Удары судьбы - Любовь Малафеева

Я совсем не обращала внимания на ее слова, для меня были только ощущения. В ушах у меня зазвенело, и я почувствовала, как буквально каждая моя клеточка наполнилась энергией и силой. От боли и неприятных ощущений не осталось и следа. Все тело пело и жаждало действий. Каких угодно: бегать, прыгать, драться, носиться по стенам и потолку (тогда я была уверена, что у меня это получиться) или просто поговорить со своим ректором. Поговорить честно и откровенно. В тот момент мне казалось, что весь мир лежит у меня на ладони. И когда нахлынувшей силы стало слишком много, я отпустила ее самую чуточку по строго заданному адресу. Аламир пошатнулся и удивленно моргнул. Отражение его могущества исчезло из глаз, они перестали светиться и сиять. Но и его обычные серые глаза блестели гораздо ярче, чем обычно. Как в тот момент выглядела я, мне было страшно даже вообразить. Зато моя «половинка» удовлетворенно урча, удалилась в глубины сознания, но и там я ощущала, как она продолжает наблюдать за ректором, в кабинете которого мы незаметно как остались одни. Казалось Кармий и Элест просто растворились в воздухе.

Несколько минут мы с ректором смотрели друг другу в глаза. В моих он явно пытался рассмотреть все тайны, что я так упорно продолжала скрывать. А я просто гадала о его непонятной расположенности ко мне. Врядли такую «заботу» можно объяснить только банальным любопытством. Для того чтобы столь влиятельная фигура заинтересовалась, на первый взгляд, мало чем примечательной девушкой нужна очень веская причина. И эта причина мне совершенно непонятна, а это значит много чего. Во-первых, все мало-мальски осведомленные люди (приемные родные, ректор) совершенно точно скрывают от меня причины моего перемещения именно сюда. И в этом случаи я примерно знаю, откуда надо копать. Во-вторых, у гэлира ректора тоже есть тайны, на которые также можно охотиться и как говориться «в эту игру можно играть вдвоем». Я поганенько усмехнулась, а Аламир лишь тяжело вздохнул и первым отвел взгляд, усаживаясь за свой стол. Эта маленькая победа придала сил и уверенности в себе.

— Присядь, пожалуйста, Сайфарема.

Я послушно опустилась в кресло сраженная его голосом, наполненным усталой вежливостью. Пальцы сами собой от волнения затеребили рукав рубашки.

— Я понимаю, что у тебя выдался весьма тяжелый вечер. Можешь не сомневаться, что для меня он тоже был далеко не легким, поэтому я хочу, что бы ты ответила на мои вопросы предельно откровенно. Можешь не сомневаться, что все сказанное тобой сейчас останется между нами.

Не приходилось гадать, о ЧЕМ он будет спрашивать, но надежда как говориться умирает последней, поэтому я спросила, стараясь не смотреть в глаза собеседнику:

— Какого рода вопросы?

— Мне нужна правда о том, что произошло этим вечером с тобой и Кармием в городе. — Нда, но в этом случае великое чувство скончалось еще до того, как мужчина закончил говорить.

Ситуация складывалась прямо скажем неприятная. Я могла навешать лапшу кому и сколько угодно, но знала, что мне не стоит врать ректору. Просто нельзя. Так было неправильно и противоестественно. Это ощущение было каким-то чужим, словно пришедшим «оттуда» — из далекой дали, из которой ко мне в этом мире приходили все непонятные и необъяснимые чувства, которые никогда прежде меня не обманывали. И я решила подчиниться этому зову.

Собственный голос звучал тихо и размеренно, в который раз пересказывая события прошедшего вечера, но на этот раз в них не было ни капли лжи или недомолвок. Такой откровенной я, человек не по натуре, а в силу обстоятельств скрытной, бываю редко. Тогда же слова, словно сами рвались с языка, и я подробно рассказала не только сами события, но и описала свои мысли и ощущения, оставшиеся после прошедших событий.

Как я и предполагала наибольший интерес у ректора вызвал неизвестный, но героический Высший Гормах Орденар. По его поводу было задано больше всего вопросов, в основном сводившиеся к тому, что не встречалась ли я с ним раньше. Я вот уже раз в десятый повторяла:

— Нет, я никогда не видела и не слышала его до этого дня. Нет Вестия, мне ничего о нем не говорила. А должна была? Я вообще думала что вампиров после Падения осталось мало, тем более Высших.

Задумавшись, Аламир ответил, словно говоря сам себе:

— Не так уж и мало. Три почти полных клана, не считая одиночек, как моя бывшая наставница и твоя опекунша. И Высших среди них десятка три тоже наскребеться если не в два раза больше. Вампиры вообще чрезвычайно скрытный народ и редко после Падения Малгалдара общаются с обычными обывателями. Им выгоднее что бы простые и мало осведомленные люди считали их малочисленными и разобщенными. Хотя у них опять появился… — на этой многообещающей фразе познавательная лекция о нравах и мотивах поступков современных вампиров была оборвана самолично ректором. — Прости увлекся. Тебе не стоит знать такие вещи.

Мужчина улыбнулся как бы извиняясь за разочарование наверное написанное на моем лице крупными буквами — я еле сдержалась что бы не фыркнуть от обиды. Ректор между тем поднялся и подошел вплотную ко мне и пристально всмотрелся в мои чуть мутные от усталости и вернувшееся боли в ребрах глаза.

— Сайфарема, я прошу тебя, обещай мне, что как только этот вампир вновь с тобой свяжется или как-то по иному даст о себе знать, ты непременно расскажешь все мне. Это ради твоей же безопасности. Нам абсолютно не известно какие причины могли быть у… — мужчина на мгновение запнулся, — Триады, для того что бы приставлять к себе слежку.

Голос ректора все труднее пробивался сквозь заполняющий голову туман усталости. Глаза буквально слипались, а казалось всего несколько минут назад я не смогла бы заснуть даже от приличной порции валерьянки или соответствующего заклинания. Организм видимо решил, что хватит пускать дело на самотек и взял управление в свои руки, в противном случаи он имел основания полагать, что его дура хозяйка загонит их вместе взятых в могилу. Поэтому ответить Аламиру я смогла только могучим усилием воли подавив столь же могучий зевок.

— Но ведь он сказал, что это только ради моей безопасности… и он правда помог с хакоргу[6]…

Ректор настороженно встрепенулся.

— Откуда ты заешь это слово, Сайфа? — быстро спросил он, но я уже спала.

Как бы ни хотел ректор расспросить свою студентку поподробнее о загадочном, но неуловимо знакомом слове «хакоргу», он был не законченным садистом и понимал, что после всего того, что с Сайфой сегодня произошло неожиданное и быстрое скатывание в объятия сна, самая обычная реакция на нервное и физическое переутомление. Как и пообещал, он поколдовал над и правда сломанными ребрами девушки и самолично при помощи телепорта (не хватало ему только светиться на территории УВМА глубокой ночью с девушкой на рука, вот удовольствие бы было для городских сплетников) доставил жертву своих настойчивости и любопытства в ее комнату, где их уже ждал нервничающий и оттого злой тьегр девушки. С того момента как Аламир шагнул в комнату, за ним следил настороженный взгляд зверя. Когда нежданный посетитель без резких движений положил такаю дорогую для тьегра ношу на кровать и заботливо укрыл пледом, полосатый охранник плавно и легко вспрыгнул туда же и улегся вплотную к хозяйке, положив свою голову ей на грудь. В чуть прищуренных, но все еще внимательных глазах и шумном фырканье, сквозил намек, на то что бы посетитель убирался отсюда поскорее ко всем демонам рогатым, пока его не выперли отсюда мощным пинком когтистой лапы. Мужчина был не дурак, благо у самого имелся подобный охранник и он поспешил удалиться тем же способом, на последок бросив тьегру: