Привидение в кроссовках - Дарья Донцова

Впрочем, могло обойтись и без лишних жертв, если бы происшествие случилось в малолюдном месте, где-нибудь на шоссе. Но все произошло у поста дорожно-патрульной службы, там работает светофор, имеется пешеходный переход «зебра», и, как назло, по белым линиям совершенно спокойно вышагивала молодая женщина с коляской. Она да­же не поду­ мала поторопиться. Для нее горел зеленый свет, в стеклянной будочке сидели сержанты. Нарушать правила в подобной ситуации мог только сумасшедший. Очевидно, Алексей, поняв, что неуправляемая машина сейчас врежется в коляску, предпринял пос­леднее усилие и, резко вывернув руль, направил иномарку вправо. То ли он не поду­мал, что там находится пост, то ли растерялся… Результат известен. Три трупа и гора металлолома, засыпанная битым стеклом.

– В чем причина аварии?

– Знаешь, как работают тормоза?

– Ну, в общем, примерно.

– Ясно, – кивнул Веня, – то­гда я тебе попроще объясню, без деталей. Про тормозную жидкость слышала?

– Конечно.

– Если один из шлангов, в которых она циркулирует, перетерся, дырочка там образуется. Жидкость капала, капала, да и вытекла вся, ну и, как следствие, полная невозможность управлять автомобилем.

– Перетерся или его подрезали? – спросила я, в упор глядя на Веню.

Милиционер поднял на меня слишком честные глаза и чересчур уверенно заявил:

– Ну что ты! Перетерся, конечно. Жуткое де­ло вышло, столько погибших, но это просто несчастный случай. Да что мы все об одном балакаем? Коньячку хочешь? Сейчас Зиночка кофеек подаст.

Я смотрела, как он суетится, подгоняя секретаршу, как вытаскивает из сейфа коробку шоколадных конфет, и, выслушивая совершенно ненужную мне историю о том, как доблестные подчиненные Вени обезвредили на днях матерого преступника, внезапно поняла: врет. Де­ло произошло в ноябре, не захотел портить под конец года процент раскрываемости, ждал премию или новую звезду на погонах. И наплевать Вениамину на торжество справедливости.

За долгие годы дружбы с Александром Михайловичем я узнала многие милицейские секреты. В том числе и уловки, которые используют недобросовестные следователи, что­бы развалить де­ло. Спрашивается, зачем? Ну, господа, не будьте наивны. Не все сотрудники правоохранительных органов имеют одну пару ботинок, как наш полковник, кое-кто ездит на джипах и покупает женам шикарные норковые шубки. Тем более что «разбить» де­ло умеючи очень легко.

Ну, например, формально к следствию не придерешься, все действия проведены добросовестно, в положенные сроки. Допущены вроде бы совсем незначительные ошибки: перепутана дата или официальное название протокола. Надо было написать «Протокол выемки вещдоков», а в документе пометили «Протокол выдачи». Или отсутствует документ о создании следственно-оперативной группы. Опера три месяца носом землю роют, а получается – творят произвол и самоуправство. Пока идет следствие, чисто процессуальные просчеты вроде бы роли не играют. Но в суде из-за них полдела вылетает в корзину.

В практике Александра Михайловича имелся случай, ко­гда судья исключил из дела целый том из-за глупой нелепости: подшитые в нем протоколы не соответствовали приложенной описи. Допустим, по описи на странице 35 значилась «явка с повинной». А в действительности туда подшили справку из домоуправления. В результате таких нестыковок судебный процесс превращается в фарс. Доказательства собраны, но использовать их нельзя. Аналогичная чертовщина происходит и с вещдоками. Путаются ножи, стволы, пули и гильзы. Настоящие орудия убийства загадочно теряются, появляются посторонние предметы. Уничтожаются собранные оперативниками следы. Вроде бы не нарочно. Забыли просушить одежду с кровью, и та сгнила. Нечаянно сдвинули пленку с изъятыми отпечатками пальцев, и они смазались. Просрочили экспертизу мазков, в них развился грибок и слопал всю микрофлору.

Но доказать, что следователь умышленно разваливал де­ло, крайне сложно. Поэтому ча­ще всего недобросовестных сотрудников просто увольняют. Впрочем, многие преспокойненько работают, делясь деньгами с начальством. А уж если вышестоящее руководство само при закрытых дверях отдает кое-какие указания… Покажите мне отчаянного парня, который рискнет спорить с полковником?

Сев в машину, я закурила. Де­ло начинало запутываться. Почему Надя Колпакова носила в сумочке паспорт на имя Дарьи Ивановны Васильевой? Я посмотрела в окно. На улице вновь начиналась метель, и прохожие, уткнув носы в воротники, торопились в укрытия. Почему она носила этот паспорт? Как говорит Маня, всякая таинственная вещь имеет логическое объяснение. Не так дав­но Лиза Жарова попросила у меня на время старую машину Зайки. Естественно, я согласилась, но требовалось оформить доверенность. Лизке было неко­гда сидеть в очереди, и она, сунув мне паспорт, велела:

– Езжай вот по этому адресу. Там Светка работает, нотариус, все в лучшем виде без меня сделает.

Два дня у меня в сумочке лежал чужой паспорт. Случись, не дай бог, несчастье, получилось бы, что погибла Елизавета Андреевна Жарова. Потому как документ, удостоверяющий мою личность, я с собой не ношу, зачем он мне?

Мо­жет, какая-нибудь моя полная тезка дала Наде паспорт и попросила… Ну не знаю что! Купить ей билет на самолет. Скорей всего де­ло обстояло именно так, и о Дарье Ивановне Васильевой следует забыть. Подобное сочетание имени, фамилии и отчества отнюдь не редкость. Васильевых в столице тучи, небось найдется среди них с десяток Дашуток. Зачем она полезла в раздевалку? Это вопрос. Хотя, если учитывать, что три месяца назад при загадочных обстоятельствах погиб ее брат, то получалось, что убийцу следует искать среди общих знакомых Алексея и Нади. Интересное кино раскручивается. Они стали обладателями большого богатства. Кому оно достанется теперь? Квартира, вроде дом в подмосковном местечке Калинове, бизнес…

Внезапно мне в голову пришла шальная мысль. Калиново! Двоюрод­ная тетя Наталья Филимонова, о существовании которой Колпаковы и не подозревали, добрая фея из сказки, оставившая им все свои накопленные денежки. Мо­жет, убийцу нужно искать рядом с ней? Мо­жет, у дамы все-таки был родственник, посчитавший себя обиженным? Ну кто-то же ухаживал за старушкой, вряд ли она жила од­на? А что, вполне логично получается. Некто решил убрать брата с сестрой, а потом предъявить свои права на наследство. Маловероятно, что Алеша и Надя оставили завещание. Они были слишком молоды, что­бы думать о смерти, и потом, на­ши люди, как правило, очень беспечны. Это французы уже в двадцать один год составляют распоряжение на случай кончины, а россияне не задумываются ни о каких бумагах до девяностолетия.

Выжав сцепление и посмотрев по сторонам, я поехала в «Офеню». Решено, завтра отправлюсь в Калиново и порасспрашиваю народ. Насколько я понимаю, это деревня, а сельские жители все друг про друга знают.

В магазине все шло, как надо. Сегодня посетителей было не так уж много. Банди сидел у выхода, а Снап занимал позицию у двери в подвал. На­ши псы в свое время прошли «курс молодого бойца», они знают основные команды и да­же, если захотят, могут их выполнить. Но ча­ще всего оба прикидываются глухими, ко­гда я кричу: «Домой!»

Впрочем, иногда мне кажется, что на­ши собаки понимают человеческую речь. Услыхав глагол «купаться», Банди, обожающий воду, несется в ванную и запрыгивает в джакузи, Снап, ненавидящий все мокрое и мылкое, мигом испаряется в неизвестном направлении. Хорошо, скажете вы, многие псы знают несколько наиболее часто употребляемых слов, типа «гулять», «обедать», «домой»… Но на днях Маня, желавшая помыть Снапа и не хотевшая носиться по всем комнатам, тихо сказала мне:

– Пожалуй, сейчас примусь за омовение мальчиков.

Она специально не употребила слово «купание», но в тот же миг Банди, радостно лая, понесся в ванную, а Снап исчез на втором этаже. Как объяснить таинственное появление Хучика в моей спальне пос­ле того, как я, сообщив вслух: «Пойду, лягу в кровать с коробочкой конфет», – пошла наверх.

Я не успела приоткрыть дверь, а мопс уже сидел, облизываясь, на подушке. Почему, увидев у кого-нибудь в руках свою расческу, Черри мигом заползает под диван? Ну, предположим, понятно почему. Пуделиха терпеть не мо­жет, ко­гда ее шерсть начинают приводить в порядок. Но она улепетывает только то­гда, ко­гда видит свою расческу, все остальные парикмахерские приспособления ее совершенно не пугают. А две недели назад Аркадий заявил:

– Мы поедем в гости к Тельковским, всех возьмем, а Жюли оставим дома, еще простудится, мороз на дворе.

Но ко­гда сын подошел к машине, на заднем сиденье он обнаружил улыбающуюся йоркширскую терьериху. Для меня осталось загадкой, как полукилограммовая собачка ухитрилась открыть дверь джипа и как она вообще сообразила, в которую из четырех стоящих в гараже машин следует запрыгнуть?