Пришелец - Натали Бланш

– Ох, до чего ж ты капризная! – жаловался ты. – Я капризных людей вообще не уважаю… А в тебе мне это даже нравится, – и обезоруживающая улыбка.

Мне импонировала твоя откровенность. На прямо поставленный вопрос ты всегда отвечал прямо. Но ты, наверное, не обидишься на меня, если я скажу, что не принимала тебя всерьёз – двоюродный брат, близкий друг, почти подружка… Когда появился Кидан, ты понемногу, чисто «по-подружески» начал меня предавать. Когда я возвращалась поздно, ты злился:

– Зачем ты вообще вернулась? Ночевала бы там, как будто все не понимают!..

Дядя Лёня сидел тут же в кресле, загадочный и молчаливый, как сфинкс.

И соглашаться, и оправдываться было одинаково опасно, и я молча ушла к себе.

Другой раз, когда все уехали в Тетерев на праздники, и дома остались только мы с тобой и бабушка, ты сказал:

– Я еду в Конча-Заспу с друзьями, вернусь завтра.

Кидан удерживал меня, но я осторожности ради всё же вернулась домой. В два часа ночи, когда я уже спала, приехал ты и, не раздеваясь, прямо в ботинках вошёл в нашу с бабушкой комнату, включил свет… Я тебя очень сильно тогда разочаровала?

– Что ты так в него вцепилась? Будут и другие, кроме этого мулата. Думаешь, нет? Будут, будут! Зачем ты с ним вообще встречаешься, если даже кассет попросить не можешь?

– Саш, у нас совсем не такие отношения.

– А какие, какие у вас отношения? – воскликнул ты.

Ты сидел на столе, под окном, отвернувшись, я видела только твой профиль, и в который раз подумала: мы похожи даже внешне! Недаром у нас общее число рождения – 26-е, как раз друг напротив друга, ты – в ноябре, я – в мае. Только меня совсем не задевали твои сердечные дела, даже наоборот, я пыталась познакомить тебя с подружками, которые нравились мне самой, но ничего путного так и не вышло, да? Даже с Жанной, хотя вы понравились друг другу. Но я видела, что мои отношения с Киданом ты принимаешь слишком близко к сердцу.

– Знаешь, Саш, я долго была одна, долго-долго. У меня были друзья, и как друзья они мне нравились, но они зачем-то влюблялись в меня. Дружба пропадала, а любить их я не могла. Были какие-то увлечения, но ничего стоящего. Как теперь вижу, вообще ничего. Когда ты один, ты всё время мечешься, ищешь какого-то смысла… Даже в самые удачные дни, в самой весёлой компании тебя всё равно чего-то не хватает. Ты чувствуешь одиночество и необъяснимую тоску, и даже сам не понимаешь – что это. И только потом, когда встретишь человека – и жизнь твоя меняется… просто быть с ним рядом, просто знать, что он есть – уже счастье. Весь мир, все события – как фон, а он – главное… и смысл, и цель, и радость, и всё-всё… вот такие у нас отношения.

Ты слушал меня, по-прежнему отвернувшись, внимательно рассматривая что-то на пустой белой стене, и только длинные пальцы нервно перебирали всякую мелочь на столе. Потом посмотрел на меня – уже просто, без боли и раздражения, и тихо сказал:

– А я такого человека ещё не встретил.

Теперь я знаю: молчание, отсутствие доверия тоже может быть мукой, но у меня было тогда много своего – запутанного, трагически-неразрешимого, захватывающего. Я ничем не могла тебе помочь.

Прощаешь?

Ты очень хотел увидеть Кидана. Тебе казалось: стоит только взглянуть на него – и ты сразу всё поймёшь. Саш, я не держала его в тайне специально от тебя, он сам решал. Он был моим возлюбленным, но не был другом. И с каждой моей проблемой я приходила в ваш дом – к тёте Лиде, к тебе. Я очень люблю Костика и Вовочку, с каждым из них были своеобразные, полные очарования отношения, но другом мне был только ты.

С Костиком мы пускались в рискованные кулинарные авантюры, и вместе их расхлёбывали, в прямом смысле! Мы изобретали коктейли, смешивая мороженое со всякой всячиной. Много баловались. Он ходил за мной как хвостик по всей квартире. Я так его и звала Костик-хвостик.

Вовочка – даже не знаю, что сказать. Это была смешная влюбленность старшей сестры в симпатичного и послушного младшего брата, который обещает стать интересным мужчиной. К тому же он тигр, как и Кидан, и как Кидан, предпочитал объясняться не словами, а поступками и взглядом.

А к тёте Лиде я шла, как к матери, и хотя я знаю, что многого во мне она не понимала и не принимала, она никогда не оставляла меня без помощи, будь то доброе слово, вкусный обед или десятка в долг.

А ты помогал мне в моих скитаниях с квартиры на квартиру, получал мои посылки, ездил со мной за паспортом, когда я умудрилась его потерять, а добрые люди нашли. Но говорили мы всё меньше и меньше. Точнее, ты говорил, а я в основном слушала. Мне казалось, что я стремительно расту, что жизнь учит меня, как стать самостоятельной, взрослой и неуязвимой, а ты не меняешься. По возрасту – одногодки, по опыту… Словом, наше духовное единение дало трещину, и трещина росла.

Помнишь нашу поездку в твою любимую Конча-Заспу, где нас уже ждали твои друзья?

Это было на Пасху… Мы вышли из автобуса и вступили в лес. Ни души не было вокруг, только мы – и солнце – и небо. И громадные тёплые сосны. Запах смолы, усыпанная иголками и шишками тропинка. Ты протянул мне руку, а потом спросил удивлённо: «Не хочешь?»

Мы говорили о тебе, о твоих отношениях с родителями, о девушке по имени Марина, которая тоже должна была приехать. Мы долго бродили по берегу речушки, отыскивая условленное место, то и дело натыкаясь на чужие палатки. Ты начал нервничать, а мне было хорошо. Мне нравилось бродить с тобой, и было всё равно – отыщем мы твоих друзей или нет.

Нам так долго удавалось балансировать на тонкой грани между дружбой и влюблённостью, не переходя той едва уловимой черты, которая отделяет отношения брата и сестры, любящих друг друга, от просто любящих…

Иногда я подолгу не бывала у вас – моя работа, командировки, учёба в университете, напряжённые личные отношения… Но когда мне удавалось выбраться, это был, как всегда, праздник. Так, наверное, чувствует себя потрёпанный штормами корабль, возвращаясь в родную гавань. Многое менялось вокруг и в нас – почти пять лет жизни, шутка ли! – но это оставалось неизменным… до тех пор, пока ты чуть было всё не испортил. Ты с самого начала любил поворчать: «Я не железный! Смотри, я могу и не выдержать!» Но я пропускала подобные реплики мимо ушей. Это случилось позднее…

Однажды мы с тобой поехали в Иванково на свадьбу нашей троюродной сестры Светланы. Было начало ноября, много гостей, играл приглашённый ансамбль, шатёр во дворе. Веселье в разгаре. Нас уговаривали остаться ночевать, но мы удрали… Уже давно стемнело. Мы не знали дороги. По пустым улицам бегали только кошки да собаки.

Мы шли наугад, доверившись своей интуиции. Тихая ночь и яркие звёзды, каких не увидишь в городе. Мы остановились полюбоваться, и тут на тебя что-то нашло – может, перемёрз, может, выпил лишнего. Ты несколько раз безуспешно пытался меня обнять, а потом спросил:

– А ты меня не боишься?

– Нет, не боюсь.

– Правильно, ты же всё-таки моя сестра.

– Саш, перестань!

– Если б ты не была моей сестрой, я б на тебе женился.

– И ты думаешь, я бы согласилась?

Мне хотелось пошутить, напомнить тебе наши споры из-за того, кому выносить мусорное ведро и идти в магазин, про твоё чрезмерное пристрастие к музыке, да мало ли что? Я ведь прекрасно знала тебя домашнего, и хотела только напомнить тебе об этом, а ты вдруг обиделся. Замолчал, отвернулся. Мы нашли остановку, но не было ни расписания, ни автобуса, ни людей, и мы вообще не знали, куда дальше идти… Не помню, как добрались до автовокзала, где объединились с тремя такими же бедолагами, которые уже давно и безуспешно пытались остановить рейсовый автобус.

Вот подъехал ещё один.

– Нет мест! Отпустите двери! – закричал молодой водитель. – Никого не возьму!

Ты осторожно подтолкнул меня вперёд, к самым ступенькам. Я поняла твой манёвр: подняла голову и взглянула на водителя. Я ни о чём не просила. Я не сказала ни слова. Водители (их было двое) переглянулись… Через пару минут мы с тобой и трое остальных ехали по направлению к Киеву.

Я люблю ехать куда-нибудь вечером, мчаться сквозь ночь, освободив на время от всех забот и ум, и тело. В ночных поездках есть для меня что-то притягательное: мелькание огней, едва уловимые контуры домов и деревьев. Мир кажется таким загадочным, какой он и есть на самом деле, но днём об этом легко забываешь.

Мы стояли рядом на подножке, тесно прижавшись друг к другу плечом, ты – на ступеньку ниже, что скрадывало разницу в росте. Мне не понравились твои слова, мне не понравилось твоё поведение, но теперь, когда все волнения, связанные со свадьбой и с возможностью заночевать посреди незнакомого посёлка, остались позади, мне нравилось стоять с тобой рядом и ощущать тепло твоего плеча.

Потом я долго не приходила, чтобы всё забылось и стало, как прежде… Но ничто никогда не бывает, как прежде. Моя жизнь снова сделала крутой вираж, и в следующий раз я пришла к вам уже не одна…