Казаки-разбойники - Наталья Николаевна Тимошенко

– Следы ритуала, – отозвался Никита, аккуратно раздвигая пышные цветы, названия которых он не знал. – Если наш призрак все-таки Ирина и это дело рук мага, на могиле могли остаться следы ритуала. Ее душа давно упокоилась, а маг с помощью ритуала мог призвать ее обратно, как это произошло с девушками, которых погубила в свое время графиня Маковецкая. Или еще раньше, когда он призвал призрак маленькой Лилии, вернувшейся отомстить за свою смерть шестьдесят лет спустя.

– Думаешь, этот призрак тоже хочет отомстить? – спросила Яна, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Или отомстить, или же просто совершает последнее, что делала Ирина перед смертью, – пожал плечами Никита. – Или не Ирина, а кто-то, кто умер так же, как она. Леша искал нам ДТП только за последние пять лет, но маг ведь мог призвать душу человека, погибшего гораздо раньше.

Никита выпрямился, так и не найдя никаких следов ритуала на могиле. Все меньше и меньше шансов оставалось, что призрак – Ирина. Тем не менее он был уверен в том, что нужная им девушка похоронена где-то в этих краях. Да, маг мог призвать любую душу, но по какой-то причине она появилась именно здесь, на этой дороге. А призраки часто бывают привязаны к месту своей жизни или гибели.

– Как насчет ужина? – предложила Яна, когда они вдвоем брели по узкой кладбищенской дорожке к машине. – Если Прокопенко составит фоторобот сегодня, мы можем успеть посетить еще парочку местных кладбищ, поискать могилы. Зачем тебе возвращаться в город, а потом снова ехать ко мне?

Никите предложение показалось здравым. Время только-только перевалило за пять вечера, летние вечера долгие, до темноты они еще успеют сделать много полезного.

То ли Игорь оказался очень ответственным человеком, то ли просто хотел как можно скорее отделаться от полиции, но фоторобот девушки, которую он подвозил, Никите сбросили на почту ровно в тот момент, когда они с Яной заканчивали ужинать. За это время они успели обсудить не только призрачную девушку, но и кризисный центр, в котором когда-то очень недолго состояла его мать.

Никите казалось, что Яна не хочет, чтобы он уезжал, поэтому согласна обсуждать все что угодно, только бы он не начал собираться после ужина. Он не хотел обманываться тем, что ей так уж приятно его общество, скорее, его общество ее теперь напрягает недосказанностью, но она боится оставаться одна. Возможно, новое расследование и интерес мага пугают ее гораздо сильнее, чем Яна хотела показать. Никиту и самого это все пугало, что уж говорить о юной девушке, которая к тому же является главным действующим лицом во всей этой истории. И еще раз проговорить все, что рассказал Яне его отец, было нелишним.

Тем не менее, когда из полиции прислали фоторобот, Яна несказанно обрадовалась и снова переключилась на расследование. Вдвоем они склонились над телефоном Никиты, разглядывая несколько механические черты девушки.

– Это точно не Ирина Сорокина, – заключила наконец Яна, и Никита был с ней согласен.

Фотография Ирины не имела ничего общего с фотороботом. Это совершенно точно были разные девушки.

– Перед тем как посещать кладбища, давай попробуем пообщаться с жителями окрестных деревень, – предложил Никита, выключая телефон. – По кладбищам мы в темноте походить можем, у меня в машине есть мощный фонарь, а вот дверь нам ночью никто не откроет. Заодно узнаем, не пропадал ли кто из местных жителей в последнее время. Если девушку реально убили в лесу, тело могли еще не найти. Это объясняет появление призрака именно сейчас: убийство произошло недавно.

Яна возражать не стала, и они, сгрузив в раковину грязную посуду, направились к выходу из дома. Они уже почти вышли на улицу, как Яна вдруг остановилась, замерла даже, не шевелясь и не дыша. Никита тоже остановился, удивленно посмотрел на нее.

– Яна? – позвал он, когда она никак не объяснила свое поведение.

Она промолчала, даже не посмотрела на него.

– Яна, что случилось? – встревоженно спросил Никита, возвращаясь к ней.

– Ты слышишь? – шепотом спросила она, перестав вглядываться в пространство перед собой и посмотрев на него.

Никита прислушался. Здесь, на этой окраине деревни, состоящей из всего одного дома, не было слышно ничего, кроме стрекота кузнечиков в траве и легкого гула линий электропередач. Остальные дома и дорога находились далеко, прятались за рощей, поглощающей звуки машин и голоса людей.

– Что я должен услышать? – спросил Никита.

Яна молчала несколько секунд, прежде чем ответить.

– Будто скребется кто-то.

Никита снова прислушался, но, как бы ни напрягал слух, никаких посторонних звуков не уловил. Но и не верить Яне поводов не было.

– Откуда доносится звук? – уточнил он.

– Не знаю, – Яна неуверенно покачала головой. – Не могу определить. Он будто… везде. Или в моей голове, – она криво усмехнулась, но Никите было не до улыбок.

– Ты уже слышала такое раньше?

– Ночью. Но тогда звук шел с улицы, а затем добавился собачий лай. Я подумала, что это наши призраки, вышла на улицу.

– Увидела их?

– Нет. – Яна покачала головой. – Думаешь, я схожу с ума?

Никита наконец улыбнулся в ответ.

– Ты не похожа на сумасшедшую. Давай осмотрим дом и двор.

Пока Яна заглядывала в каждую комнату, Никита обошел двор по кругу, хотя считал, что от этого будет мало толку. Он не умеет видеть призраков, так что, даже если пройдет мимо, ничего не заметит. Тем не менее добросовестно осмотрел большой двор, заглянул даже в оранжерею, где мачеха Яны выращивала розы, но ничего необычного не увидел и не услышал. Как и Яна, снова вышедшая на порог.

– Теперь и я уже не слышу ничего, – сказала она. – Что бы это ни было, оно исчезло, можем идти в деревню. Предлагаю начать с ближайшей.

Яна рванула к роще, начинающейся сразу за забором, первой, будто не давала Никите возможности ничего спросить, и он последовал за ней. Роща оказалась небольшой и довольно заросшей, здесь не было вытоптанной тропинки, только разрозненные следы людей и собак. Очевидно, местные жители использовали посадку для выгула четвероногих друзей, но таких было не слишком много, что вполне объяснимо: в деревне у каждого свой двор, нет необходимости в дополнительном выгуле. А если уж смотреть правде в глаза, то большинство деревенских собак всю жизнь проводят на цепи или в лучшем случае в тесных вольерах.

Тем не менее, два часа они потратили зря. Ни в этой, ни в других окрестных деревнях девушку с фоторобота никто не узнал. Несколько человек долго рассматривали снимок, крутили телефон так и эдак, будто тот был сложным пазлом, но в итоге возвращали, качая головами. О пропаже девушек тоже никто ничего не слышал ни сейчас, ни за последние несколько лет.

Никита и Яна устали, вымотались, но ничего путного не выяснили.

– Теперь по кладбищам? – спросила Яна, когда они в очередной раз возвращались к машине.

Никита кивнул. Еще даже не стемнело, они успеют посетить парочку, и за это время он придумает, как уговорить Яну на то, чтобы остаться у нее на ночь. Естественно, исключительно как охрана, Никите не нужно было повторять дважды, чтобы он все понял.

Первое кладбище оказалось достаточно большим. Должно быть, когда-то и деревня была большой, но со временем старики поумирали, а молодежь уехала в город, и теперь она была даже меньше той, где жили родители Яны. Могилы располагались без какой-либо системы, большинство было обнесено невысокими заборчиками. Тропинки отсутствовали, все ходили просто по траве, и поэтому легко угадывалось, какие могилы навещают часто, а к каким давно никто не наведывался. Как и на том кладбище, что они уже посещали сегодня, каждый памятник был украшен не только пластмассовыми цветами, но и яркими лентами, закрывающими и имена покоящихся людей, и их фотографии. Никите и Яне приходилось подходить к каждому памятнику, раздвигать цветы и ленты, чтобы взглянуть на снимок. В большинстве случаев на них смотрели хмурые пожилые люди, будто они были недовольны тем, что какие-то чужаки нарушают их покой. Никаких следов