Ферма - Дмитрий Резаев

– Боевой секатор Трэшей! – восхитился Шур. – Ты сделал клону татуировку изначальных! Сигги, это – уголовное преступление. Хуже только нелегальная пластическая операция и захват личности.

Трэш самодовольно усмехнулся, отпуская Сидхартху.

– Этому знаку почти пять тысяч лет. Он зарегистрирован в Центральной геральдической палате. Каждый новый член семьи Трэшей делает эту татуировку в присутствии членов Совета Десяти. Так что Сидхартха – мой официальный родной брат. Татуировка изначальных, один из немногих атрибутов старой доброй Системы, до которого ВБС не добрался. Ни один из членов ВБС не знает в точности всей процедуры татуировки. Это – прерогатива лишь Отцов-основателей системы. Десять родов хранят ритуал в секрете пять тысяч лет. С того самого времени, когда было изобретено клонирование.

Сидхартха победоносно улыбнулся и сел.

– Сомнений не возникнет ни у кого, – продолжал Трэш. – Из того Совета Десяти, при котором делалась татуировка Сидхартхе, в живых осталось только трое. И они с готовностью подтвердят, что Сидхартха – изначальный.

– Один из членов Совета – Соммерсет Гид. У него я что-то не припомню татуировки изначального. И сдается мне, что настоящий Гид сейчас где-нибудь в Карфагене или на дне одной из шахт Саппуга. По-моему, все это бред. Ты мог бы воспользоваться своей собственной татуировкой.

– Ты же видел, Шур, что гвардейцы окружили здание. Я не успел бы добраться до Суда. Они раздели бы меня и облазили вдоль и поперек, пока бы не нашли татуировку. А потом она оказалась бы на теле их дубликата, а у меня исчезла.

– Я так понял, – хлопнул ладонью по импровизированному столу Самарин, – существует не заговор клонов, а заговор этого вашего ВБС.

– Господи, ну какая умница этот толланец! – расхохотался Шур.

– Он не совсем толланец, если быть точным, – вмешался Сидхартха.

– Это неважно. Ты не зря выкупил на него лицензию, Трэш.

– И еще я кое-что понял, – ровным голосом продолжил Самарин, – я – собственный клон Сигизмунда Трэша, на которого он купил лицензию?

– Э-э-э, не совсем так, сынок. Ты – клон толланской ветви. А значит, не можешь быть личным.

– И на том спасибо, – кивнул Самарин.

– Но на тебя можно купить лицензию. То есть, если тебя клонируют, то все получившиеся клоны будут принадлежать семейству Трэшей. Это, конечно, не личные, родовые клоны. И прав у них будет меньше, и то да се. Но тебе беспокоиться нечего. Если ты о рабстве. Просто ты лишен гражданских прав. Только и всего. А кому они нужны, эти гражданские права? Право, не знаю. Вот у Сигизмунда сколько этих прав было? А теперь сидит в дровяном складе и грозится ВБС Верховным Судом! Это смешно. Кто может выиграть Верховный Суд у ВБС?!

– Я выиграю, – сверкнул глазами Сидхартха, – клянусь Сабаньей Варроном.

– Ты не понимаешь, – засуетился Трэш, – они только кажутся такими всесильными. Главное – создать прецедент…

– Да ладно, «прецедент». Судя по тому, что они сделали с Соммерсетом Гидом, Арчером Харпером и тобой, Сигизмунд, в Верховном Суде, наверное, все судьи уже заменены дубликатами. Давайте спать.

17. ОТРЯД

Когда пятнадцать человек появились из-за угла здания общественного комитета района Оз, простые граждане спешно начали застегивать пуговицы на воротниках и вскидывать вверх волочившиеся до этого по земле копья. Суровые серые лица разрывали вечерний воздух на куски. Их глаза источали презрение к штатским. Они шли уверенными, пружинистыми шагами, впечатывая в остывающий асфальт шоколадные обертки и сигаретные пачки. Их руки небрежно опирались на деревянные приклады; пряди жестких от пыли волос непокорно выбивались из-под сдвинутых на затылки касок; ко лбам прилипли жутковатые инфракрасные очки. Раздраженный их присутствием вечер быстро становился тоскливым. Их настоящих имен никто не знал. Паук, Профессор, Нос, Портной… Спецподразделение «Ласточки». Неувядаемые герои киноиндустрии. Символ потной, неумолимой и всепобеждающей мужской плоти. Смерть против Смерти.

Они двигались быстро, поблескивая в сумерках многочисленными знаками отличия, свидетельствовавшими о том, что это не просто удальцы из «Ласточек», а настоящие ветераны, каждый из которых в одиночку мог отразить небольшой набег из Уркана или разоружить гангстерскую группировку. Люди смотрели им вслед, наблюдая за тем, как хлопают по бедрам саперные лопатки. Темные треугольники на спинах свидетельствовали о том, что эти пятнадцать человек проделали внушительный марш.

– Вы из Карфагена? – крикнул солдатам самый дерзкий мальчишка на улице. Сержант улыбнулся сорванцу скупой улыбкой атлета и, мягко взмахнув рукой, обронил:

– На, поиграй.

В воздухе мелькнула серебряная пчела. На мгновение она вспыхнула звездой в свете уличного фонаря и шлепнулась мальчишке на ладонь. Мальчишка вскинул к темному небу веснушчатый блин немытого с самого утра лица и завопил:

– Ух ты-ы-и-и…

Его тут же окружили сверстники. После недолгой борьбы пацан, наконец, разжал ладонь. На ней вальяжно развалилась серебряная гильза 42-го калибра.

– Гильза от «Сантра»! – воскликнул кто-то.

– Серебряная! – гордо прокомментировал мальчишка.

– И вовсе не от «Сантра»! – заспорили сразу несколько голосов. – У «Ласточек» только «Вервольфы». Это от «Вервольфа».

Солдаты не слышали спор. Из пункта «А» в пункт «Б». Приказ вместо сердца. Еще несколько шагов, и они остановились у небольшого автобуса. Неряшливый водитель обозначил себя выглядывающим из расстегнувшейся рубашки животом. Пупок хитро подмигнул подошедшим.

– Здорово, служивые, – лениво бросил водитель и выплюнул окурок.

Профессор, бывший сержантом, протянул руку.

– Документы.

Водитель полез в необъятные карманы помятых и пропахших бензином и мазутом брюк. К сержанту подплыла смятая бумажка. Профессор недовольно поморщился: «Ох уж эти штатские!»

– Направлен в ваше распоряжение Спилменом Рашем, – с удовольствием растягивая слова, процедил водитель.

– Спилменом Рашем? – удивился сержант. Приказ вместо сердца! Если водителя прислал Спилмен Раш, значит водитель не прост. Следует к нему присмотреться.

– Куда едем? Может, по девочкам? А?

Профессор еще раз внимательно просмотрел документы, старательно водя над строчками пальчиковым фонариком. Затем он протянул их обратно водителю, пристально оглядел его лицо и равнодушно ответил:

– Копи.

– Копи? – Водитель выглядел разочарованным и озадаченным одновременно. – Но там же ничего нет. Только пустырь, заросший цап-царапом. Он мне все скаты проколет.

– Копи, – повторил сержант и махнул рукой. В открытые двери автобуса бесшумно заскользили серые тени. Паук, Нос, Портной, Юла, Бочка…

Тяжело плюхнулся на свое сиденье водитель. Рядом с ним, аккуратно пристегнувшись, устроился Профессор.

– Давно из-за Моря? – спросил водитель, выжимая сцепление, и, немного помедлив, добавил, – Вальдес.

– Профессор, – отрекомендовался сержант.

– Конспирация, да? – хитро подмигнул Вальдес. – Понимаю… Ну, что там за Морем? Они готовы присоединиться к Системе?

– Не совсем.

– То есть, как это не совсем? – Вальдес уверенно крутил баранкой, хотя лучи дальнего света раздвигали тьму несколько натужно. Город уже остался где-то сзади, мерцая кучкой тусклых огоньков. Автобус ойкал и чертыхался на ухабах проселочной дороги. За окнами мелькали неясные очертания едва различимой в темноте растительности. Иногда ветки скребли по стеклам, и что-то шелестело под колесами.

– Что значит «не совсем»? – повторил Вальдес.

Нужно ли знать простому водителю последние политические новости? Вряд ли. А если этот водитель послан Спилменом Рашем? Тогда он сам должен все знать. А может быть, это – проверка? Часть запутанной игры?

– Они хотят создать свою Систему. Систему Ароппы.

– Но Система может быть только одна, – Вальдес казался искренне изумленным.

– Конгресс Ароппы не против единой Системы контроля над клонированием, но только в пределах своего континента.

– Разве это возможно? Ведь генеральная лицензия на клонирование выкуплена ВБС еще пять тысяч лет назад. Ерунда. Население Ароппы слишком религиозно. Они всегда были против клонирования.

Вальдес закурил дешевую сигарету. Вонючий дым наполнил кабину. В сержанте стремительно нарастало раздражение: здесь каждый разбирался в баскетболе и политике.

– Свобода, Вальдес. Кто-то, может быть, и против клонирования, но оно пять тысячелетий является неотъемлемой реальностью нашего мира. Рано или поздно Ароппа войдет в Систему. Конгресс не может запретить клонирование.

Вальдес покачал головой:

– Свобода… А если кто-то захочет производить Мелькающий Луч? Это тоже свобода?

– Мелькающий Луч – самое опасное оружие во Вселенной, поэтому его не может производить частное лицо…