Вкус греха - Мэрилин Папано

— Билли Рей, ты не представляешь, какой переполох из—за тебя поднялся в городе, — заговорила Викки, усаживаясь на освободившийся стул мисс Роуз. — Если бы я тебя не знала так хорошо, то решила бы, что ты приехал специально для того, чтобы мы все тут терялись в догадках.

Уилл не стал напоминать ей, что она вовсе не знает его «так хорошо». Он лишь повторил те слова, которые произнес, обращаясь к Селине, почти неделю назад:

— Лучше называть меня Уиллом.

Викки посмотрела на него с недоумением. Ее можно было назвать хорошенькой, но в голове у нее всегда было пусто. Случается, конечно, что и пустоголовые женщины на что—нибудь годятся, но чаще всего они навевают скуку. Уилл сдох бы от тоски через две минуты после появления Викки, если бы напротив него не сидела Селина.

— Ну да, конечно. Билли Рей — подходящее имя для мальчишки. — Она посмотрела на него в упор. — А ты вырос…

«Интересно, — мелькнуло в голове Уилла, — как меняют слова свое значение». Неделю назад он сказал то же самое Селине. Он хотел задеть ее, предупредить, поставить между собой и ею прочный барьер, но не добился своего. Викки же сейчас намеревалась сказать ему комплимент, а прозвучали ее слова двусмысленно.

— Нам пора, — сказала Селина и решительно поднялась.

— Не торопись, — запротестовала Викки. — Я нечасто выбираюсь из дома по вечерам и сегодня хочу получить удовольствие… — С улыбкой глядя на Уилла, она кокетливо закончила: — По полной программе.

Селине захотелось убить ее. Ей частенько хотелось быть единственным ребенком в семье. Она была бы куда счастливее в детстве и тем более во время учебы в колледже и в любви, если бы рядом не было Викки. И сейчас ей было бы не так неловко, если бы Викки не было.

А еще отсутствие Викки спасло бы ее от ревности. О, ей нетрудно ревновать к сестре и завидовать ей. Викки получала от жизни все, чего Селина была лишена. Даже сейчас Викки была непоколебимо убеждена, что Уилл находит ее привлекательной.

Селине захотелось, чтобы Уилл под каким—нибудь предлогом ушел в дом. Ей не под силу смотреть, как Викки болтает чепуху, а он слушает с серьезным видом. Неужели Уиллу льстит столь явное заигрывание? А может, он все еще испытывает привязанность к Викки?

Он неторопливо поднялся из—за стола. Сестры не сводили с него глаз. Викки смотрела с нескрываемым вожделением, Селина — с тщательно скрываемым облегчением. Уже случалось так, что им обеим нравился один и тот же мужчина. Тот случай едва не привел к их полному разрыву, и отношения в семье обострились до предела. И вот впервые после того эпизода их интересы вновь совпали. Чем все закончится на этот раз?

— Посмотрю, не нужно ли чем—нибудь помочь мисс Роуз, — сказал Уилл. — Приятного вам вечера.

Когда дверь за ним закрылась, Викки глубоко и томно вздохнула:

— Боже мой. Если он не горячит тебе кровь, солнышко, значит, ты безнадежна. Честное слово.

— Ну что, идем?

Не дожидаясь ответа, Селина пошла к машине Викки. У нее начинала болеть голова, и путешествие в Батон—Руж явно не принесет облегчения. Наверное, лучше отказаться, пока не поздно. Викки уже достигла своей истинной цели; она увидела Уилла, поговорила с ним и даже поцеловала его. Завтра все ее подруги будут знать потрясающую новость, без сомнения, в крайне приукрашенном виде. Очень возможно, что Селина и мисс Роуз в рассказе фигурировать не будут. Так что сегодня Селина больше не нужна сестре.

Однако она села в машину, застегнула привязной ремень и откинула голову. Прикрыв глаза, она попыталась приготовиться к неизбежной словесной битве.

— Согласись, второго такого красавца у нас в городе нет!

— Да, привлекательный мужчина, — вынуждена была согласиться Селина.

— Привлекательный? — Викки рассмеялась. — Солнышко, да он и мертвую разбудит. Какая фигура! Ну почему одни мужчины умудряются оставаться крепкими, а другие делаются дряблыми и жирными?

Деликатность никогда не входила в число достоинств Викки. За последние семь лет Ричард набрал несколько фунтов. И это вполне естественно: сидячий образ жизни, обильные обеды в ресторанах и пристрастие к сладостям, которые Викки постоянно готовит для детей. Уилл силен и крепок, потому что его закалила кочевая жизнь.

— Так что ты о нем скажешь?

— Об Уилле?

Викки взглянула на Селину с досадой.

— Нет, о старом мистере Симмонсе! Конечно, об Уилле.

— Интересный человек.

— Интересный человек! — передразнила Викки сестру. — Если бы ты не была как две капли воды похожа на нашу прабабушку, я бы сказала, что ты подкидыш, честное слово. Ну разве может женщина, которая называет Билли Рея Бомонта «интересным», быть моей сестрой?

Селина наконец открыла глаза.

— А что я должна сказать? Что он красив, как дьявол, и опасен, как сто дьяволов? Что я лежу по ночам в постели и мечтаю о том дне, когда он будет моим? Что я хочу лично проверить, что у него под джинсами?

Когда до нее дошел смысл ее собственных слов, ее передернуло. Все это было верно. Просто такие слова скорее в стиле ее сестры.

Викки, судя по ее веселому смеху, думала так же. Успокоившись немного, она похлопала Селину по руке.

— Солнышко, для тебя еще не все потеряно.

— А что думает Ричард о твоих восторгах по поводу Уилла?

— Не узнает — не расстроится, — беззаботно отмахнулась Викки.

Селина горько усмехнулась. Вот она, жизненная философия Викки Хантер Джордан. Не говори маме, что я гуляю с Билли Реем. Не узнает — не расстроится. Не говори папе, что я сегодня поцарапала машину. Он не скоро заметит царапину, а когда увидит, подумает на маму. Ой, Ричард, только не говори Селине про нас с тобой. Не узнает… Викки хороша собой, легкомысленна, эгоистична и безнравственна. И ей неведомы угрызения совести — ни за ложь родителям, ни за то, что она забеременела за три месяца до предполагаемой свадьбы Селины от ее жениха. И за предательство по отношению к Селине.

У нее нет моральных принципов. Но она так открыто и невинно признается в своей бесчестности, что люди охотно прощают ее. Сегодня, вернувшись домой, она будет особенно внимательна к Ричарду, который знает, как никто другой, какие отношения она поддерживала с Селиной, обольщая его.

— У тебя были связи на стороне?

— После того, как я вышла замуж за Ричарда? — Даже при упоминании о самом тяжелом и болезненном для Селины событии в глазах Викки не промелькнуло раскаяния. — Нет. Я не встречала никого стоящего. — Она улыбнулась улыбкой хищницы. — До сегодняшнего дня.

— И ради интрижки с Уиллом Бомонтом ты готова рисковать семьей, своим счастьем, будущим своих детей?