Причём это отречение самим Риландом и организовалось, но совершенно бескровно. Он просто сделал всё, чтобы у брата не возникло желания управлять тёмными эльфами. Мягко и дипломатично капал на мозги долгие годы и в итоге добился своего. И все остались довольны — старший принц, подписав отречение, стал жить в своё удовольствие неподалёку от столицы, а младший принял на себя ответственность. Причём Нарро считал, что они оба были правы — Риланд на роль Повелителя подходил куда больше своего ведомого брата.

— Долг…

Вожак усмехнулся, вспомнив Триш. Да, он не сомневался — девочка наверняка сочла, что должна ему и Эмирин, и ей было смертельно стыдно смотреть им в глаза. Поэтому она и не вернулась. Конечно, Нарро понимал: было и ещё что-нибудь, магически связывающее язык — но, зная Риш, она должна была разрушить это через какое-то время. Однако не разрушила, используя как предлог для того, чтобы не возвращаться.

— Долг — странная вещь, особенно когда тот, кому ты якобы должен, ничего от тебя не требует. Твой отец, Минаэль, был бы рад, если бы ты отказалась от предложения Риланда. Но ты согласилась. Почему?

Нарро резко повернулся лицом к принцессе, ловя её взгляд — и наконец увидел в нём то, о чём говорила Эмирин. Блеск холодной, расчётливой стали.

Минаэль опустила глаза и пробормотала чуть изменившимся голосом:

— Не хотела разочаровывать дядю…

Да, история повторяется. Вот и Риш когда-то… не захотела разочаровывать Риланда. И что из этого получилось?

Нарро поднялся с земли и, потянувшись, разминая затёкшие мышцы, заметил:

— Амулет всё же сними, не позорься перед другими оборотнями. Не поймут, начнут хуже относиться, а тебе это не нужно.

Она промолчала. Настоящая Минаэль наверняка начала бы оправдываться, виниться — но увы, сейчас это была не она.

***

Шайна Тарс

Я в этот день ждала ночи с нетерпением, но и боязно было — всё же я ещё не до конца