Кровь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон

- Я полагаю, что это наши уважаемые союзники, сказал Катон.

- Мы разобьем лагерь прямо за ними.

- А не с парнями из вспомогательных когорт?

Катон покачал головой.

- Было бы неплохо начать подавать пример Радамисту и его людям, как нужно будет пройти маршем по дороге в Армению. - Он крепко сжал поводья. - За главного остаешься тут ты. Я поеду вперед и найду нашего друга. Одной из этих когорт должны быть пращники. Пошли человека найти их командира и пусть он доложится мне после ужина.

- Да, господин.

Они обменялись быстрым салютом, и Катон легким галопом направил своего коня по дороге к городу-крепости. Хотя он ничего не сказал Макрону, он был в ярости из-за отсутствия мер предосторожности, предпринимаемых когортами ауксиллариев, и был полон решимости дать командиру пращников хороший нагоняй, когда они встретятся позже. Он также нанесет визит другим подразделениям и, будь они прокляты, если они не последовали его примеру и не воздвигли надлежащую защиту. После этого он займется более сложной перспективой заставить иберийцев перенять римские лагерные порядки. Это потребует определенной тактичности и решительности, поскольку Радамисту не понравится, что с ним обращаются как с ребенком или еще хуже как с подчиненным. Но это горькое лекарство, которое он должен глотнуть сейчас, прежде чем они пойдут на войну. Лучше это, чем иметь ненужные трения между восточными и римскими войсками.

Когда он свернул с дороги и направился к иберийскому лагерю, солнце стояло низко на небе, омывая пейзаж в насыщенно красно-золотые оттенки, которые напомнили Катону о его предшествовавшем назначении на восточную границу. Именно тогда он впервые встретил Юлию… Ее лицо на мгновение вспыхнуло в его мысленном взоре, прежде чем он заставил себя отвергнуть любые мысли о ней и сосредоточиться на приготовлениях, которые он должен был сделать, чтобы подготовить свою маленькую колонну к войне.

Он беспрепятственно въехал прямо в лагерь и остановился рядом с группой палаток. Горстка богато одетых мужчин возлежала на подушках, пила и разговаривала, пока один из их слуг разводил огонь. Они остановились, чтобы посмотреть на пыльного всадника, который поднял руку в знак приветствия.

- Где я могу найти царевича Радамиста?- Спросил Катон по-гречески.

Последовала пауза, прежде чем один из мужчин ответил с сильным акцентом: - Царь за деревьями, у реки. Вон туда.

Он приподнялся на подушке и указал путь между пальмами. Катон увидел блеск воды и благодарно кивнул головой и соскользнул с седла, чтобы повести лошадь дальше.

Проходя через лагерь, его острые глаза заметили детали окружающих его людей. Не хватало единообразия в одежде и экипировке как у римских солдат, но мужчины выглядели в хорошем настроении, и их лошади смотрелись здоровыми и ухоженными. Некоторые с любопытством смотрели на него, когда он проходил мимо. По ту сторону полосы деревьев земля полого спускалась к тростникам, окаймляющим Евфрат. Группа лошадей стояла на водопое, а некоторые мужчины разделись, чтобы поплескаться на мелководье. Другие воспользовались возможностью постирать одежду и очистить ее от пыли, которая была постоянным неудобством в этом регионе.

Слева, в ста шагах от него, было несколько палаток, одна из которых была самой большой в лагере, и Катон направился к ней. На этот раз он был остановлен стражниками в зеленых одеждах, которые стояли в свободном кольце вокруг штаба их царя. На его пути встали двое мужчин, с копьями в руках.

- Я хотел бы поговорить с Ра... Его Величеством, - сказал Катон, исправляясь. - Немедленно.

Двое охранников уставились на него, затем кратко обменялись мнениями. Один из них жестом велел ему оставаться на месте, прежде чем повернуться и неторопливо направиться к самой большой палатке. Его товарищ внимательно наблюдал за римским посетителем, пока Катон стоял у своего коня и гладил его по щеке, когда он навис над его плечом, что-то пережевывая.

Внутренняя часть его бедер горела и болела от долгих часов, проведенных в седле, и он с тоской смотрел на мужчин, плавающих в реке. Наконец стражник вернулся с человеком в черной мантии, расшитой золотыми звездами и полумесяцами. Его кожа была темной, губы черными, и он улыбался, стоя перед Катоном, уперев руки в бока.

- Кто это у нас тут?- Он говорил по-гречески, наклонив голову в сторону. -Что это за существо, которое принесло из пустыни?

Катон взглянул на себя и увидел, что фалеры на его портупеях и более изящные детали его одежды потускнели, нарядность превратилась в неряшливую форму, покрытую однородной серой грязью, да и каждый открытый участок его тела также подвергся воздействию пыли. Не очень благоприятное впечатление о величии Рима он сейчас производил. Он прочистил горло, чтобы убедиться, что его ответ будет вполне понятен.

- Я трибун Катон, командир армянской колонны. Я хочу поговорить с твоим царем.

- Командир? - Иберийский аристократ выгнул бровь. - Я вижу. Пожалуйста, следуйте за мной. Вы можете оставить своего коня с этими людьми.

Катон передал поводья и последовал за придворным ко входу главной палатки. Крупный раб в тюрбане раздвинул занавески, когда они вошли. Потребовалось немного времени, чтобы глаза Катона привыкли к полумраку и интерьеру внутри, а затем он увидел, что он был окаймлен подушками. Посередине сидел Радамист, и вокруг него расположились несколько человек, одетых так же, как и придворный который сопровождал Катона. Царь приветственно улыбнулся и поманил к себе гостя.

- Мой дорогой трибун! Твое присутствие делает честь моей скромной палатке. Пожалуйста, садись.

- Он произнес несколько коротких слов, и один из его приближенных соскочил с подушек и попятился прочь, уступая место. Катон уселся с таким благопристойным видом, насколько позволяли его ноющие бедра и зад, и небольшое облако пыли поднялось из складок его туники, когда он тяжело присел.

- Тебе требуется смена одежды? - заботливо спросил Радамист. - Я могу послать за шелковым халатом, пока твои доспехи и одежда будут очищены.

Это было заманчивое предложение, но, несмотря на то, что Катон, и был грязен, не считал уместным раздеться и сдаваться перед комфортом восточного властителя.

- Благодарю вас, но в этом нет необходимости. Я не буду прерывать ваше собрание надолго, Ваше Величество.

- Тогда что-нибудь выпьешь?

Катон чувствовал, что может принять это, не ставя под угрозу достоинство римского военного. Он кивнул.

- Благодарю вас, Ваше Величество.

Радамист отдал приказ человеку, чье место занял Катон, и он поспешно вышел из палатки.

- Я так понимаю, что твои преторианцы идут следом за тобой по дороге из Тарса?

- Через час они разобьют лагерь.

- Хорошо! И обоз с осадными машинами тоже?

- Он прибудет отдельно из Антиохии. В течение нескольких дней.

- Тогда мы почти готовы выступить против Тиридата. - Радамист коротко улыбнулся, и Катон увидел, как улыбка превратилась в выражение жестокого веселья. - А когда этот человек будет у меня в руках, вместе со всей его семьей и всеми теми в Армении, кто называет себя его друзьями, воды Аракса станут красными от их крови. - Затем он засмеялся и улыбнулся Катону. - Прошу прощения, трибун. Мимолетное баловство в искусстве мести. Но нельзя приготовить омлет, не разбив нескольких яиц. Я считаю, что это подходящая поговорка.

- Да, Ваше Величество, что-то в этом роде. Что подводит меня к цели моего визита.

- Говори.

Их разговор был прерван возвращением придворного. Позади него шел раб, раздетый до пояса, с большим серебряным подносом, на котором стояли стеклянный стакан и поднос с медовой выпечкой и сухофруктами. Он поставил поднос рядом с Катоном и вышел из палатки, низко поклонившись. Катон с благодарностью поднял бокал и сделал глоток. Вода была восхитительно прохладна и пахла чем-то сладким, и он наслаждался каждой каплей.

- Ты упомянул о цели своего визита, - подсказал Радамист.

- Ах, да. Простите меня, Ваше Величество.- Катон поставил стакан на стол и сел прямо, сложив руки на коленях. - Пока мы ждем ... прибытие обоза с осадными механизмами и припасами, предназначенными для нашей колонны, мы можем начать обучать ваших солдат нашим способам ведения боя, чтобы мы могли сражаться с противником наиболее эффективным способом.